Отпуск строгого режима
Шрифт:
— Это Валентин на мой головной мозг воздействует, — заныла Светка, обхватив голову руками.
— Ты, подруга, того, не теряйся в реале, здоровье превыше всего, — Ленка взяла Светкин мобильник и отнесла к телевизору. — Вот здесь ему самое место, пущай испускает свои электромагнитные импульсы. А если твой иллюзионист позвонит, проснешься, подойдешь и спокойным голосом ответишь. Хотя надеяться на это неразумно, — скептически ухмыльнулась Ленка.
Она сладко зевнула:
— Все, я ушла спать.
Девушка неровным шагом из-за выпитого алкоголя, держась за стены, отправилась в соседнюю комнату, где для нее был разложен кожаный диван.
А Светка сразу же переложила смартфон обратно на тумбочку возле кровати. «Валету всякое может стукнуть в башку. И в четыре утра позвонить удосужится», — подумала она тогда.
Но он не позвонил…
Теперь Светка с остервенением чистила зубы. Подруга сладко посапывала в соседней комнате — просила рано не будить. На часах было начало девятого. Помыв и высушив фирменным бесшумным феном голову, попив кофе с печеньем с прослойкой шоколадной помадки, Светка чирканула записочку подружке: «Захлопнешь дверь. Сегодня я все выясню. Позвоню. Св.»
Через десяток минут она уже мчалась на своем спортивном «бумере» по центру города. Гаевый, который уже с самого утра пасся на широкой, ровной и хорошо отремонтированной трассе, еще издали увидел желтый автомобиль, явно шедший с превышением скорости. Он с радостью в душе поднял свой «фен» и тут же разочарованно опустил. Дэпээсник узнал авто дочки главного мента города — начальника ГУ МВД полковника Анатолия Герасимовича Федюшкина.
Светка даже не заметила, что страж дорожного порядка из-за куста наблюдал за ней, ее «железный жеребец» просвистел мимо. Вскоре она, срезав двойную сплошную, подрулила к опущенному шлагбауму, который перекрывал въезд во внутренний дворик городского отделения Главного управления МВД.
Она просигналила, и ее «бумер» без задержки пропустили. Светка выскочила из машины, хлопнула дверцей и, цокая острыми шпильками, побежала по ступенькам крыльца.
— Здрасте, здрасте, — улыбалась она встречным служивым в полицейской форме, еще одним быстрым «здрасте» она наградила дежурного.
— Здравия желаю, Светлана Анатольевна, — пробасил усатый капитан полиции. — У товарища полковника совещание.
— Знаю. — Она, не глядя на дежурного, прошла к лестнице, затем продефилировала по коридору сразу же к кабинету своего отца.
— Это никуда не годится! — говорил Анатолий Герасимович…
— Папа, я тихо, — как маленькая девочка, смущенно сказала Светка и на цыпочках прошла на свободное место. — Закончишь, поговорим, — добавила она одними губами.
Полковник Федюшкин улыбнулся, крякнул и, вновь нахмурив брови, продолжал:
— Это ни в какие ворота не лезет! Вор-карманник был у вас в руках. А вы его отпустили!
— Но у него ничего не было, мы же… — начал оправдываться один из полицейских, стоящих вдоль длинного широкого стола.
— Молчать… «Ничего не было»! Жеглова не помните! Не можете сами придумать, вспомните киноклассику, — бушевал Анатолий Герасимович.
— Так у него и карманов, кажись, не было. Он хитро завинченный.
— На каждую хитро завинченную задницу найдется болт с резьбой! Отпустили, и что произошло? Массовая драка на барже! Ведь именно этим негодяем и его подельником она была спровоцирована. И какая безобразная погоня, полностью проваленный план перехвата! Бездарность, безрукость, безголовость! И если это все дойдет до центра! Ну а внеочередную проверку, отработку нештатных ситуаций и учение с применением и привлечением всего личсостава мы вам устроим! Значит, так, этого Валета, то бишь Валентина Вадимовича Валетко, из-под земли достать! Понятно? И этого Бороду, этого турка, — Анатолий Герасимович глянул в бумажку, — Тамандара Нураддиновича Илимдарова тоже сюда, ко мне! Срок — максимум две недели.
— А если они за пределами города, области?
— Искать и найти! — грозно рявкнул полковник Федюшкин. — Всем все ясно?
Подчиненные промолчали.
— Значит, ясно. На этом совещание закончено. Все свободны. А я занят, ко мне никого, передайте там…
Полицейские чины начали расходиться, а полковник Федюшкин подошел к своей дочке.
— В чем дело, Светочка? — совершенно другим, мягким голосом спросил он, улыбнулся, лучи морщин образовались вокруг его глаз.
— До тебя не дозвониться, папочка, — улыбнулась дочка. Подошла к нему, чмокнула в гладко выбритую щеку.
— Работа, сама понимаешь. На семью времени вообще нет, — тяжело вздохнул полковник полиции.
— Да, вот я и осмелилась. Я же у тебя в кабинете дневала и ночевала, помнишь? И под этим самым столом лежала калачиком. Он мне казался крышей моего домика.
— Да, когда наша мама была в больнице, — задумался Анатолий Герасимович.
— И когда ты прятал меня от бандитов.
— Да, пережили мы с тобой… Зато сейчас все тихо, спокойно и сытно… Что ты хотела, доченька?
— Поехать на Канарские острова.
— На Канары, значит… — задумался Анатолий Герасимович.
— Да.
— Одна? — заволновался полковник Федюшкин.
— Да нет же, с подружкой.
— С подружкой? Я ее знаю?
— Конечно, папа, — Ленка Чернышевская.
— И ты ее берешь, как я понял, за свой счет… Или, если правильно, за мой счет, — нахмурился Анатолий Герасимович.
— Ну папочка, ты же у меня добрый и хороший, — заискивающе, прямо в зрачки отцу посмотрела Светка. — И богатый. Я же одна не поеду, ты меня знаешь.
— А я бы тебя одну и не отпустил.
— И о моей сердечной драме ты знаешь, я же тебе все рассказала, — Светка обняла отца.
— Вот утырок, поматросил и…
— Папа, не надо, — надула губы Светка.
— Ладно, Чернышевская девка видная, симпатичная. Вы там для себя нормальных мужиков найдете, — согласился полковник Федюшкин. — Только не передеритесь. Давай ей знать время от времени, что она за твой счет едет, потому пускай свое место помнит.
— Понятно, папочка! — обрадовалась Светка.