Папарацци
Шрифт:
— Что там? — поинтересовался Андрей, видимо, заинтригованный моей задумчивостью.
— Это по работе, наконец удалось договориться о важной встрече, — почти не соврала, не считая некоторых мелочей. — А у тебя что там? — кивнула на планшет.
— Рита пишет, — без колебаний признался. Но я не почувствовала ни капли ревности, услышав женское имя, прекрасно знала, что он говорит о жене брата. — Вся семья озабочено вопросом, явишься ли ты на семейное торжество.
Я совсем забыла об этом шутливом приглашении его отца. Они, похоже, всерьез ждали меня.
— Придумай что-нибудь сам, ты их
— То есть ты не хочешь идти? — задал вопрос, а сам изучал глазами что-то в планшете. Он не запрещал, не был категорически против, а давал мне выбор.
— Так вопрос не стоял, — прощупывала почву, боясь ошибиться и горько разочароваться.
— Так ты идешь или нет? — всё тем же деловым тоном. — Я должен ответить.
— А ты хочешь, чтобы я пошла? — страшилась ответа. Неужели он собирается познакомить меня с семьей и провести столь семейный праздник вместе со мной?
Он поднял голову и взглянул на меня:
— Я точно не хочу, чтобы ты была не знамо где и не знамо с кем в новогоднюю ночь.
Не верилось в услышанное и для подстраховки я еще раз уточнила:
— То есть ты приглашаешь меня встретить Новый год вместе с тобой и твоей семьей?
Андрей издал невнятный сердитый звук, недовольный тем, что приходится мне всё разжевывать:
— Так и есть, приглашаю. И если ты немедленно не ответишь, что согласна, я передумаю. И улечу куда-нибудь на Бали или в Доминикану.
— С кем? — задала идиотский вопрос. Ему не составит труда найти подходящую кандидатуру для поездки.
— С кем-нибудь, — судя по улыбке, его позабавил мой испуг.
— Нет, — угрожающе подбиралась к нему как тигрица на охоте, — ты останешься и будешь страдать в кругу своей семьи. И меня.
— Иногда полезно пострадать, — кажется, он был совсем не против такого расклада.
Присела к нему на колени, превращаясь в домашнюю ласковую кошку:
— Обещаю вести себя прилично, — ни разу не была у людей, подобных Соболевым, и не хотела сесть в лужу.
— Напрасно, — тронул меня за подбородок, заглядывая в глаза, — у меня вся семья с приветом, — пристально всматривался, будто ища и в моем взгляде какую-то искорку безумия или чертовщинку, — ты идеально впишешься в компанию, — дал окончательное одобрение, поцеловав.
***
Клуб “Цвет ночи” — популярное тусовочное место. Но далеко не пафосное и не статусное. Что тут забыл сноб Алекс, не понятно. Но, видимо, у него всё было схвачено, и меня уже ждали у входа и сразу провели к отдельно кабинку, где собралась небольшая компания, судя по всему, фанаток. Они чуть ли не с ненавистью посмотрели на меня, когда Алекс велел им оставить нас одних. Не представляла, как вести тайный разговор, когда со всех сторон гремит музыка.
— Тут громко, — крикнула.
— Что? — переспросил Алекс, наклоняясь ко мне.
— Может, поговорим в другом месте? — предложила все тем же криком, он кивнул и поднялся из-за стола, спотыкаясь. Надо быть слепым, чтобы не заметить, что он пьян, только я не представляла на сколько сильно. Будет ли от него вообще толк или я зря трачу время?
Алекс подозвал широкоплечего мужчину в черном костюме и, жестикулируя, что-то объяснил. Тот кивнул и молча повел нас по лестнице наверх в отдельную комнату, которая явно предназначалась не для болтовни. Сразу вспомнился Соболев с его предложением уединиться в одной из таких. Впервые закралась мысль, что я лезу куда не следует и своим расследованием вместо того, чтобы заработать денег, подставлю Андрея. Он отнюдь не святой и его шкаф, наверняка, просто ломиться от скелетов. Но дверь за мной захлопнулась, Алекс упал в кресло с пошлой красной обивкой и отступать было поздно.
— Что ты хочешь узнать, крошка? — лениво закинул ногу на ногу. — Кто с кем спит? От кого звездные дети? Кто гей?
— Это давно никому не интересно, — присела в соседнее кресло, надеясь, что его хотя бы изредка чистят после секс-марафонов, которые на нем устраивают, — нужно что-то более резонансное.
— Хм, — он задумался, гадая, что же такого запретного и аморального делал. По-моему, ему ничего не казалось запретным. — Может, SQY?
— Что? — я, конечно, же не поняла и начала подозревать, что у него язык путается из-за выпитого.
— Это клуб, крошка, — улыбнулся так, как делают это люди, собирающиеся поведать наивному ребенку, что Деда Мороза не существует. — Организаторы называют это элитным секс-клубом, я же — оргией на высшем уровне. Вечеринки, на которые могут попасть только зарегистрированные члены клуба. Просто так с улицы туда не попадешь, простой смертный никогда и не узнает где и когда пройдет следующая сессия. Членство стоит немалых денег, то есть позволить себе это удовольствие могут только очень состоятельные люди. Те, кто желает оставить в секрете свои специфические пристрастия — медийные лица, находящиеся постоянно под прицелом камер; жизнь которых как на ладони; и которые из дома не могут выйти, оставшись незамеченными.
— То есть на деле это место, где можно снять дорогую проститутку? — именно это я услышала из всего его длинного рассказа.
— Нет, крошка, шлюх там нет, — покачал головой, словно лично в этом убедился. — Даже ты можешь оказаться в числе красоток в кружевном белье, но надо пройти тщательную проверку. Они проводят настоящее расследование, даже изучают твои соцсети и чуть ли не родословную до третьего колена.
— Значит, обычное сводничество?
— Какая ты приземленная, — разочарованный этим фактом, всплеснул руками. — Мадам устраивает целые театральные представления. Там всё пропитано сексом и наслаждением. Нет запретов, нет осуждения. Ты волен демонстрировать свою сексуальность так, как тебе того хочется. И никто не узнает, насколько ты больной ублюдок. Полнейшая конфиденциальность.
— Что за Мадам? — звучало как-то пошло.
— О, Мадам это нечто, — расплылся в улыбке, будто вспоминая что-то до неприличия приятное. — Одни говорят, что именно ей принадлежит идея создания подобного клуба и именно она правит там бал; другие — что некогда она была рядовым гостем, а со временем стала одним из учредителей. Как бы там не было, без ее одобрения путь в клуб закрыт. Если после проверки, решают, что ты подходишь, тебе звонят и назначают своего рода собеседование. Проводит его сама Мадам.