Парадокс Зенона, или Старая тетрадь
Шрифт:
Нам предстояло четыре часа проспать валетом на одной койке, прежде чем освобождалось второе место в купе, но это, естественно, нас не утруждало. В поезде тормоза снялись. Все прошлое казалось сном, усталость валила с ног. Мы вышли в тамбур, выкурили по сигарете, открыли купленный в Иркутске «коньяк», оказавшийся компотом. В эту ночь в поезде мне снилось, что нас все время пытаются ссадить с поезда, и, хотя мы не знаем, куда он едет, обеими руками держимся за поручни.
21.03.89
Компьютерный принцип
Ему опять досталось
Грузовики поднимали тучи водной пыли так, что даже в ускоренном режиме «дворники» не успевали чистить стёкла. Чтобы обогнать длинные «фуры», он чуть отставал, включал пониженную передачу, и когда не было встречных машин, обходил впередиидущий автомобиль. Дорога ремонтировалась вот уже который год. По ней с трудом разъезжались два грузовика, поэтому автомобили скапливались длинными колоннами.
Он обгонял колонну, догонял через несколько километров новую и снова ждал момента, чтобы сделать новый рывок. Глаза уже устали всматриваться в лобовое стекло. Водители, одурев от погоды и дороги, часто не переключались на ближний свет.
Особенно слепили грузовики, чьи фары были как раз на уровне его глаз. Обочины не было видно вообще. Его машина уже пару раз стучала правыми колёсами по гравию. Он автоматически жался к центру дороги. Иногда казалось, что автомобиль заденет зеркалом встречную машину.
У него было прескверное настроение, впрочем, оно было таким последние несколько лет. Годы шли, он вертелся как белка в колесе, но ни на шаг никуда не продвигался. Вечно ни на что не хватало денег. Хоть жена и не говорила ему никогда ни слова упрёка и не ставила в пример более удачливых друзей, но от этого молчаливого терпения ему было ещё хуже. Сын вырос оболтусом, помощи от него было «ноль», никакой опоры. Он ехал и думал: «Как же это получилось? Всё начиналось совсем неплохо. Закончил хорошую школу, потом – институт. Женился по любви, да и сын родился, как сам о том мечтал. Что же всё-таки произошло?»
Пробовал пить, но организм не принимал алкоголь, зато полюбил компьютерные игры. Там было всё сложно и просто одновременно. Зашёл в коридор, уничтожил противника, забрал трофеи. Если выбрал не тот путь – не беда: всё равно найдёшь нужный тебе коридор. Убили – тоже не беда: нажал Enter, и ты – снова в игре. Он точно знал, откуда его беды в жизни: видимо, когда-то выбрал не тот «коридор». Не там учился, не на той женился, не туда пошёл работать. Причина рождает следствие. Всегда пишешь сразу набело. Ошибки непоправимы. «Было бы здорово, – подумал он, – если бы можно было погибнуть, нажать Enter и снова начать жизнь заново».
Около четырёх утра глаза стали слипаться. Остановиться бы на пять минут, да проветриться, но там, за стёклами автомобиля, идёт паршивый осенний дождь, да и с обочины в такую погоду снесут и не заметят. «Не так я живу, – снова он стал терзать себя: – И ничего уже не будет по-другому. Я выбрал не тот „коридор“».
Его автомобиль выскочил на хороший участок дороги. Впереди было чисто, лишь изредка попадались встречные машины. Он разогнался до 140 километров в час, когда увидел сломавшийся грузовик на своей половине дороги. Ничто не мешало его объехать, но он только сильнее нажал на акселератор. Жизнь – дерьмо. Погибнем и начнём её заново. Кто-нибудь нажмёт Enter.
Машина со всей силы врезалась в грузовик. Он умер мгновенно. Никто не нажал Enter. Где-то на небесах на мониторе напротив его имени появилась запись Game over.
25.05.99
Страх
Тебе – всего тридцать пять, а ты чуть не умер от инсульта. Как могло случиться так, что твой молодой организм вдруг дал сбой и едва не отправил тебя к праотцам? Слава богу, обошлось, но страх поселился в голове. Страх, что ничего не успеешь. Так много ещё нужно сделать, так мало ещё сделано.
Страх. Как он смог забраться в тебя? В жизни тебе доводилось рисковать, и ты не думал о смерти: всегда знал, что она придёт, но верил, что ей ещё далеко ковылять до тебя. Ты не испугался её даже год назад, когда заснул за рулём, и только ангел-хранитель твой или кого-то другого, сидящего в машине, чудом спас всех от смерти. А сегодня испугался. Смерть коснулась тебя своим холодным крылом, когда ничто не предвещало опасности. Просто прилёг на диван, потому что плохо себя почувствовал. А жизнь вдруг чуть не закончилась. Вот тут, лежа на диване, ты испугался. Такой же страх испытывает воин, лежащий на привале, когда чьи-то руки из-за спины хватают его за горло, и холодный металл кинжала входит в сердце. Ещё вчера он отважно бился на поле боя и был готов умереть в любую секунду, но не сегодня, когда смерть пришла со спины.
На Костромских разливах – утренняя заря. Серые сумерки скрывают сделанный на скорую руку шалаш. Призывно кричит подсадная. С неба к ней падает удалой селезень. У него большие планы на эту весну. Грохот выстрела разрывает тишину. Красавец оставил на воде только шлейф перьев и безжизненное тело. И так несколько раз за зарю. Ты не знаешь, будешь ли жить завтра, а всё стреляешь. Ты уже и сам не рад, что засел с ночи в шалаш вместо того, чтобы спать в палатке. Но это временные сомнения. Вечером, на вальдшнепиной тяге, ты снова зарядишь ружьё, чтобы встретить смертью песню лесного кулика.
Время лечит страх. Страх, если он не сломал тебя, со временем отпускает. Только смерть никуда не отпустит. Нагонит зарядом дроби на утренней или вечерней заре. И хорошо, если сразу, хорошо, если не мучиться подранком. Не мучиться самому и не мучить близких. А пока, пока нужно жить, и неплохо бы строить хоть маломальские планы, хотя бы на ближайшую весну.
30.05.2004
Вера
Ясным августовским утром, когда солнце только стало пригревать землю, Николай торопился на другой конец деревни. Ему приходилось перепрыгивать через лужи. Он пару раз чуть не упал, поскользнувшись на грязной скользкой тропинке.