Падение Левиафана

Кори Джеймс С. А.

"Мне понадобится несколько", - сказала Наоми. "Это похоже на ситуацию "все руки на палубе", а у меня руки во множестве различных систем".

"Мы должны поговорить с офицером связи", - сказал Файез. "Я пойду с тобой. Сделай вводные".

"Мне нужно многое уточнить и у Танаки", - сказала Эльви. "И Очида. Черт. Я не могу послать эти данные Очиде. Я не могу послать их никому. Как я могу объяснить, что Амос есть в наборе данных?"

"Это всегда было проблемой", - сказал Файез.

"Я планировал похоронить его. Не думаю, что смогу".

Джим наклонился вперед, несмотря на отсутствие гравитации. Из-за этого казалось, что он наклонился под другим углом. "Может быть, мы найдем способ подделать его. Сухая лаборатория, но получить тот же вывод?"

В голове Эльви развернулись слои сложности и опасности. А ведь она еще не провела интервью с Карой. Нужно было сделать так много, и единственным признаком того, сколько времени у нее есть на это, было истечение времени.

"Давайте посмотрим, что я могу сделать", - сказала она.

Она начала с Танаки, записывая и перезаписывая свои просьбы о разъяснении, всегда будучи уверенной, что уловила в сообщении все намеки и нюансы присутствия Роси, а затем сомневалась в себе, удаляла и начинала снова. К тому моменту, когда она поставила сообщение в очередь, ее глаза начали затуманиваться от усталости. Это был не первый раз, когда она проходила через это. Далее был список запросов для Очиды и других команд. Она могла бы заняться сканированием мозга Кары. Если бы они смогли выяснить, что является носителем сигнала между ней и BFE, возможно, это дало бы им возможность вмешаться. А тишина, наступившая после того, как Дуарте отменил событие с голландцем? Для нее не будет странным, если она захочет получить последующие отчеты по этому поводу. Ей хотелось, чтобы Танака был лучшим исследователем. Или лучше искал Дуарте.

Тихий стук прервал ее. Когда она открыла дверь, в коридоре появился Амос. На нем был его старый летный костюм и извиняющаяся улыбка.

"Привет, Док. У тебя есть минутка? Или сейчас неподходящее время?"

Эльви тряхнула головой, пытаясь проветрить ее. Усталость была просто неприятной частью пьянства. "Заходи. Извини. Я думала, что буду докладывать тебе и Каре, но... ...я хотел, чтобы эти запросы были выполнены и отправлены прежде, чем что-то еще".

Амос вошел и закрыл за собой дверь. "Это не проблема. Мне просто нужно было приклонить твое ухо на минутку".

"Насчет эксперимента?"

"Типа того, да", - сказал Амос. "Я просто хотел сообщить тебе, что теперь все готово".

Элви закрыла свой дисплей. Глаза большого мужчины были такими же абсолютно черными, как у Кары и Ксана. Она привыкла к этому взгляду. Его улыбка была приветливой и, возможно, немного смущенной. Его тон голоса был разговорным и спокойным. Она не знала, отчего по ее спине пробежал холодок.

"Все что?"

"Это. То, что ты делаешь с Искоркой и Малышом. Они уже закончились. Нам нужно собрать вещи и двигаться дальше", - сказал он и пожал плечами. Когда она ничего не ответила, он отвернулся. "Когда ты начала, я вроде как был в курсе. Впечатления. Ничего такого, с чем бы ты предстала перед судьей, верно? Вот почему мы должны были выйти. Нужно было быть здесь. Сделать это самому. Так я бы понял. И вот мы здесь, и я сделал это, и теперь я все понял. И теперь я могу сказать тебе, что все кончено. Все прекратилось".

"Вы возражаете против эксперимента".

"Конечно".

"Я понимаю", - сказала Эльви, скрестив руки. Ее комм сообщил о новом сообщении в очереди. Она не стала смотреть, что это было. "Не только у тебя есть сомнения. Я не собираюсь лгать об этом".

"Хорошо."

"Но ставки слишком высоки. Кара и Ксан... а ты? Вы - наш доступ к информации в этом артефакте. Вы единственные, кто может туда попасть".

"Это правда", - сказал Амос, затем нахмурился. "Я имею в виду Дуарте. Но я не думаю, что он точно в колонке наших активов".

"Если есть хоть какой-то шанс, что мы сможем исправить все это дело с помощью информации, которая там есть? Я не могу остановиться".

"Тебе и не нужно. Я здесь. Тебе не нужно останавливать это, потому что я останавливаю это для всех нас".

"Если мне придется скомпрометировать ее... если я потеряю ее? Принести ее в жертву? И что мы получим взамен, так это то, что все остальные повсюду будут жить..."

Амос поднял руку, протянув ладонь, как будто успокаивал животное. "Док. Я понимаю. Вы хороший человек, и вы мне нравитесь. Я доверяю вам. Я вижу, что вам это не нравится. Вот почему у нас нет другой версии этого разговора. Но дело сделано. Я знаю многих людей, у которых были причины считать, что в этот раз все будет по-другому. Что в этот раз все будет хорошо. Может быть, ребенок плохой, и вы действительно помогаете ему. Или им это нравится, и поэтому нет никакого вреда. И Искорка увлечена этим. Мы оба это знаем, верно?"

"Знаем".

"Так что есть всевозможные истории о том, как сделать это нормальным. Я здесь не для того, чтобы рассказывать истории. Я просто даю тебе знать".

Корабль казался странно шумным. Эльви чувствовала стук своего сердца в горле и слышала его в ушах. Она внезапно почувствовала глубокую усталость, или внезапно осознала, что устала, казалось, уже целую вечность.

"А если мы все умрем из-за того, что не поднажали?"

"Это будет отстой", - согласился Амос. "Я не любитель философии. Я не пытаюсь задеть твои яйца или выяснить, ну, ты знаешь, все. Но все довольно просто. Я пришел посмотреть, чем вы с Искоркой занимаетесь. Я видел это. Это нужно прекратить, так что мы прекратим. Вот и все. Мы в порядке".

Он стал неподвижным так же, как и Кара. Нечеловечески неподвижно. Затем, мгновение спустя, он попытался слегка улыбнуться. Эльви провела изрядную часть своей жизни, размышляя о таксономии. О том, где начинается и где заканчивается тот или иной вид. Она поняла, что не знает, на что смотрит.

"Хорошо", - сказала она. "Мы в порядке".

"Отлично", - сказал Амос - то, что было Амосом. Он подтащил себя к дверному проему, открыл его, сделал ей маленький знак большим пальцем вверх и исчез. Дверь с циклом закрылась за ним.

Ее комм снова пискнул, напоминая о новом сообщении или сообщениях. Она не стала открывать очередь. Она позволила себе поплавать несколько минут, чувствуя, как что-то большее, чем усталость, расцветает в ее нутре и груди. Она выключила свет, вышла в коридор и пошла по нему. Она прошла мимо группы членов своей команды, и все они кивнули ей, когда она проходила мимо. Это было похоже на сон. Или диссоциации.

Файез был в их каюте, когда она пришла туда. Он оторвал взгляд от того, что читал на своем ручном терминале, и какой-то вопрос или комментарий так и остался невысказанным на его губах. Она почистила зубы, умылась, переоделась в свежую одежду и легла спать. Муж наблюдал за ней и старался делать вид, что ничего не замечает. Он знал, что что-то изменилось, хотя и не знал что. Она была рядом с ним.