Осознание
Шрифт:
Книги сами стояли в высоких и широких деревянных стеллажах, занимавших большую часть помещения, только справа, у окон, еще несколько столов для чтения и даже алфавитный указатель с картотекой, которыми, кажется, все равно никто не пользовался. Подоконники окон заставлены многочисленными цветами в глиняных горшках, словно того вида на лес и поляну, что открывался за стеклом, было недостаточно, но по большей части эти растения уже подсыхали, их поливом здесь явно занимались весьма нерегулярно.
Алиса, не обратившая внимания практически ни на что из того, что здесь было, тронула его за плечо, показав на библиотекаря, мирно дремавшего на своем месте, сложив руки на столе и уложив на них голову. Тоже пионер, даже точнее сказать, пионерка, вряд ли старше Алисы, немного ниже ростом и с темными волосами, почти ровно уложенными,
– Зачем... Зачем пришли? – девушка на месте библиотекаря, открыв глаза, сразу же постаралась сделать серьезный вид и, поправив очки, строго посмотрела на Эдварда с Алисой, словно и не спала несколько секунд назад.
– Обходной лист мне подписать надо, – положил ей необходимую бумажку на стол, – Что был в вашей библиотеке.
– А, понятно. Новенький, – кивнула библиотекарша, взяв протянутую бумажку и, приподняв очки, посмотрела на нее без помощи увеличительных линз, – Ну да, понятно, первым делом в музыкальный клуб. Все у нас одни хиханьки да хаханьки, – непонятно к чему добавила она, кладя написанный Ольгой Дмитриевной листок на стол, – Алиса? А ты зачем сюда пришла? – второй вопрос направлен уже к стоявшей рядом девушке, явно редко появляющейся в подобных местах и сейчас не находившей себе подходящего места, – Сдать книжку хочешь или еще что-нибудь взять? – вот это уже интересный момент, сразу отметил Эдвард про себя, несмотря на показушную неприязнь к людям, уделяющим много времени чтению литературы, сама в библиотеке тоже числилась, и даже на нее что-то записано. Так значит, если соотносить с ее же словами, заняться ей здесь было действительно нечем. Интересно, а как вообще, кроме чтения и выполнения заданий вожатой, пионеры проводят свободное время? На военный или подготовительный лагерь это место не похоже совершенно, значит, не стоит здесь ждать занятий или учебы, скорее место отдыха, но и отдыхать можно по-разному… надо будет как-нибудь расспросить поподробнее.
– Нет, Жень, я только начала, позже принесу, – почему-то Алиса от такого вопроса покраснела, словно спросили что-то очень неприличное. Стеснение от того, что читаешь, отлично подходит к образу бунтарки, но придает уж слишком много наигранности такому типажу, заставляя усомниться в его подлинности. Зачем он вообще ей нужен, что так усердно за него цепляется, ограничивая свои собственные желания?
– А ты? Читательский билет заводить будешь? – Женя посмотрела на Эдварда примерно таким же взглядом, каким уборщица смотрит на выползшее из-под кресла насекомое за несколько секунд до того, как приложить его шваброй.
– Конечно, – кивнул Эдвард, – Здесь ведь книги можно и с собой забирать? Необязательно читать прямо в библиотеке?
– Ты откуда вообще приехал? Из юрты какой-то? – Женя даже очки приспустила, посмотрев на него поверх оправы, – Приходишь, берешь книгу и уходишь. В следующий раз вижу тебя только тогда, когда книгу возвращаешь. Такое объяснение тебе понятно? Не хватало еще, чтобы вы тут целыми днями просиживали.
– Ага, ты же у нас одна такая занятая! – не преминула подколоть Алиса, из-за чего удостоилась еще одного свирепого взгляда.
