Остров
Шрифт:
— Как ты? — Раймонд попытался спросить это нежно, но был ещё слишком взбешён и испуган, поэтому получилось натянуто.
— Неплохо, только вас, почему-то, четверо, — ответила Эрика, стараясь прекратить двоение в глазах.
Постепенно придя в себя, она даже смогла дойти до лагеря, хотя Кора и Раймонд с двух сторон поддерживали её, на каждом шагу спрашивали о самочувствии и жутко этим достали.
Сашка, который не ходил с ними к морю, а оставался в лагере, при виде Эрики чуть не разлил ром и почему-то сразу спросил:
—
— Нет, это я сама. Разбежалась – и об дерево. Часто так делаю, — призналась Эрика.
Эрику уложили у костра на спальный мешок и строго-настрого запретили шевелиться. Не зная, чем в диких условиях лечат сотрясение мозга, Кора почему-то решила приготовить ей чаю с мятой. Раймонд неотступно находился рядом и выглядел при этом так, будто планирует убийство. Сашка сразу заметил, что его друг расстроен гораздо больше самой пострадавшей.
Эрике почему-то хотелось хохотать. Ну уж теперь-то, надеялась она, у Коры не должно возникнуть сомнений в том, что Антонио отморозок. И ещё хорошо, что он убежал. А ещё рядом Радя, который её очень любит, и это приятно. Вот только голова болела и кружилась, навалилась доставучая слабость и знобило, а вечером даже стало тошнить. Друзья разволновались не на шутку.
— Ведь это же может быть опасно! — рассуждала вслух Кора, — Мало ли, что там повреждено! Так можно и умереть вообще. Или стать психопаткой…
— Ну, с этим ты припозднилась, — вяло отреагировала Эрика. Она лежала, прикрыв глаза, но заснуть не могла.
— А я придумала! Вы же подружились с индейцами. Давайте позовём ихнего шамана! — вдруг выдала Филька. — А что? Как-то ведь они лечатся! Пойдите к ним и скажите, мол, у нас семипалый бог приболел.
— А что, ведь это мысль! — воскликнул Раймонд.
Далее они все изрядно повеселились, потому что Кора, уставшая от пантомим, придумала рассказать всю историю в виде комикса. Она принялась рисовать на листке из дневника такие же фигурки, как на фресках в пирамиде. Козявка, изображающая Эрику, свирепо размахивала козявкой-Антонио, ноги которой у Коры не поместились и были повёрнуты под странным углом. На следующей картинке, судя по всему, козявка-Антонио показала козявке-Эрике велосипедный насос, и та принялась биться головой об землю. Ну и под конец, похоже, козявку-Эрику собирались похоронить по языческому обряду, потому что она лежала, сложив руки на груди, рядом в ряд стояли козявки, изображающие друзей (штуки три явно были лишние), а сзади полыхало погребальное кострище. Эрика насмеялась до того, что чуть опять не потеряла сознание.
Раймонд собирался, вообще-то, пойти к индейцам один, но понял, что с таким рисунком он вряд ли сумеет что-то внятно донести, поэтому пришлось взять с собой и Кору тоже, а Эрику оставить на попечение Фильки и не очень трезвого Сашки.
— Ничего, мы же быстро, — успокоила его Кора, и они побежали в индейский город.
Постепенно Эрика всё же задремала, и Сашка с Филькой, чтобы её не разбудить, отошли в сторонку и тихонечко переговаривались. Они даже не сразу поняли, что происходит, решили, что это друзья вернулись с шаманом и подругу транспортируют для лечения. Однако, вскочив, они рассмотрели, что индейцы явно какие-то недружелюбные, да и как-то больно небрежно обошлись с больным семипалым богом, а именно один из них закинул Эрику вниз головой себе на плечо и убегает в лес. Друзья кинулись следом, вопя: «Положи, где взял!», но второй индеец принялся плеваться в их сторону отравленными дротиками, пришлось
— Ну, и что теперь делать? — жалобно прошептал Санёк. — Я никогда этого себе не прощу.
— Тебе недолго придётся мучиться угрызениями, потому что Радя зароет тебя практически сразу, — успокоила его Филька.
Рассудив, что вдвоём искать каннибалов будет как-то неразумно, они нарисовали, как сумели, сцену похищения, и побежали с листочком навстречу Коре и Раде.
Столкнулись они на полпути. Раймонд ещё издалека понял, что случилось что-то ужасное, и ломанулся им навстречу. Увидев виноватую рожу друга, он в сердцах схватил того за ворот и чувствительно встряхнул:
— Говори внятно и по делу! — рявкнул он, предвидя, что Санёк сейчас начнёт мямлить и оправдываться. Санёк всё равно начал.
Филька молча протянула Коре рисунок. Несколько суровых индейцев, спешащие следом с корзинами, склонились ей через плечо. Кажется, они врубились первыми, потому что один из них что-то проворковал, и трое резво понеслись обратно в свой город, вероятно, за подмогой.
Раймонд уже отпустил Санька и выхватил у Коры листочек.
— Минутку-минутку-минутку! — Кора уже замечала, что Радя, когда нервничает, начинает повторять некоторые слова по три раза, — это что, каннибалы, что ли, мать их?!
— Они, — всхлипнул Санёк. — Мы протупили, простите нас!
— Ну да. Надо же было, чтобы и вас унесли, — закатил глаза Раймонд. — Так, показывайте индейцам, что и где было! Быстро-быстро-быстро!
Добравшись до лагеря галопом, индейцы внимательно осмотрели место, где лежала Эрика, чуть ли не обнюхали следы вражеских лазутчиков, и, судя по всему, стали утверждать, что надо дождаться подмоги с оружием, а сами они к злому племени не полезут. Раймонд задохнулся от возмущения и принялся весьма внушительно и пламенно что-то им втолковывать, но пытался высказать сразу столько мыслей и так путался в словах, что его плохо понимала даже русскоговорящая часть компании.
В конце концов, двое индейцев остались дежурить и дожидаться подмоги, а двое отправились в качестве следопытов вместе с друзьями искать и выручать Эрику. Раймонд, конечно, предпринял попытку уговорить девчонок остаться в лагере в качестве «переводчиков», но Кора уже вооружилась копьём и взглянула на него так, что он понял: это было непростительное малодушие с его стороны. И вот уже они все вместе вслед за индейцами крадутся по лесу.
Флегматичные и молчаливые товарищи привели их по следам и остановились, сильно не доходя до края леса. Между деревьев друзья с трудом разглядели, что впереди лес вырублен, и на небольшой опушке лепятся хлипкие на вид бамбуковые домишки, больше приличествующие, по мнению Коры, каким-нибудь папуасам.
— Они ж там, наверное, охраняют всё. Сунемся – накинутся. А Эрика, наверное, в одном из этих домиков, — рассуждал Санёк.
Они и опомниться не успели, как Филька уже уцепилась за ветку и ловко полезла на самое высокое дерево. Что самое удивительное, на шее у неё оказался бинокль, который никому больше не пришло в голову захватить с собой. Внимательно оглядев вражеский лагерь, она также легко соскользнула вниз.
<