Отражение

SmileGin

— Если бы я был идиотом, который бы поверил в искренность его слов — может быть.

— А я, наверное, один из немногих, кто рад возвращению Мукуро, — задумчиво произнес Тсуна, садясь за стол. Осмотрев объем работ, он горестно вздохнул и уронил голову на ближайшую папку. И почему он не смог стать обычным официантом?

***

Увидев стоящего у ворот Мукуро, Катсу побледнел и рванул в обратную сторону, надеясь выйти через дыру в заборе на стадионе. Но, едва он вылез наружу, как увидел все того же Мукуро, невозмутимо

разглядывающего его со стороны.

— Фуух… хааах… — тяжело отдышался Катсу, схватившись пальцами за металлическую сетку. — Ты… ты чего это… преследователь, что ли? — с опаской спросил он.

— Ты меня избегаешь? — подходя ближе, вопросом на вопрос ответил Рокудо. Катсу вздрогнул и отпрянул от него. — В чем дело?

— И ты еще спрашиваешь?! Что это было вообще там?

— Ты о чем?

Катсу уставился на него и снова отшатнулся, когда Мукуро шагнул к нему.

— Если ты подойдешь ближе, я… буду драться, — предупредил он, зажигая пламя и опасливо оглядываясь.

— Ты ведь не умеешь, — весело рассмеялся Мукуро и вдруг исчез. Катсу недоуменно огляделся и подскочил, когда на его плечи опустились руки. — И даже пламя мое почувствовать не смог. Расслабься, Кота, я ничего не собирался тебе делать тогда. — Он обошел его и наклонился, как совсем недавно у школьных ворот. Совсем близко, лицом к лицу. — Когда смотришь на тебя с такого близкого расстояния, твое сходство с отцом не так бросается в глаза, — улыбнулся он. — У тебя другие глаза.

— Другие?..

— Теплые. Добрые. Выразительные. Не как у механической куклы без тени эмоций.

— И… что ты… это как-то звучит устрашающе, — отвернулся Катсу, покраснев. — Ты как будто… не знаю… эээ…

— Заигрываю? — посмеялся Мукуро, прищурив глаза.

— Нет!.. То есть, да, немного похоже. В любом случае, это недопустимо. Ты хотел меня тренировать, да? — быстро перевел разговор Катсу. — Тогда давай, учи меня. Только без всяких этих твоих… шуток.

— Для начала я хотел бы пригласить тебя в гости к моим хорошим друзьям. Ты не против? Я с ними не виделся несколько лет.

— Друзьями? — обрадовался Катсу. У него самого приятелей было очень мало, ибо имидж не позволял, да и отец явно был против всяких низменных проявлений человеческих отношений. Юи не в счет. — У тебя много друзей?

— Не совсем. Но они надежные. Надеюсь, что ничего не изменилось с тех пор.

— Тогда пошли! — воскликнул Катсу, сразу же позабыв обо всех неприятных мелочах. — А ты думаешь, они меня нормально примут? Это же ваша компания.

— Не беспокойся. Если я тебя принял, то они и подавно.

Они сели в автобус, причем Катсу так восторгался этим, словно ему предложили лимузин. Он никогда не пользовался городским общественным транспортом: его либо всегда возил водитель его отца, либо он ходил пешком, что было все же чаще, потому что это, как говорил отец, укрепляет дисциплину

и тренирует выносливость.

Но когда они вышли, настроение Катсу вдруг круто изменилось.

Это был не самый благополучный район города, где находились все злачные места города. Кажется, здесь даже жили якудза. Мнение о друзьях Мукуро сразу немного пошатнулось.

Дом, к которому они подошли, завернув в один из узких переулков, ничем не отличался от соседних: небольшой, с высоким забором, закрывающим доступ в частную жизнь жильцов, со сбившей черепицей на крыше и чуть облупленными окнами.

— Мукуро! — крикнул кто-то прямо с порога, когда они вошли в незапертую дверь, и на Мукуро налетел какой-то растрепанный мужик, повиснув на его шее и обхватив его ногами. Катсу побледнел, узнав в нем Джошиму — человека, которого он при первой встрече принял за плод запретной любви человека и животного. Впрочем, он оказался недалек от правды, хотя на деле все было гораздо печальнее.

— Кен, сколько раз повторять, что нельзя прыгать на людей, — попытался отцепить его Рокудо.

— Все думали, что ты нас кинул или помер, но только я верил в то, что ты вернешься! — радостно верещал Кен, так широко улыбаясь, что это даже выглядело страшно.

— Обманщик, ты-то и был уверен в том, что он умер, — оборвал его пламенную речь Чикуса, не решаясь обнять Мукуро. — Я рад, что вы вернулись… Мукуро-сама.

— Я тоже рад, Чикуса, спасибо.

— Эй-эй, а этот сопляк что тут забыл? — скривился Кен, обходя вокруг Катсу и сверля его подозрительным взглядом.

— За такие слова можно поплатиться переломанными костями, — сухо заметил Катсу, даже не глядя на него.

— Пф, тоже мне, важная птица, — поплевался Кен и отошел от него. — Он такой жуткий и мерзкий, прям копия Хибари, — шепнул он Мукуро, и тот удивленно вскинул брови. Неужели есть хоть один человек, который искренне считает, что у Катсу есть хоть какое-то сходство с Кеей? Чикуса покачал головой.

Несмотря на то, что прошло много времени и многие вещи изменились, одно осталось неизменным — Кен. И средний род не зря был употреблен в его сторону.

— Ты все еще не пьешь пиво? — спросил он, присаживаясь у холодильника и изучая его скудное содержимое. — Хром уехала за покупками, так что пока ничего больше нет.

Он стал выше, голос погрубел, да и мышечную массу он порядком набрал, но, черт возьми, характер у него остался все тот же. Наверняка потому он не мог похвастаться какими-нибудь отношениями с противоположным полом, и в Вонголе по-прежнему занимал одно из самых низших должностей, в отличие от Чикусы, у которого уже и невеста имелась и прочное место в мире мафии, насколько эти места вообще можно назвать прочными. Все взрослеют, а Кен остался в детстве. Вот уж кто цепляется за прошлое всеми силами, сам того не осознавая.