Осколки летней грозы
Шрифт:
Ноктис сдавил в ладонях край одеяла, готовясь сразу огрызнуться.
— Несчастный случай, — предупредительно сообщил за него Игнис.
— Понимаю: крутые лестницы и скользкие ступени, такое часто случается, — неприятно оскалился Перши.
Ноктис жгуче посмотрел в глаза Игнису, совершенно не стесняясь детектива. Юрист же, вроде бы смущаясь, поправил очки.
— Ваши шутки тут неуместны. Что вам надо? — проскрипел сквозь зубы Ноктис.
Детектив подобрался.
— Послушай, если мы проведём опознание, ты сможешь вспомнить того, кого видел той ночью?
Ноктис за пеленой раздражения не сразу насторожился. Он успел набрать воздух в легкие, чтобы яростно ответить — этот вопрос был закрыт ещё при первой их встрече. Он не видел никого. Но вовремя отдернул себя:
— А у вас есть подозреваемый? — недоверчиво спросил он.
Перши очень нравилось, когда в глазах этих сосунков загорался огонь осознания того, что кто-то умнее их.
— Да, одна девушка, — лукаво ответил детектив.
Ноктис опять сдавил в руках одеяло, глаза его уже по привычке метнулись к Игнису, стоящему за спиной детектива.
— Ты её знаешь — Фэррон.
Игнис поджал губы, словно говоря Ноктису: «Теперь понимаешь?» Тот, останавливая круговорот мыслей в голове, опустил взгляд на свои руки. Два дня назад он прижимал Лайтнинг к железному забору, всего два дня назад, и теперь — это. Если сейчас к Фэррон заявится полиция, та решит, что Ноктис мстит ей за её отказ. Каэлум надеялся, что не сможет упасть в глазах Фэррон ниже, чем тогда.
— Это не она, — чересчур спокойно сказал Ноктис.
Игнис отметил, как звучит его голос, это не спокойствие — сдержанность. Сциенция даже не сомневался в том, что Ноктис врет.
Может это девчонка использовала его. Фэррон сблизилась с Ноктисом, чтобы не дать ему сдать себя в полицию. Или всё же та надпись на полу предназначалась не Регису, а самому Ноктису. Всё это действительно лишь продолжение их детской войны?
Перши сморщил нос, будто съел кислятины. Он надеялся, Каэлум-младший обрадуется этим новостям. Судя по всем рассказам, он должен ненавидеть эту девчонку.
— Там ведь была кромешная тьма. Как можно быть уверенным в чем-то наверняка?! — вкрадчиво спросил детектив, прищуривая глаза.
Его слова были так прозрачны и мутны одновременно, что Ноктис понял — он не смог обмануть полицейского. Ему впервые за долгое время стало страшно, будто голос не слушался его как в детстве. Он сглотнул, глядя в мутные глаза Перши.
Мужчина по горло был сыт такими вот нераскрытыми делами о хулиганах и вандалах, чего стоили остатки Трех Банд, портившие статистику и репутацию его отдела. А это к тому же было дело влиятельного господина Каэлума, детективу необходимо было выслужиться.
Перши подался вперёд, отчего выражение его лица стало угрожающим. Он решительно не понимал ничего. Он посчитал, что нашёл идеальное решение для раскрытия этого дела. Ноктис должен был его поддержать и наконец подвести черту в расследовании. Но вся идиллия рушилась из-за капризного мальчишки.
Разве сунулся бы он сегодня утром в приют, если бы ожидал, что Ноктис его так подставит?
— Подумай хорошенько, даже если ты не смог рассмотреть того, кто там был, это не значит, что Фэррон там не было! Я уверен, что при опознании к тебе вернётся память. Эта девчонка пока единственная, кто годится на роль вашего вандала, но у меня нет основания её задерживать и допрашивать. Пока нет. Если ты изменишь свои показания, дело сдвинется с мертвой точки.
— Я всегда думал, что дело подстраивается под улики, а не наоборот, — заявил Ноктис.
Как же Перши ненавидел этих юных моралистов и идеалистов. Мир вовсе не справедливый и не правильный, как кажется в их неполные восемнадцать.
— Ошибаешься, — почти беззвучно прошипел он.
Ноктис вскинул подбородок, с презрением смотря на этот комок желчи.
— Это была не она, — ещё тверже, уже на зло детективу повторил Каэлум.
— Я слышал, что в детстве она не оставляла тебя в покое.
— Люди меняются.
Перши перебил Ноктиса, не дав закончить:
— Сегодня утром я был у неё в приюте. Ты знаешь, что у неё была условная судимость за убийство? — желая вывести Ноктиса из себя, сообщил он. Тот уставился на Перши.
— Такие люди не меняются, и она всё равно рано или поздно отправится за решетку, — с садизмом в голосе вкручивал детектив. Он и не заметил, как голос его нездорово повысился. После всего сказанного тишина зазвенела в ушах. Детектив почувствовал, как ему на плечо опустилась чья-то рука.
— Думаю, вам стоит удалиться, — с высоты своего роста сообщил Игнис. Лицо его было бледным.
Перши дернул плечом, скидывая руку мальчишки. Сын Каэлума словно издевался, и теперь детектив понял, что излишняя твердость голоса мальчишки напомнила ему другого человека — Фэррон. Та девчонка утром точно так же огрызалась.
========== 10. Ангелы-хранители ==========
— Стипендия? — немного недоверчиво осведомился мужчина.
— Да, наш благотворительный фонд собирается выдать нескольким сиротам специальную стипендию, и сейчас мы подыскиваем кандидатов, — сообщил молодой человек и поправил очки.
— Вам стоило обратиться в интернаты. Здесь, как бы это сказать, вы не найдете достойных кандидатов. Под нашу опеку попадают только трудные подростки, зачастую с криминальным прошлым.
Ступео признался сам себе, что если бы не идиот Перши, поднявший на уши весь интернат, где жила Фэррон, он непременно воспользовался бы этим советом.
Ноктис тоже был хорош. Он занял против Игниса ту же позицию, что и против детектива. Похоже сейчас наследник Каэлума видел врагов везде. Впрочем, доверять его словам о Фэррон не имело смысла, скорее всего девчонка запудрила ему мозги.
Ступео прекрасно понимал, Ноктис только сейчас узнал о её судимости. И Игнис прекрасно понимал, в каком смятении Каэлум. Все агрессивные попытки её защитить — его собственная защитная реакция на враньё симпатичной ему девчонки.
— Дело в том, что я уже был в одном учреждении, и у меня есть одна их воспитанница на примете. Но она числится на учете у вас, вот фонд и послал меня изучить её личное дело тут. Я говорю о Клэр Фэррон.