Особые приметы

Гойтисоло Хуан

— Полноте, что вы говорите! Да в такую красавицу, как вы, влюбится каждый! Правду я говорю, дружище?

— Разумеется, — ответил Альваро.

— Вот видите? — Человек улыбнулся, показав черные зубы.

— Не слушайте, что она говорит, — произнес Альваро. — Она прелестная девушка, но иногда ей нравится морочить людям голову.

— Да что я — не вижу, что ли? Если вы ей скажете, что любите ее, это будет только правда.

— Как бог свят! — вырвалось у сидевшего рядом мулата. — Можете быть уверены, сеньорита.

— Приятно

это, наверно, когда такая вот симпатичная девушка глаз с тебя не сводит, а, дружище? Да еще каких глаз! Моря, океаны!

— Слышишь, что люди говорят? — Сара обвила его шею руками и поцеловала за ухом. — Все завидуют твоему счастью.

— С такой девушкой, как вы, любой человек был бы счастлив.

— Это я с ним счастлива. — Сара допила свой коктейль. — Мы все время ссоримся, но я все-таки его люблю.

— Э, милые бранятся, только тешатся. Горько сердились — сладко помирились.

— Слушай и ума набирайся. Почему бы нам с тобой не поехать на остров Пинос или еще куда-нибудь — мало ли есть уютных мест? Пили бы с тобой саоко и спали на пляже! А Долорес ты бы написал, что…

— Официант! — Альваро потянулся за бумажником.

— Что ты?

— Мы уезжаем.

Сара недоуменно смотрела на него, в глазах у нее появилось детское выражение нестерпимой обиды и огорчения.

— У, Альваро! — протянула она. — Выпьем еще хоть глоточек!

— Ты выпила вполне достаточно.

— Ну, напоследок…

— Нет, Сара, хватит.

— Куда ты торопишься? Все испортил! Я только было разошлась. — Она подняла глаза, ища поддержки у друзей своего партнера. — Я же хотела потанцевать еще и рассказать про тебя — какой ты необыкновенный и обаятельный…

— В другой раз расскажешь…

— Ваш молодой человек прав, — вмешался партнер Сары. — Приезжайте сюда завтра, я вас угощу такой жареной султанкой… Договорились, дружище?

— Я пьяна, зато счастлива.

— Пошли, пошли. — Альваро взял ее за руку. — Я отвезу тебя домой.

— Приезжайте к четырем, удобно вам в это время? — настаивал партнер Сары.

— К четырем? Хорошо.

— Я приведу жену и ребятишек.

— Поцелуй меня, Альваро. Разок, чтобы все видели, как ты меня любишь.

Он наклонился и слегка коснулся губами ее лба.

— Нет, не так. В губы.

Бармен принес счет, и Альваро дал ему бумажку в десять песо. Сара встала и пошатнулась.

— Он любит меня, а я люблю его.

— Счастливо оставаться.

— Итак, завтра в четыре. Смотри, дружище, не забудь.

— Не забуду, не забуду.

— По крайней мере, узнаете вкус настоящей свежей рыбы.

— Будем очень рады.

— Идем, давай я возьму тебя под руку.

— Так все и кружится.

— Ничего, я поведу тебя. Держись.

— Почему они на меня смотрят? — Она все время оглядывалась. — Ты, наверно, сказал им, что сегодня самый прекрасный день в моей жизни?

— Да, наверно, поэтому.

Повар,

бармен, официанты оставили свои занятия и наблюдали за сценой, стараясь не слишком выдавать свое любопытство.

Уходя, Сара слабо помахала рукой новым знакомым.

— Какие милые, правда?

— Да.

Он устроил ее на переднем сиденье и поднял верх. Темно-серое с опаловыми отливами небо грозило вот-вот разразиться дождем. Ветер внезапно стих. Неподвижно замерла листва на деревьях. Ауры кружили над самой землей, чертя неторопливые, торжественные спирали. Он нажал на стартер, и Сара уронила голову к нему на плечо.

— Альваро… Скажи мне… я очень пьяная?

— Чуть-чуть.

— Ты на меня рассердился?

— Нет.

— Это со мною впервые… Это так чудесно.

— Ты еще такая малышка, Сара… А мне, в мои годы, совестно терять голову из-за шестнадцатилетней девочки. Что бы сказали мои друзья, если бы сейчас меня увидели?

— Сказали бы, что этой девчонке здорово повезло… Альваро! Ты проводишь меня домой, да?

— Староват я для таких похождений… Еще немного, и я начну охотиться у школьных ворот за какой-нибудь Лолитой.

— Я бы хотела всю жизнь прожить пьяной. — Она говорила чуть слышно, глаза ее были закрыты. — Так все просто, легко…

— Я отвезу тебя домой и уложу в кровать, как грудного младенца.

— Твой голос доносится откуда-то издалека… Словно я умираю.

— Хочешь, заедем куда-нибудь, выпьем по чашке кофе.

— Ничего я не хочу. — Она почти спала. — Я хочу только тебя.

Он выехал на центральную автостраду и прибавил газу. Оцепенение сковало природу, все притихло, ожидая первого порыва бури. «Моррис» обогнал два-три армейских «джипа» и карету «скорой помощи» со знаком красного креста. Сара свернулась клубочком на сиденье и лепетала что-то нечленораздельное. Ее розовые, нежные губы невинно приглашали уступить вожделению.

Первые капли упали в Санта-Фе. Они разбились о ветровое стекло, как перезрелые плоды, сорвавшиеся с дерева. Через две-три секунды пространство исчезло, вокруг встала стена воды. Это был настоящий тропический ливень, с осатанелым грохотом грома, с порывами разъяренного ветра, с остервенелым полыханием молний — неистовый оргазм распаленной природы. «Дворники» не успевали удалять воду с ветрового стекла, превратясь в два бесполезных, разворачивающихся с глуховатым скрипом веера. Буря отрезала машину от внешнего мира, обволокла ее незримым, смущающим соблазном безответственности. В душу вползало коварное ощущение: Альваро чудилось, будто он едет по необитаемой стране и девушка, уснувшая на сиденье рядом с ним, — всего лишь юное девичье тело, самозабвенно и сладко прильнувшее к его телу. Несколько минут он боролся с собой, подавляя неодолимое желание остановить «моррис» и разбудить ее поцелуями. Но Сара спала так крепко, что он устыдился себя.