Оружие
Шрифт:
– До самой воды, - повторял он.
Наконец, тропа пошла под уклон, мы свернули за острый уступ и оказались у входа в пещеру, из черного зева которой долетал до наших ушей плеск воды.
Мы оказались прямо под водопадом.
Кельвет пропустил меня вперед, и я, вытянув руки, шагнула в темноту. Сквозь стену воды в пещеру проникал зеленоватый, тусклый свет, и впереди я могла различить темный, толстый столб. Через пару шагов я коснулась сырого, холодного камня и в тот же миг в пальцы ударило током.
Кевт, стоявший сзади, щелкнул фотоаппаратом, и вспышка осветила передо мной черную, шестиугольную колонну, поддерживающую потолок пещеры. Я провела рукой по удивительно гладкой, без шероховатостей и трещин, поверхности третьего найденного мной Источника. И снова холодный камень, будто здороваясь, едва ощутимо кольнул руку.
– Я нашла тебя, - прошептала я, поглаживая колонну.
– Где бы я ни была, всюду ты.
– Красиво, да?
– Кельвет, держа фотоаппарат наготове, прошел вперед, провел рукой по колонне.
– Очень ровный камень.
– Искусственный, - произнесла я, отступая на шаг назад.
– Не знаю. Это опал.
– Из него сделали глаза и сердце...
– Что?
– не понял мальчик.
Мгновение я смотрела в темноту, осознавая, почему оказалась здесь.
Арельсар. Он всё знал. Он привез меня сюда, чтобы я нашла Источник.
– Пойдем в поселок, Кель. Ты открыл мне глаза.
Глава одиннадцатая. Круги на воде
Ярость переполняла меня, но я слабо представляла, что следует делать и говорить. Я слишком доверяла Арельсару.
В поселке царило оживление - кевты таскали по улицам ящики, помощники старосты носились с исписанными листочками бумаги, дети чинно сидели по скамейкам, стараясь не мешать взрослым.
– Что происходит?
– спросил Кельвет двух девчонок, стоявших возле колодца и ждавших ведро с водой.
– Груз привезли, - пропищала одна.
– Сегодня будет праздник.
– О, - Кельвет обернулся ко мне.
– Тогда я в дом, нужно помочь.
– Спасибо за прогулку, - поблагодарила я своего провожатого и направилась к главной дороге. Мне думалось, что Арельсар наверняка находится где-то рядом с грузом, однако, найдя у ворот почти всех членов миссии и управления поселка, я не обнаружила там своего наставника.
– Убегала утром?
Я обернулась.
– Здравствуй, Рас. Да, Кельвет водил меня на озеро. Хотела сделать пару снимков, - я указала на болтавшийся на шее фотоаппарат.
– Не знаешь, по какой причине Рельс запер меня здесь?
– Рассалар, нахмурившись, смотрел на меня.
– Тьма полей! Мне столького стоило прорваться на родную землю, а теперь я даже увидеть её не могу! Чинньез подвел нас.
– А что тебе сказал Арельсар?
– В том-то и дело, что ничего!
– кевт начинал злиться.
– Отдал распоряжение и всё! Он вообще ни с кем никогда не считается, демоны его побери.
Мне ли не знать.
– Я поговорю с ним. Где он, кстати?
Рассалар несколько опешил от моих слов. Он не ожидал, что я решусь ему помочь.
– У себя, вроде, - кевт почесал ухо.
– Благодарю... Хотя, сомневаюсь, что ты сможешь из него что-то вытянуть.
Я махнула рукой и поспешила к домам, куда расселили членов миссии. Сегодня из-за туч впервые со времени нашего пребывания в Ямах выглянуло солнце. Немощеные дороги поселка, с утра покрытые льдом, с приходом тепла развезло, и теперь жители накидывали поверх месива доски и битые черепки. Со стороны клеток нестерпимо несло дерьмом, и мне казалось, что я иду по средневековому городу - грязному, разваливающемуся, пахнущему гнилью.
Закрепленный за нами дом находился в глубине поселка, напротив раздаточного пункта, который иной раз выполнял функции рынка. Сейчас тут было не протолкнуться, а дорогу растоптали так, что в одну лужу я провалилась по колено. Толпа ожидающих своей доли груза доходила до дверей дома, поэтому мне пришлось изрядно поработать локтями, чтобы попасть к себе.
На первом этаже я никого не нашла; в полумраке узкого коридора царили тишина и холод. Раньше, до войны, когда Ямы были обычным охотничьим поселком, в этом доме располагалась гостиница, где останавливались приезжавшие в сезон из городов любители охоты. Теперь сюда поселили миссионеров.
Поднявшись по шатким, кряхтящим ступеням на второй этаж, я, собравшись с духом, направилась к комнате Арельсара, но едва моя ладонь легла на ручку, как до ушей долетели обрывки разговора. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что на этаже пусто, я приложила ухо к двери.
– Зачем ты так поступаешь с нами? Где тот герой, о котором рассказывали отцы?
– Элладор говорила отрывисто, со слезами в голосе.
– Не ломай комедию, Эл, - раздраженно отозвался Арельсар.
– Из-за этих глупых россказней вы, молодежь, бросаетесь из крайности в крайность. Что вы с Рассаларом должны здесь сделать? Что вам поручил Альса?
– Мы ехали сюда, чтобы увидеть землю предков и помочь нашим братьям и сестрам, - Элладор всхлипнула.
– Ах, Тьма полей! А ты... запираешь нас здесь! Это выглядит, как предательство.
– Не старайся. Я привык к этому слову, оно не кажется мне таким уж оскорбительным... с некоторых пор. Чем вы должны помочь?
– Арельсар, я умоляю тебя!
– Встань, я сказал. И прекрати ломать комедию, твои причитания ни к чему не приведут.
Элладор всхлипывала, что-то бормоча на кевтском.
– Всё. Хватит. Ни шагу из поселка.
– Нет! Пусти меня! Почему? Почему из-за какой-то ошибки, которую допустил один, ты бросаешь всех нас?
– Ты молода и глупа. У вас есть дом, работа и семья. Живите и радуйтесь. Политику и противостояния оставьте другим.
– Нас так воспитали, Арельсар! Они дали нам цель!
– Они сделали из вас оружие, дурочка.
– Так и должно быть. Нет лучшего оружия, чем собственные дети.
– Печально, что ты, кевтиянка, так считаешь. Хватаешься за традиции, а самую главную вырываешь с корнем. Неужели не видишь, что для местных значит семья?