Осторожно: злая инквизиция!
Шрифт:
Я замер на секунду, озадаченный этим вопросом, увидел, как воевавшая с дверью Свердлова осела на пол, и пазл сложился: вонь, дверь, газ!
Адреналин хлестнул по нервам, и удар сорвался с пальцев до того, как я успел все обдумать. Примитивный посыл неоформленной силой аккуратно прошел над телом бессознательной ведьмы, и пришелся в дверь, и вывернул бы ее из рамы, если бы та не распахнулась.
Я прыжком метнулся к Ксении, надеясь, что свежий воздух выветрит эту дрянь быстрее, чем меня проберет, и выставляя все известные мне щиты.
Ведьму — на плечо.
Наверх! Быстрее, скачками, через несколько ступеней. Виски ломит, и в горле комом тошнота. Плевать! Терпеть! В квартиру, в укрытие, любой ценой!
Как открыл замок, не помню. Ввалился, запер замок и, лишь ощутив, как с оборотом ключа встает на место защита, понял: пронесло.
Переместил свою ношу из положения «мешок на плече» в положение «принцесса на руках», донес до дивана, уложил.
Проверил пульс — жива. Рывком — к чемодану, раскрыть, вывернуть вещи, выдрать подкладку, в потайном отделении — артефакты.
Лечебный — ведьме на грудь.
Кольца одно за другим скользили на пальцы, сменяя те, что оказались неподходящими к текущей ситуации.
Артефакты — кучей в чемодан, чемодан — закрыть, от греха подальше и от любопытной ведьмы, которая скоро придет в себя.
Обновить защиты.
Отвод глаз.
Вперед.
Заемная сила из орденского медальона наполнила тело, и я беззвучными скачками, немыслимыми для человека, понесся вниз, ощущая, как во все стороны от меня распространяется сетка сторожевых чар.
Подъезд был пуст, мой молодецкий способ открывания двери еще не успел собрать аншлаг. В нем все еще воняло кошками, но уже не так плотно: запах выветрился.
Артефакт-газоанализатор показал, что дрянь, свалившая Ксению, выветрилась тоже.
Плетение слетело с пальцев, шлепнулось сияющей в истинном зрении кляксой на пол и начало расползаться по подъезду, собирая и фиксируя данные, а я рванул дальше
Злоумышленник, кто бы это ни был, не мог далеко уйти: слишком мало времени прошло.
Не мог и спрятаться: я не чувствовал в окружающем эфире следов активной магии.
А значит, шанс еще есть, и если постараться, если повезет…
Я выскочил в распахнутую мной дверь, мельком отметив обрезок трубы рядом с нею.
Быстрый поиск на близкую магию ничего не дал, лишь подтвердил то, что и так было понятно: активно поблизости никто не колдовал. Поиск на артефакты. Поиск на агрессивные намерения.
Ничего.
Твою мать, не успел.
Ладно, раз с наскока не удалось — будем по старинке. Последовательно и кропотливо.
Отпустил призванную силу: врага поблизости все равно уже нет, а тонкие настройки поисковых заклинаний могут сбоить.
Вернулся к подъезду и хозяйственно подобрал обрезок трубы, которым дверь заблокировали снаружи, аккуратно обернув носовым платком, чтобы не допустить контакта с собственной рукой.
У меня тут в наличии пострадавшая ведьма имеется, думаю, она не откажется провести классический поиск по вещи!
Стыдливо отметил длинную царапину, которую труба оставила на двери — но уже с моей помощью, а не с помощью преступника, — и вошел в подъезд.
С момента, как на нас со Свердловой напали, прошло всего ничего, а по моим субъективным ощущениям — полночи, несколько часов. Из квартир на нижнем этаже выглянули хозяева и теперь сумрачно переругивались друг с другом: оказывается, мой удар повредил электронный замок, он отказывался запирать дверь, и жильцы хотели знать, кто виноват и что делать, и выясняли это друг у друга.
Отвод глаз все еще держался, и под его прикрытием я собрал паутину чар, рассползшуюся по месту происшествия, прошел по его следу до второго этажа (здесь, к счастью, было пусто), выглянул из окна на козырек подъезда…
В целом все ясно.
Пора возвращаться в квартиру.
У меня там пострадавшая ведьма наверняка уже пришла в себя и тоже желает знать, кто виноват и что делать, и надо успеть вовремя направить эту стихию в нужное русло, пока причудливым вывертом женской логики виноватым не назначили меня.
Ксения
Ты не можешь умереть! У тебя незаконченное дело!
Дурацкая мысль долбилась в виски, как назойливая муха.
Ситуация усугублялась тем, что я не очень представляла, что за дело, где и, вообще, кто это — я?
Во рту было сухо, будто в него набили ватный ком. В черепную коробку, по ощущениям, набили его же. Руки-ноги не чувствовались, а все, что чувствовалось, — мерзло, в горле першило, а в голове упорно вертелось: «Не вздумай помирать! У тебя незаконченное дело!»
И это было важнее, чем вопросы «кто я?» и «где я?».
Незаконченное дело держит ведьму на земле надежнее привязанностей и жизнелюбия…
О! Я — ведьма!
Дальше пошло легче: я не просто ведьма, а еще и Ксения Егоровна Свердлова, я у себя — хоть и не в себе, но это скоро пройдет, а руки и ноги уже постепенно обретают чувствительность, и чем же это тебя приложили, Ксюша?!
Чем бы ни приложили, смертельным оно, к счастью, не было: самочувствие улучшалось на глазах. Озноб отступал, голова легчала, вот только сухость во рту…
Осторожно проверив члены на подвижность (вроде двигаются, вроде не болят), я попробовала сесть, почувствовала, что на груди что-то есть, ухватилась за это рукой и… тут же забыла, что хотела пить.
Какая тварь положила мне на грудь крест?!
Тварь вошла почти сразу и деловито объявила:
— Сонный газ. Какой именно — неизвестно, зато понятно теперь, почему защита его пропустила: непосредственного вреда организму воздействие не несло.