Отель последней надежды

Устинова Татьяна Витальевна

Уолш навострил уши.

— Какие письма?

— Обыкновенные. Про мою жену и всех остальных, кто там с ней.., работает, так сказать! Про то, каким местом они там работают в поте лица! А я-то, дурья башка, считал, что она и впрямь надрывается, на благо семьи старается изо всех сил!..

— Где эти письма?

— Все у меня, — ответил толстячок несколько даже хвастливо. — Могу показать. Я-то перед ней чист, а вот она передо мной — это еще вопросик!..

— Куда они приходили?

— Домой, в почтовый ящик приходили.

— И всегда их получали именно вы, а ваша жена ни о чем таком не подозревала?

— Да откуда я знаю, чего там она подозревала, чего нет!

— И вы поверили письмам, потому что у вас были основания не доверять вашей жене?

Павел Звонарев посмотрел в сторону, потом на собственную сигарету, а потом на Дэна Уолша.

— Я ее разлюбил просто! Ну, скучно мне стало! Ну, она все деньги какие-то зарабатывает, а я вроде как при ней, а мне оно.., заело оно меня! Ну, в отпуск, то-се, так и жизнь пройдет, думаю! И ничего другого уже не будет, все она да она! И провались они пропадом, ее деньги! Я и на свои проживу!

У Дэна Уолша заболела голова. Он все никак не мог взять в толк, о каких деньгах идет речь. О наследстве финского отчима?! Об оставленных дедушкой миллионах?! Или о зарплате, которую Надежда получает в гостинице «Англия»?!

— Ваша жена — богатая женщина?

— Ну, платят им хорошо. Знают, за что платят! За то, что они там всех приезжих иностранцев обслуживают!

— О каких именно ее деньгах вы говорите?.. Без каких ее денег вы можете прожить?..

Павел посмотрел на Уолша несколько свысока, видно, ему показалось, что вопрос глуп.

— Ну, на машину она дала, мне не хватало. Шмотки всякие покупала, галстуки и прочее. Думала, раз она мне деньги дает, я как бы ее собственность! Купила она меня будто бы! А я не такой! Я на чужие деньги жить не приучен!

— Но вы жили именно так много лет!

— А тогда я ее любил! — сказал бывший муж, ничуть не смущаясь. — Это потом разлюбил!

— Где письма, которые вы получали? О том, что ваша жена в отеле занимается проституцией?

Толстячок смутился.

— Какие-то слова вы говорите!.. Там не так написано.

— Где письма?

Тот кивнул в сторону своей конторы.

— Все у меня на работе, в сейфе заперты.

— Я их заберу.

— Ну.., хорошо. Только если вернете.

— Нет, — сказал Уолш, — не верну.

Толстячок глянул на него с беспокойством, но возражать не стал.

Дэн Уолш победил его в тот самый момент, как увидел. Все моментально стало ясно, и теперь он точно знал, каким тоном нужно разговаривать с бывшим Надеждиным мужем, чтобы тот безоговорочно слушался.

Это очень просто. Для этого даже не нужно заканчивать специальную школу!..

— О'кей, — сказал полковник и одним глотком допил кофе. — Последний вопрос, господин Звонарев, после которого вы можете подняться к себе в контору, чтобы принести мне письма. Ключи от квартиры вашей бывшей жены до сих пор у вас?

— А зачем они мне? — спросил бывший муж лихо. — Я возвращаться не собираюсь! И чужого мне не надо, у меня свое есть!

— Где ключи? — повторил Уолш монотонно.

— Так я их отдал! Я ей тогда сказал, что отдам, и отдал! — И тут вдруг он словно что-то сообразил, щелкнула кнопка, зажглась лампочка, и тон у него стал подозрительным:

— А почему вы меня про ключи спрашиваете? И вообще.., к чему все эти вопросы?

— Мне нужно, — ответил Уолш, и тот не посмел возражать. — Кому вы отдали ключи?..

Выяснив все, что ему было нужно, и даже немного больше, он вернулся в «Англию», где первым его встретил швейцар со сложной русской фамилией и сказал на ломаном английском языке, что «господина полковника ожидают в баре».

— Было приказано пустить в отель, — добавил он по-русски, видимо для того, чтобы Уолш оценил важность гостя.

Уолш кивнул и повернул было направо, к бару, но вспомнил, что у него срочное дело к майору Флемингу, и приказал его вызвать. Майор, как и полагается хорошему подчиненному, явился через тридцать секунд и получил от Дэна письма, которые отдал ему Павел Звонарев, и распоряжение как можно быстрее собрать все сведения о Михаиле Осиповиче Колесникове, дипломате, умершем пятнадцать лет назад.

Майор Флеминг вообще не умел удивляться, не удивился и на этот раз. Он взял бумаги, отдал честь и отправился выполнять поручение.

Идеальный подчиненный — ни вопросов, ни лишних мыслей!.. Впрочем, мыслей у него вообще-то маловато.

Уолш повернулся, чтобы идти, но тут его перехватила Лидия Арсентьева, которая издалека бежала к нему, умудряясь на ходу кланяться и делать реверансы.

— Господин полковник Уолш! — вскричала она и взяла Дэна под руку. — Как я рада вас видеть!

— Спасибо.

— Наденька, наша девочка, сказала мне, что вас интересовала моя ворона. — Тут она вдруг хихикнула басом, и Дэн посмотрел на нее с удивлением. — Вас она вправду интересовала?

— Не столько она, — ответил полковник, — сколько открытая дверь на чердак.

— Грешна! — объявила Лидочка и покрепче уцепилась за его рукав. — Бывает, что забываю запереть дверь. Но мне прощают, мне все прощают, хотя, должно быть, меня давно нужно было бы уволить!

— Госпожа Арсентьева, в следующий раз, когда понесете обед вашей вороне, предупредите меня или майора Флеминга. И тогда у службы безопасности не будет к вам никаких вопросов.

— А сейчас есть? — перепуганно спросила Лидочка.