– Принял к сведению, – кивнул Эдвард, – И раз уж речь пошла о книгах, я бы хотел заказать небольшую подборку, чтобы не ходить постоянно и каждый раз не брать по одной, – судя по взгляду Жени, будучи на месте библиотекарши, эта девушка вообще не привыкла, что к ней часто заходят, и уж тем более, берут больше, чем одну книжку за смену, но все же продолжить ему позволила, – Нужна учебная литература. Общий курс истории,
– Школьный курс астрономии подойдет? – спросила она, записав все по пунктам на вытащенном из полки стола листке, – По технике есть учебник довузовской подготовки, насколько я помню, остальное тоже только школьные курсы. Устроит?
– Вполне, – кивнул Эдвард, но Алиса опять вмешалась в разговор, хлопнув Эдварда по плечу.
– Ты что, до конца смены собираешься за книжками сидеть? – с трудом сдерживая смех, поинтересовалась у него, пока Женя, разочарованно вздохнув и пробормотав себе под нос что-то про шумное поведение в библиотеке, скрылась где-то за стеллажами с пропагандистской литературой, состоявшей в основной из сочинений политиков, судя по названиям, то ли современным, то ли уже больше относящимся к историческим личностям, – Эд, только не разочаровывай меня!
– Нет, конечно, – он повернулся к Алисе, – За книжками всю смену просиживать не буду, даже не надейся, но раз уж я здесь, то вполне можно совместить приятное с полезным, не находишь это разумным? – он улыбнулся девушке, стоявшей совсем близко от него, а она, тряхнув головой, от чего хвостики на заколках тоже забавно закачались в такт ее движениям, тоже растянулась в довольной улыбке.
– Никогда не думала, что ботаники могут быть такими, – присев на стол библиотекарши, разглядывала Эдварда, почти в точности копируя Ульяну в ее пренебрежении к правилам этикета, – Вы должны быть в толстых очках и белых рубашках, и все преподаватели должны ставить вас в пример классу… Как Женю, наверное, ставят…
– Ботаник? – рассмеялся Эдвард, не зная, что именно значит это слово, но судя по продолжению фразы, имеет в виду учеников с отличной успеваемостью, полностью посвящавших себя занятиям и подготовке, даже в ущерб собственной социальной жизни. Получается, в детстве, по принуждению отца, он и сам был таким же «ботаником», но почему-то никогда не видел в этом ничего плохого, – Алиса, не знаю, как на это реагировать, а потому отреагирую как на комплимент. Благодарю покорно! – сделал жест рукой, словно снимает шляпу и делает поклон, и девушка рассмеялась от удачной шутки, нисколько не заботясь, что под потолком висит транспарант почти на всю длину помещения, призывающий к тишине в библиотеке.
– Ты еще уляжся здесь! – прервал их окрик Жени, снова появившийся из-за стеллажей с небольшим складным картонным квадратиком, но без запрошенных книг, – А ты… как там тебя?
– Эдвард, – представился он, удивившись тому, что девушка вообще не пожелала представляться. А теперь не стала даже дослушивать до конца, просто кивнув и, вернувшись к своему месту, уже освобожденному Алисой, и вписала его имя в первую строку. Дальше шла фамилия или родовое имя, как девушка любезно согласилась записать, отчество, а после этого пошли вопросы, на которые Эдвард честно отвечать не мог, если только не хотел, чтобы его отнесли в дом для умалишенных. Пришлось выкручиваться из ситуации, опираясь только на собственную интуицию и надеясь, что даже столь странные ответы для Жени будут в пределах дозволенного. Явно, у них здесь другое летоисчисление, да и деление на месяца явно другие, даже если сравнить с семидневной неделей, где еще и каждый день имел собственное название. Так что лучше обойтись более обобщенными понятиями, и на следующие вопросы Жени, заполнявшей читательский билет, отвечал вроде как и правильно, но все равно странно. Так, на вопрос про год рождения сказал, что ему семнадцать лет, сравнив с примерным возрастом местных пионеров, Алиса усмехнулась, а Женя опять посмотрела на него поверх оправы своих очков и переспросила про год, назвав тысяча девятьсот семьдесят второй, на что Эдвард поспешил кивнуть головой. Датой его рождения стало первое число прошлого месяца, название которого оказалось «июль». Больше ничего, к счастью, не потребовалась, и Женя протянула ему билет, где еще нужно расписался.