Оригиналы
Шрифт:
Я чувствую, что мне необходимы ещё ответы, прежде чем я смогу задать маме какие — либо вопросы, что вопросы должны возникать у моей семьи, а не внешнего мира.
— Тебе действительно надо уйти? Потому что мне кажется, что пицца звучит неплохо.
— Разве не твоя мама готовит ужин?
— Она не будет против, — говорит он, пожимая плечами. — Она, вероятно, сама планировала заказать пиццу. Я принесу ей немного.
— Дай мне позвонить Бетси и убедиться, что это нормально, что
Шон смотрит на меня с весельем, я не совсем уверенно улыбаюсь.
— Это её время, не моё.
Бетси не против, а Харпер, кажется, в восторге от идеи с пиццей, так что мы с Шоном отправляемся за едой. Мы садимся в мою машину, потому что его припаркована в хорошем месте. Он указывает мне направление к пицце в Университетском городке.
— Мы не можем поехать в моё любимой место, Дейв там работает.
— Ах, страшный Дейв, — говорит Шон. — Элла весело провела время на танцах?
— Наверное, да. У меня было не много шансов поговорить с ней об этом.
— Ты весело провела время на танцах? — спрашивает он, глядя на меня, прежде чем установить музыкальный диск.
— Так весело, как никогда прежде, — честно отвечаю я. — Спасибо тебе.
Мы подъезжали к пиццерии, когда мой телефон зазвонил.
— Возвращайся! — шепчет Элла. — Мама дома!
— О боже! — кричу я. Машина позади меня гудит, потому что я просто остановила машину посередине дороги. Я подаюсь вперед и в сторону. — Почему?
— Понятия не имею. Я прячусь в твоей ванной комнате. Я прибежала сюда, когда мы услышали, что ворота открываются и увидели, что это она. Бет спустилась и сказала ей, что я пошла есть мороженое с Дейвом.
— О боже! — говорю я снова. — Она узнает.
— Нет, не узнает. Просто притворись мной, когда вернешься домой. И, к тому же, не ты ли та, кто за риск в последнее время? Не ты ли та, которая сказала, что "мама тоже лжет, так что кого это заботит?".
— Это другое, когда я единственная, на кого собираются наорать… — говорю я выдыхая. — Но я предполагаю, что если она узнает меня, то сегодня та самая ночь.
— Хорошо. Если я услышу, что у вас проблемы, то я спущусь. Если ничего не случится, то я переночую в твоей спальне, а ты спи в моей.
— Хорошо, — говорю я, хотя чувствуя себя не очень хорошо из-за плана.
Мы отключаемся, и я передаю всё Шону, который выглядит немного чересчур возбужденным из-за перспективы, что всё откроется.
— Всё будет хорошо. Хочешь, чтобы я пошел с тобой?
— Нет. Это может сделать всё только хуже.
Он открывает дверь и начинает выходить.
— Куда ты собрался?
Он тепло улыбается.
— Я вернусь обратно на автобусе. Мне нужно взять пиццу для мамы, а ты должна обратиться
— Я надеюсь, ты в порядке.
Шон возвращается в машину и целует меня в щёку.
— Я в порядке, — говорит он, прежде чем развернуться и уйти.
Мой живот скручивало на всём пути обратно на холм. Когда я съехала с главной дороги, я остановилась, прежде чем подъехать к воротам и успокоилась. Другая машина работала на холостом ходу внизу уединенного переулка. Это, вероятно, один из наших соседей, и я уверена, что он задается вопросом, что это я делаю.
Я позволяю возможному разговору заиграть в моей голове:
— Где ты была?
— Гуляла с другом. Где ты была каждую ночь в течение прошлого…постоянно?
— Что ты имеешь в виду?
— Мама, я знаю о твоём офисе. Я знаю, что ты не врач. Как насчет того, откуда каждый месяц приходят по двадцать тысяч долларов? И что ты делаешь ночью? О, и ещё, Оригинал до сих пор жив?
— Хорошо, — говорю я себе в зеркало заднего вида. Я делаю глубокий вдох, затем выдыхаю. — Ты можешь это сделать.
Я переключаю автомобиль на электропривод и плавно скольжу по подъездной дорожке, затем припарковываюсь на нашем обычном месте. Не тратя лишнее время, быстро выбираюсь из машины и направляюсь внутрь; не хочу потерять самообладание.
Стоя в коридоре одна, я прислушиваюсь. Выжидаю. В гостиной включен телевизор; в холле и столовой темно. Выглядывая из дверного проема, я могу сказать, что свет горит лишь в кабинете; на кухне никого.
Наконец, я снимаю сандалии, как можно тише открываю дверь, и так же тихо закрываю ее за собой. Затем, задержав дыхание, на цыпочках поднимаюсь по лестнице, выглядываю из-за угла гостиной: никого, но я вижу газировку на столе и книгу вверх тормашками на подлокотнике дивана. Поворачиваюсь и оглядываю коридор; в маминой спальне горит свет, но дверь закрыта. Сделав буквально четыре шага, я проскальзываю в Эллину комнату и осторожно закрываю за собой дверь. Подпрыгиваю от неожиданности, когда телефон в моей руке вдруг начинает вибрировать. На определителе высвечивается «Дом»; это, должно быть, Элла. Я без приветствия поднимаю.
— Ты сделала это, — шепчет она.
— Ага.
— Хорошо, теперь переоденься в пижаму; я приду к себе в комнату, и мы сможем поменяться. У тебя просто отстойная кровать.
Я тихонько смеюсь.
— До встречи через секунду.
Мое сердце до сих пор бешено стучит; кажется, будто мама вот-вот возникнет из темноты. Я потихонечку дохожу до гардероба Эллы, залезаю внутрь и включаю свет, только полностью закрыв дверь. Торопливо переодеваюсь в треники и футболку, бросая одежду в кучу мятых вещей на полу. Когда я ищу носки, дверь в гардероб открывается.