Остражка детДомАвец Магия БлагоРодной

Назарян Юлия Михайловна

– Ничего смешного, – существо сдвинуло бирюзовые брови к изумрудному носу. – От этого все мои неприятности.

– Отчего, «от этого»? – Женька тоже попыталась опустить брови на нос, но только стала выглядеть чуть более курносой и совсем чуточку постарела. – Ой! – причудливая мимическая гимнастика заставила девочку заметить царапину на ее лице. – Неужели это было на самом деле?

– Что «это»?

– Ну, прыгучий петух, длиннорукая бабушка и…. Я думала, что они мне приснились. Но петух меня поцарапал. А раз царапина есть на самом деле, значит…, – Женька вовсе

не обрадовалась своему открытию. – Ты мне, выходит, снишься?

– И совсем не снюсь, – насупился крылтон.

– А откуда ты знаешь? Тот, кто снится, не может знать, что он снится. Потому что…, потому что он вообще ничего не может знать. Потому что, он не на самом деле есть.

– А я вот знаю.

– Это тебе просто так кажется.

– Не кажется! – существо даже рассердилось и укусило…, но не Женьку, а себя. – Ф-ф-ф…, ну вот, больно же. А то заладила: – «снишься, снишься».

– Так и боль тебе тоже кажется. Потому что ты не себе, а мне снишься. А в моем сне ты можешь, что угодно делать и чувствовать.

– Тогда давай, я тебя укушу, – предложил крылтон.

Женька с готовностью протянула руку. Но едва коснувшись пальцев девочки влажным носом, существо передумало.

– Да это ты сама себя во сне поцарапала, так что не было никакого петуха. Посмотри только на свои колючие огрызки вместо когтей.

– У меня не когти, а ногти, – Женька стыдливо спрятала руку за спину.

– Пусть ногти, – но и тех нет. А вот я – есть. И все, что происходит сейчас, – на самом деле, а не во сне.

– Наверное…. – Женька уронила задумчивый взгляд на лапы животного. – А у тебя вон лапы облезшие. Тоже грызешь, да? Ведь, да?

– Это у меня от долгого тяжелого пути, – защитился крылтон, но казалось, опять покраснел, и лег на лапы так, чтобы их изъянов не было видно.

– А куда ты ходил?

– Не ходил, а иду…, ну, не прямо сейчас, а вообще…. Я семью свою ищу.

– Ты что, ее потерял?

– Да…, то есть нет, – желтые глаза существа лишились своей яркости. – Они оставили меня…, бросили одного. Я долго бежал за ними, надеясь, что они вернутся, или подождут меня. Я бежал…, а они летели. Меня бросили…, потому что я не такой…, не правильный…, у меня… крылья не прорезались.

– Так ты не крылатый крылтон? – Женькины темно-серые глаза стали чуточку светлее.

– Это так…, но…, – почувствовав понимание, существо придвинулось к Женьке вплотную и положило голову на ее разбитые колени. – Называй меня лучше по имени – Остражка. А про крылья забудь.

– А меня Женька зовут, – Женька нерешительно опустила руку на макушку существа. – То есть, Женя. А почему тебя именно так назвали? Вот меня Евгенией мама назвала, потому что это имя означает – благородная. Только я совсем не благородная. Благородные, они вон какие…. Ну, как в сказках. Богатые, красивые…, иногда. И еще их все уважают. А я…, я какая-то никакая. Мне даже в нашей семье места нет, как и…, – девочка осеклась. – Ну, мне иногда кажется, что я детдомовка, которая живет дома. Ты понимаешь?

– Конечно, понимаю, – кивнуло существо. – Да ты не бойся, гладь. Я против не буду.

– Хорошо, – Женька улыбнулась и с удовольствие погрузила пальцы в переливающуюся шерсть. – Так почему тебя зовут Остражкой? Ты же не меч какой-нибудь острый.

– Я конечно, не меч. Но уши у меня очень даже острые. Так что, лучше не трогай, а то поранишься.

– Ты шутишь? – спросила Женька, но все же постаралась держать руку в стороне от заостренных ушей.

– И да, и нет. Имя мне, конечно, не по ушам подбирали. Просто о нашей семье давным-давно было произнесено пророчество, из-за которого все решили, что именно у нашей мамы должен родиться ребенок, которому суждено стать стражем.

– Стражем чего? – поинтересовалась Женька.

– Да, не знаю…, – дернул носом Остражка. – Да и какое мне дело до смысла. Это все равно была ошибка. Это не моя судьба.

– А почему же все подумали именно на тебя? Ты же не единственный ребенок в семье, правда?

– Я седьмой, – а именно о седьмом и говорилось в пророчестве.

– Тогда почему ты думаешь, что оно не о тебе?

– Да, потому, что все так думают. Вот родители, сначала думали, что у них родился избранный страж. Радовались, хвалились мною. А потом раз…, и у меня крылья не прорезались. – Глаза Остражки стали похожи на два маленьких солнца, спрятавшиеся за прозрачные облака.

– А что, без крыльев стражем стать нельзя?

– Ну, во-первых, все и всегда думали, что избранным может быть только совершенный во всех отношениях крылтон. А во-вторых, в пророчестве упоминается о том, что: «крылья его разрезают воздух, как два острых клинка».

– А…. Зато у тебя уши острые…, – постаралась приободрить друга Женька, но тут же поняла, что промахнулась.

– Ну и ладно…, – Остражка дунул носом, будто сдувая неприятные мысли. – А вот ты никакая не никакая.

– Что? – не поняла Женька.

– Ну, ты-то точно избранная.

– Кем? Зачем? – даже испугалась девочка.

– Ну…, а мне-то, откуда знать? Найдешь, узнаешь.

– Что найду? Я ничего не ищу…, уже не ищу.

– Найдешь, узнаешь, – повторился Остражка.

– Ага, легко тебе говорить. А мне вот совсем нелегко. Я вообще не понимаю, что здесь делаю и…, и где я вообще нахожусь. Хотя…, кажется, мало что изменилось…, дома я была такая же запутанная….

– А избранным не бывает легко, – поспешил утешить Остражка. – Но ты не переживай и не бойся, я слышал, что избранные, это те, кому суждено найти. Ведь не каждый, а только избранный пойдет по дороге, которую не видно. Значит, ты точно найдешь ответы на свои вопросы.

– Да? – Женька с сомнением посмотрела на свои босые ноги. – И ты найдешь… свою семью. Я верю. А… а мне придется идти одной? Или мы пойдем вместе?

– Вместе, – казалось, Остражка улыбнулся. – Иначе, зачем ты меня чуть не раздавила?

– Я не могла раздавить, я худенькая, – улыбнулась Женька в ответ. – Хорошо, что мы пойдем искать вместе. Теперь мне не так страшно.

– А тебе было страшно?

– Ага, особенно тогда, когда я тебя еще дома видела. Я же думала, что ты ищешь меня, а не семью.