Ошейники для волков
Шрифт:
– Если что, кричи. Мои ребята рядом.
– Еще чего! – усмехнулся полковник и резко открыл дверь.
Харя, конечно, бандитская, сразу отметил он, оглядев вставшего при его появлении мужчину.
Они не подали друг другу руки. Оба имели кое-какой опыт и сразу поняли, кто есть кто. Прежде времени тянуть руку для пожатия не позволяла корпоративная честь.
– Добрый день. Я Грязнов.
– Здорово. Я Шнапс. Слыхал?
– Положено слышать. Адъютант Скользкого, – кивнул Грязнов.
– Уже не адъютант! – как ни старался Шнапс, а самодовольства скрыть не удалось.
– Ах да. Король умер – да здравствует король!
– Чего?
– Пословица
– А, ну да.
– И что же тебе надо, Шнапс?
– Чтоб твои волкодавы успокоились. Ты же понимаешь, что на нас нет крови твоего оперка.
– Мало ли что я понимаю. Мне доказательства нужны.
– Доказательства! Мы что, отморозки, ради какого-то оперка авторитета гасить!
– Ради власти и не на такие жертвы идут. К тому же удачно получилось: заодно и конкурента Лечо на куски разнесли.
– Не наша работа, Грязнов! Ты и сам это знаешь, только понты кидаешь.
– Ну допустим. Но если ты пришел только это сказать, уверяю – риск напрасный. На слово я тебе не поверю. Ты лишь замажешься перед своими, что со мной встретился, и на правилку пойдешь.
– Не пугай! Мне невелик кайф с тобой якшаться, но за мной люди, я за них теперь отвечаю, а вы житья им не даете.
– И не дадим, если порядка не будет. Что хотел сказать, кроме жалоб?
– Могу наколку дать. Мои ребята ехали по тревоге Скользкого спасать, да не успели, но одну подозрительную тачку заметили. Погнались так, на всякий случай, а оттуда из помповика моим в радиатор как пальнули, так машинка и сдохла. Вот тут записаны марка, цвет и номер…
Шнапс протянул Славе листок с немудреным текстом.
– Спасибо, – совершенно искренне сказал полковник.
– За спасибо на маршрутке не доедешь! – усмехнулся Шнапс.
– Тебе ли, крутому, за маршрутку переживать? – в тон ему ответил Грязнов, пряча записку в карман пиджака.
– Не потеряешь?
– Я запомнил.
– Александр Борисович, вам с почты письмо передали.
Турецкий поднял усталые глаза на секретаршу следственной части.
– С какой почты? Какое письмо?
– С нашей почты, московской, – терпеливо уточнила секретарша. – Сказали, что вы дали распоряжение письма изымать.
– Давайте.
Следователь взял порядком измятый от долгих странствий конверт, прочел, кому адресовано послание, и вскрыл. Довольно интеллигентным почерком были начертаны предложения, пестревшие блатными словечками: «Привет, братан! Пишет тебе Остап. Ты там, наверное, арбузы у аров покупаешь и с шампусиком трескаешь, а мы тут ханку жрем, да и то раз в день. Больше хозяин выбить не может, потому что работы нет. На грев от местных особо рассчитывать не приходится. Народу мало, а понятливого и того меньше. Сам понимаешь, мишка из берлоги передачку не притаранит. Поэтому у воров тоже брюханку подвело. Тем только и хорохоримся, что одежки у нас поприличнее да лопаты в руки не берем. Ты, Олежка, наверное, тачку себе надыбал и раскатываешь с марами по белокаменной. Но, как говорится, дай тебе Бог. У меня к тебе просьба, Олежка. Навести эту сучку еще разок. Я ведь ни ее, ни тебя по делу не потянул, пошел паровозом без вагончиков за всю гастроль. Она, сука, божилась тогда, что пол-Черкизовского мясокомбината для меня вывезет, только бы я все на себя взял. Я не фуфло, и так бы групповуху лепить не стал, но она обещала, а обещалка ее не очень-то меня греет. Пригрози ей от моего имени,
Турецкий отложил письмо и позвонил Грязнову.
– Если имеешь время, забеги ко мне, я тебе кое-что покажу, – сообщил Турецкий.
– Я и сам к тебе, Саня, собирался.
…Через полчаса муровец уже сидел в кабинете Турецкого и читал письмо Остапа, адресованное Олегу Колобову.
Ознакомившись с текстом, Грязнов задумчиво произнес:
– Не уведет ли нас этот Остап в сторону? Можешь, Саня, запросов на его счет не посылать. Я вспомнил. Это его при помощи телика Яковлев поймал. Ловкий мошенник. Подсел еще до того, как вся эта каша заварилась. Так что я очень сомневаюсь в его искреннем внимании к неизвестной тете и Колобову, – покачал головой Грязнов.
– Вполне возможно, но коль уж зацепка получена, можно при случае выяснить, кто помогал работать нашему великому комбинатору. И что это за тетя.
– Ну разве что на досуге, – кивнул муровец. – Тут мне одни знакомые передали номер автомашины и ее описание. Хотелось бы узнать, кто ее хозяин. – Грязнов протянул листок.
– Что за машина?
– Эта машина почти в тот же час, когда была стрелка, ехала со стороны бетонного завода.
– Понятно. А через автоинспекцию еще не пробовал уточнить? Там ведь всех регистрируют, – поинтересовался Турецкий.
– Еще не услышав совета из твоих разверстых уст, я уже все проверил – не зарегистрирована такая тачка.
– Почему? Номера же московские.
– Вот поэтому я и адресую вопрос тебе, Саня. Мало ли что – вдруг она по интересному ведомству проходит, – сощурился муровец.
– Думаешь?
– Да. Что-то мне последнее время так кажется.
– А смысл? – вздохнул Турецкий.
– Кто-то из наших залез в карман или в банк данных слишком глубоко, – продолжал Грязнов.
– Ладно, сейчас узнаем, – согласился следователь. Он включил компьютер. – О, заморгал, сатана! – улыбнулся Турецкий, взглянув на монитор.
– Ну что там? – с нетерпением спросил Грязнов.
– Все о'кей! Тачка эта проходит по военному ведомству, дорогой. Японский джип.
– Японский?! – изумился Грязнов.
– А что тебя так удивляет? Может быть, гуманитарная помощь НАТО. Ага! Вот и воинская часть указана. Сейчас перезапросим, какой конкретно полководец на ней катается, – потер ладони следователь.
– Я вижу, Саня, у тебя там бутылка коньяка стоит, – кивнул Грязнов на дверцу холодильника-бара. – Думаю, не подаришь ли ты мне ее, а я бы тебя угостил, – хитро улыбнулся Грязнов.
– Во-первых, как ты через дверцу можешь ее видеть, а во-вторых, почему вдруг я тебе должен дарить последнюю бутылку? – нарочито серьезно проворчал Турецкий.
– А ты себе еще купишь, – бросил муровец.
– Да, если буду так умело раскрывать с твоей помощью убийства, как эти, выгонят меня из прокуратуры без выходного пособия.
– Ничего. К моему племяшу, Денису, в «Глорию» пойдешь или в газетку. Сиди себе пописывай… – хмыкнул Грязнов, чувствуя, что расслабиться не удастся.
– Ну-ну, ласковый ты мой! Полковник Грязнов тоже что-то чудес раскрываемости не демонстрирует! – отмахнулся Турецкий. – А ведь это в первую очередь твоя обязанность, Слава, а не моя. Читай лучше, видишь, ответ пришел.