Освободи меня

Роджерс Эми.К.

– Да, вот так, заставь меня кончить, - как только эти слова сорвались с ее губ, на нее хлынул головокружительный поток мощного оргазма. Он длился и длился, пульсируя по всему телу волнами, а его бедра продолжали вминаться в нее, содрогаясь в спазмах наслаждения.

Алли рухнула на тяжело вздымавшуюся грудь Хадсона.

– Извини, - сказала она. Дыхание ее было таким же прерывистым, как и его.

– Извини?
– рука Хадсона поглаживала ее спину.

– За то, что запрыгнула на тебя, едва мы сели в машину, - она взглянула на него.
– Я вроде как сорвала твой план.

В

его груди зародился смешок.

– Все в порядке. Кроме того, если память меня не подводят, были даны кое-какие обещания, - он усмехнулся.
– До самой зари, если не ошибаюсь.

Она не смогла сдержать широкую улыбку, расползавшуюся по лицу.

– Собираетесь всю ночь не давать мне спать, мистер Чейз?

– По правде говоря, да, мисс Синклер, - он поднял голову со спинки сиденья и выглянул в окно. Лимузин подъехал к концу Лейк Шор Драйв и разворачивался.
– Но пока...
– он крепче обхватил ее талию и, не разъединяя их тел, одним движением перекатил ее под себя на сиденье.
– Нам все еще предстоит дорога домой.

(8)Фарро - это вид пшеничных зерен с ореховым ароматом, которые часто используются в качестве замены для макарон или риса. У этого злака похожий на коричневый рис вкус

(9)Релиш - это соус, приготовленный из маринованных или нарезанных овощей или фруктов. Возник в Индии и с тех пор стал популярным во всем мире.

Глава 16

Хадсон проснулся от того, что мягкая ладошка погладила его талию, а по бедру скользнула женская нога.

– Давай прогуляем, - сказала Алли.

– Звучит как предложение, от которого невозможно отказаться. Что ты задумала?
– он подтянул ее повыше и прижался губами к виску. Изгибы ее тела идеально подходили под жесткие контуры его мышц. Длинными пальцами поглаживая обнаженную спину Алли, он не смог сдержать вибрировавшего в груди мурлыканья удовлетворенного и счастливого мужчины.

– Не знаю, - она пожала плечами, ее мягкая кожа потерлась об него, и тело Хадсона мгновенно проснулось, резко отправляя кровь, питавшую мозговые клетки, прямо к члену.
– Нам нужно наверстать немало упущенного времени. Мы могли бы провести выходные вместе, - Алли подвинула ногу, коленом слегка задевая головку затвердевшего ствола.
– Начиная прямо сейчас.

Зашипев, Хадсон одним движением перекатил ее под себя.

– Я бы с удовольствием заперся с тобой на все выходные, - наклонившись, он провел губами по ее подбородку.
– Но сегодня вечером я должен встретиться с Ником после собрания анонимных алкоголиков.

– Я не знала, что он уже выписался из клиники.

– Буквально на этой неделе, - Хадсон посмотрел на нее, взглядом скользя по изящным контурам лица.
– Я бы отменил, но это наша первая встреча с ним с тех пор, как его выписали.

– Не глупи. Ник сейчас должен идти на первом месте, - ее взгляд смягчился.
– Как у него дела?
– будь это любая другая женщина, он наверняка заметил бы разочарование в голосе или выражении лица, но с Алли не было ничего, кроме искренности

и настоящего интереса.

– Пока что хорошо. Похоже, программа ему действительно помогла. Хотя, кажется, он беспокоится насчет праздников, называет их спусковым механизмом. Не то чтобы они играли большую роль в нашем детстве, - Хадсон нахмурился, глубокие складки залегли в уголках его рта.
– Но с другой стороны, возможно, поэтому...

С грохотом стальные двери открылись, спуская с цепи воспоминания о праздниках, которые довелось пережить ему и Нику. Большинство взрослых любят рассказывать о праздничных традициях своей семьи, но Хадсон не принадлежал к их числу. У него не было счастливых воспоминаний о распевании рождественских песенок или открытии подарков утром в сочельник. Определенно не было и матери, жарящей бекон на кухне, пока ее дети играют с игрушками, которые она так тщательно выбирала.

Поначалу все было иначе, но те воспоминания размылись и затуманились до такой степени, что казались лишь плодом воображения. После смерти отца все изменилось, и именно эти образы вставали в голове при мысли о праздниках: мать, отсчитывающая дни по количеству таблеток, оставшихся в баночке; Ник, умоляющий его достать елку или радующийся выброшенному Чарли Брауну(10) , которого Хадсон притащил домой с какой-то свалки; или он сам, еле как наскребающий денег, чтобы Нику было что открыть в то утро, когда другие дети радуются гостиной, полной игрушек. От этих воспоминаний он не мог избавиться. Они походили на черную плесень, которая завелась на стене и постепенно расползается все сильнее.

Алли взяла его лицо в ладони, возвращая в настоящее.

– Знаешь, бывают встречи, на которые ты тоже можешь пойти. Группы семейной поддержки.

– Твоя забота - одна из тех вещей, которые я в тебе обожаю, - изогнув губы в порочной ухмылке, он склонился к ее шее и стал посасывать чувствительную кожу.
– Но мне хотелось бы поподробнее узнать про идею с прогулом.

Ее пальцы забрались в его волосы, ногти слегка царапали кожу головы. Проклятье, она знала все его 'спусковые механизмы'.

Судорожно вздохнув, Алли дернула его голову вверх.

– Пошли за покупками к Рождеству, - сказала она, просияв.

– У меня есть люди, которые этим занимаются, - он снова опустил голову, языком дразня ямку ее горла.

– Не будь Гринчем. Рождество не Рождество без прогулки по Macy's на Стейт стрит.

Хадсон улыбнулся ей в кожу.

– Ах, я обожаю Macy's.

Она рассмеялась.

– Я имела в виду не примерочные.

– Проклятье, - его пальцы отбросили покрывало, обнажая ее тело.

– Я имела в виду Уолнат Рум(11) , ланч под огромной елкой... О! Давай купим елку.

Он накрыл ладонью ее грудь, большим пальцем поглаживая сосок.

– Обычно я не украшаю пентхаус, - заменив большой палец указательным, он продолжал поглаживать сосок, пока тот не затвердел от прикосновений.
– Есть команда рабочих, которые украшают офис. Могу позвонить им.

– И в чем тогда веселье?

Хадсон не ответил. Вместо этого он накрыл сосок губами, нежно прикусив.

Ее руки метнулись к его лицу, отчего ему пришло выпустить ее грудь.