Отголосок
Шрифт:
Боже мой, он жив.
Выпуская его запястье, я поднимаю руку и провожу по его челюсти, покрытой щетиной, и комфорт прикосновения разрывает меня полностью. Отвратительное рыдание вырывается из моего кровоточащего сердца. Я хочу заползти к нему под кожу и утопиться в его крови. Я хочу плавать в его костном мозге.
– Не прикасайся ко мне, мать твою, - рычит он, отцепляя мои руки от себя.
Я в беспорядке, не в состоянии сдержать свои эмоции, когда они выливаются из меня.
– Я думала, ты мертв. Неделями я оплакивала тебя ...
– Убирайся к черту с моей территории, сука.
Его слова как пощечина.
– Ты не больше чем просто кусок мусора. Поэтому, пошла на хер. Я покончил с тобой, поняла?
– Пожалуйста... не....
– Кивни своей маленькой головкой и скажи мне, что ты поняла.
Желание объяснить ему все такое же сильное, но я знаю, что он не сможет услышать меня с такой ненавистью, которая в нем есть прямо сейчас, поэтому я подчиняюсь и киваю.
– Я понимаю.
Он отпускает меня, не смотря на меня, и снова разворачивается, чтобы сесть в свой внедорожник. Я смотрю на его красивое лицо через лобовое стекло. Я не отрываю глаз от него, и это убивает, знать, что я должна сделать это. Он метает в меня кинжалы взглядом, и я чувствую, как слезы бегут по моим щекам.
– Мне так жаль, - говорю я, хотя знаю, что он не слышит меня, и затем поворачиваюсь спиной к своему принцу, которого я так эгоистично превратила в этого монстра.
Я в замешательстве ухожу. Миллионы ощущений и реакций, и я понятия не имею, за какую ухватиться. Я не знаю, как начать осознавать тот факт, что я только что видела своего ангела смерти во плоти. Я чувствовала его тепло, его запах, слышала его.
Это было реально.
Я вижу Пика все время, даже говорю с ним. Но никогда не ощущаю его запах, прикосновения. Как будто я знаю разницу между галлюцинациями и реальностью. Но это реально. Он жив, но какой ценой? Он не похож на Деклана, которого я знала. Тот мужчина был суров, но в нем был свет, который просачивался через его изумрудные глаза. Но этот Деклан... он суровый и холодный, и все это моя вина. Я знала, что толкнуть его на убийство Беннетта разрушит его, изменит, заберет его чистый дух.
Он выглядел таким изможденным, его тело стало более худым, цвет кожи более тусклым. Я изнемогала от желания коснуться его, попробовать его, заставить его увидеть, что все это ужасная ошибка. Что его любовь была моей спасительной благодатью. Заставить его понять, что все изменилось, и изменилось из—за честности, которая, я не знала, живет внутри меня.
Как я должна жить в одном с ним мире, когда он так сильно меня ненавидит?
Как мне исправить ошибки своего прошлого?
Как мне найти надежду, что стоит жить, когда моя единственная надежда скорее мертва, чем жива.
Мучения — глубокий колодец, в который я окунаюсь каждый день. Он полностью поглощает меня, когда погружаюсь под поверхность, я чувствую, как боль проникает под ветхие покровы кожи,
Черный — это цвет, которым окрашен мой внутренний мир. Раньше Деклан окрашивал меня множеством ярких цветов, но это было, когда он любил меня за притворство, за то, кем я не была. Я больная женщина. Обман четко обрисовывает мою гнилую душу, и теперь он может видеть меня такой, какой я являюсь на самом деле.
Как я могла разрушить такого замечательного мужчину, как Деклан?
Он был таким хорошим человеком, любящим мужчиной. Его прикосновения ко мне были нежными и заботливыми. Но теперь, понаблюдав за ним на протяжении пары дней, я знаю, он изменился. Жестокий и наполненный ядом. Но хуже всего осознавать, что именно я сделала его таким. Я — причина его изменений. Я прикоснулась к нему и превратила в монстра.
Но даже несмотря на то, что он монстр, я желаю его. Я приму его любым, каким бы он ни был, потому что я благодарна за то, что он жив. За то, что Пик не убил его. Радость и чувство блаженства каким—то образом озаряют ярким светом мое ледяное сердце и дают причину радоваться его жизни.
Куда же мне теперь идти? Что мне делать, когда я понимаю, что все чего хочу я — не хочет он?
Еще одно прикосновение, поцелуй, возможность почувствовать его запах, его вкус. Но когда я это получу, я прекрасно понимаю, что захочу снова. Мне никогда не будет достаточно, никогда не смогу утолить свой ненасытный голод по отношению к нему. Моя душа изголодалась по нему, и он — мой дар.
Я хочу вылизать его своим языком, даруя ему любовь в каждом прикосновении.
Я нахожусь в одиночестве, здесь есть кровать и завтрак, в комнате, которую я привыкла называть домом с того момента, как я сюда въехала. На данный момент я слишком напугана, чтобы возвращаться в Брансуик Хилл, потому что я боюсь того, что меня там может ждать. Деклан не из тех мужчин, которых можно к чему—то подтолкнуть. Он отлично себя контролирует, поэтому единственным возможным вариантом для меня является сохранять определенную дистанцию, если я не хочу спровоцировать его. А я не хочу. Я отчаянно желаю показать ему, что не все было ложью, я стремлюсь доказать ему, что моя любовь к нему — это настоящее чувство и что у меня нет никакого намерения уничтожить его, поэтому я буду добиваться этого любым способом. Мне так нужно, чтобы он знал, что я так хотела - и сейчас хочу — чувствовать и понимать то, что у него на сердце.
Постепенно пролетают часы, пока я сижу, пялясь в окно на покрытые снегом холмы, и гадаю, чем занимается сейчас мой любимый. Довольно странное ощущение - существовать в мире, где он жив, и не знать, не быть частью его мира, когда в прошлом мы были так тесно переплетены друг с другом. Он был частью меня - и до сих является. Он существует во мне. Я могу ощущать в моих костях то, как он дышит во мне, насыщает меня жизнью.
Он– все, ради чего я должна жить.
С каждой минутой мое беспокойство и нетерпение увеличивается, я ощущаю себя словно зверь в клетке. Я хватаю свое пальто и шарф и направляюсь к машине. Когда я еду по чистым улицам, я, даже не задумываясь, поворачиваю на Абботсфорд роуд. Это все что я знаю в этом городе, это все чего я так желаю. Я убеждаю себя, что не задержусь там надолго, что просто проеду мимо, что взгляну на особняк только одним глазком. Но когда я въезжаю в крутой поворот, я постепенно замедляю ход и останавливаюсь.