Основной рубеж
Шрифт:
— Примерно так, но эффект сидатина просто потрясающий…
— И что же он делает?.. — спросил Брин, возвращая Шиманову драгоценную склянку.
— Он творит чудеса. Простой пример — заживление ран. Гниющая рана от осколка из пружинной стали затягивается за два часа, и для этого требуется всего половина миллилитра сидатина.
— Да, док, это впечатляет, — кивнул Брин Конвей, который не по рассказам знал, что такое рана. — Ну а еще что?..
— Наращивание тканей. Причем любых. Даже нервных клеток…
— Объясните попроще, док…
— Ну, например, вы потеряли ногу.
— Типун вам на язык, док. Давайте отстранение…
— Ну хорошо. Некто потерял ногу. Можно, конечно, подождать, пока в банке органов появится подходящая и приживить ее, но очень часто этого сделать невозможно. А с сидатином совсем другое дело. Он заставляет клетки делиться с удивительной скоростью. При отработанной технологии новую ногу можно вырастить за одну неделю.
— Иди ты… — пораженно покачал головой Конвей. — Ногу за неделю…
— Теперь вы понимаете, какая мощь заложена в сидатине?..
— О да, док, теперь понимаю.
— Если поставить производство на настоящую промышленную основу, то можно получить неуязвимых солдат, на теле которых затягиваются все полученные в бою раны. А старики, я имею в виду состарившихся «денежных мешков», — это целая программа. Ведь прием пятидесяти грамм сидатина сделает из старика цветущего юношу…
— Так это ж какие деньги можно качать, — начало доходить до Брина Конвея.
— Вот то-то и оно… — согласился Шиманов.
— Спасибо за лекцию, док, мне пора идти с докладом.
— К мистеру Панакису?..
— К нему самому.
— До свидания, мистер Конвей, желаю удачи.
32
…Когда Брин Конвей появился в кабинете Майкла Панакиса, тот приветливо улыбнулся и спросил:
— Ну и как тебе новая работа, Брин?..
— Спасибо, босс, работа чистая. Для «белых воротничков»…
— Это да. И жалованье твое теперь увеличено втрое…
— Я просто не знаю, как вас благодарить, босс…
— Работай, Брин, и это будет лучшая благодарность. Как тебе наш док?
— Док — голова… Таких я еще не видел. Очень непривычно. Я же работал с другими ребятами — вы знаете. Убери того, объясни этому…
— Ну а теперь пошел в гору. На повышение… Хорошо, Брин, возвращайся к себе, следи за разгрузкой, а мне необходимо зайти в клинику…
— А доклад?..
— Сегодня не нужно, — махнул рукой, — доложишь завтра.
Брин Конвей попрощался и вышел. Оставшись один, Панакис связался с Джадом Дрейкером.
— Джад?..
— Все готово, сэр, мы ждем только вас. Посетители уже волнуются, боятся, что прием отменят…
— Уже иду, Джад. Сколько их?..
— Ровно десять, сэр.
— Отлично, я уже спускаюсь.
Майкл Панакис зашел в кабину персонального лифта и спустился на несколько этажей вниз. Он вышел в коридор и энергичной походкой направился в приемную. Стоявшие на каждом углу охранники вытягивались в струнку и боялись пошевелиться, пока Майкл Панакис не скрывался за очередным поворотом. Они чувствовали, что за внешним добродушием Панакиса скрывается сила, жестокость и расчет.
Когда хозяин зашел в смотровую комнату, четверо присутствующих вскочили со своих мест.
— Привет, ребята, извините, что напугал. Прошу садиться. — Панакис уселся в приготовленное кресло и взял со стола сигару. Возле него щелкнули сразу три зажигалки.
— Спасибо…, — поблагодарил он, выпуская клуб ароматного дыма. — Можно начинать, Джад.
Дрейкер кивнул и, наклонившись к микрофону, скомандовал:
— Портер, Рудковский! Начинайте прием…
Через прозрачную стену было хорошо видно, как дверь открылась и зашел первый пациент. Это был старик лет семидесяти.
Его усадили на стул и начали подробно расспрашивать о болячках. Старик с энтузиазмом пустился в пространное повествование. Тем временем ему измерили давление, температуру тела и пульс. Было видно, как Портер вылил препарат в стакан и тщательно перемешал его с водой. Затем он поднял стакан и громко произнес
— Случай первый. Полмиллилитра…
— Что вы сказали, доктор? — спросил старик.
— Это я не вам… Выпейте вот это лекарство.
— А оно от чего?..
— Оно… э… общеукрепляющее.
Старик послушно взял лекарство и выпил.
— Спасибо, — поблагодарил он и вернул стакан.
— Очень хорошо, — сказал Портер, — а теперь продолжайте свой рассказ…
Однако старик ничего не ответил. Он завалился на бок, его подхватили и вынесли в другое помещение.
— Так, один есть… — произнес Панакис. — Когда можно посмотреть результат?
— Часов через шесть, босс, не раньше, — ответил Джад Дрейкер.
— Ты проверил, никто не пришел с родственниками?
— Да, босс, проверил. Одна старуха пришла с сыном и невесткой. Но она вернется к ним в первоначальном виде… А остальных используем.
Майкл Панакис кивнул и едва заметно улыбнулся. Когда возникла необходимость найти стариков для испытания сидатина на эффект омолаживания, его подчиненные растерялись. И только он придумал способ, как безо всяких затрат добыть необходимое количество добровольцев.
В нескольких газетах дали объявление о бесплатной медицинской помощи для лиц старше шестидесяти лет. И вот результат — материал пришел сам.
Прием шел своим чередом, старики заходили, получали порцию сидатина и проваливались в глубокий сон. Их относили в другое помещение, чтобы позже посмотреть, как действует на них новый препарат.