Парадоксальные люди
Шрифт:
Шей ухмыльнулся. — Хотя я не могу полностью согласиться с вами, доктор, все же у вас есть кое-что. Не скажете ли вы тогда, что смысл существования солярианского психиатра заключается в том, чтобы довести людей до безумия?
— Я могу ответить на этот вопрос, задав другой, — ответил Алар, исподтишка разглядывая свою жертву. — Предположим, что в данном обществе установлена норма существования. Если один или два члена группы заметно отклоняются от нормы, мы говорим, что они безумны.
— И все же все общество может быть признано безумным чужой культурой, которая может считать одного или двух непокорных лиц единственными здравомыслящими людьми в образцовом обществе. Так не можем ли мы определить здравомыслие как соответствие, и веру норме любой культуры, которую мы представляем?
Шей поджал губы. — Возможно.
— И потом, представьте, что некоторые члены экипажа не могут освободиться от опасности своего повседневного существования, что они не могут цепляться за какую-то спасительную уверенность, даже если это всего лишь уверенность в близкой смерти. Или, если они не могут найти какую-то другую иллюзию, которая могла бы сделать их существование терпимым, то, разве не ваш долг облегчить им эти или другие формы безумия? Научить их зачаткам безумия, так сказать?
Шей смущенно хихикнул. — Через мгновение вы заставите меня поверить, что в сумасшедшем доме единственный сумасшедший — это психиатр.
Алар спокойно посмотрел на него, подняв свой бокал с вином. — Вы понимаете, дорогой граф, что повторили свою последнюю фразу не один, а два раза? Вы думаете, я плохо слышу? И он небрежно сделал глоток вина.
На лице психолога отразилось изумленное недоверие. — Вы вообразили, что я повторяюсь. Я отчетливо помню…
— Конечно, конечно. Без сомнения, я неправильно вас понял. Алар приподнял плечи в деликатном извинении. — Но, — настаивал он, — предположим, что вы повторили свои слова, а потом отвергли их. У непрофессионала вы, вероятно, проанализировали бы такую навязчивую идею на пустяках, как зарождающаяся паранойя, за которой в свое время последует мания преследования.
— У вас, конечно, это вряд ли заслуживает внимания. Если это и произошло, то, скорее всего, по недосмотру. Пары дней на одной из таких станций достаточно, чтобы дезорганизовать практически любого. Он осторожно поставил бокал на стол. — В последнее время в вашей комнате не произошло никаких пустяков? Он проскользнул в каюту Шея накануне и повернул все видимые предметы на 180 градусов.
Шей нервно хихикнул. Наконец он сказал: — Конечно, нет.
— Тогда вам не о чем беспокоиться. Алар дружелюбно похлопал себя по козлиной бородке. — Раз уж мы заговорили об этом, может, вы мне что-нибудь расскажете? Будучи Тойнбианцем, я всегда интересовался тем, как один человек определяет, является ли другой вменяемым или безумным. Я так понимаю, что у вас, психологов, действительно есть заранее подготовленные тесты на здравомыслие.
Шей пристально посмотрел на него через стол и усмехнулся. — Ах, здравомыслие, нет, для этого нет простого книжного теста, но у меня есть несколько проекционных слайдов, которые оценивают моторную и умственную интеграцию человека. Такая оценка, конечно, не лишена отношения к вопросу о здравомыслии, по крайней мере, о здравомыслии, как я его понимаю. Не хотите ли вы пройтись со мной по нескольким из них?
Алар вежливо кивнул. Шей, как он знал, хотел запустить слайды больше для того, чтобы успокоить себя, чем для того, чтобы развлечь своего гостя.
Психолога ожидал самый жестокий шок в его жизни.
Шей быстро настроил голограф и экран проектора. — Начнем с интересных слайдов с лабиринтом, — прощебетал он, выключая светильник, свисавший с потолочного крючка. — Способность быстро решать лабиринты, тесно связана с анализом наших повседневных проблем. Нерешительный исследователь лабиринта распутывает свои трудности по частям, и ему не хватает мозговой интеграции, которая характеризует исполнителя.
— Интересно отметить, что шизофреник может решить только самые простые лабиринты, даже после повторных испытаний. Итак, вот первый и самый простой. Белые крысы решают его, если он разложен на полу со стенками, конечно, после трех-четырех пробежек. Пятилетний ребенок, увидев его так, как мы увидим здесь, решает его примерно за тридцать секунд. Взрослые справляются мгновенно.
— Совершенно очевидно, — хладнокровно согласился Алар, проецируя ложный проход на внешнюю границу лабиринта и прикрывая настоящий проход частью ложной границы.
Шей беспокойно пошевелился, но, видимо, счел свою неспособность разгадать лабиринт мимолетной причудой ума. Он переключил слайды.
— Каково среднее время на следующий лабиринт? — спросил Алар.
— Десять секунд.
Второй и третий лабиринты Вор пропустил без всяких световых изменений. Облегчение Шея было очевидно даже в темноте.
Но на четвертом слайде Алар попеременно открывал и перекрывал различные проходы лабиринта, и он знал, что Шей, стоя рядом с проектором, протирает глаза. Маленький психолог с благодарностью вздохнул, когда его гость предложил оставить серию лабиринтов и попробовать решить что-нибудь другое.
Вор улыбнулся.
— Наша вторая серия слайдов, доктор Тэлбот, показывает круг и эллипс бок к боку. На каждом последующем слайде, а их двенадцать, эллипс становится все более и более круглым. Люди с тончайшим зрительным различением могут обнаружить различия на всех двенадцати картах. Собаки могут обнаружить два, обезьяны — четыре, шестилетние дети — десять, а средний человек — одиннадцать. Откройте ваш собственный счет. Вот первый из них.
На черном экране появился большой белый круг, а рядом с ним узкий эллипс. Это было совершенно очевидно. Алар решил подождать следующего.
На втором слайде Шей нахмурился, вынул его из проектора, поднес к свету экрана и снова вставил. На третьем слайде он начал жевать свои губы. Но он продолжал действовать. Когда подошел десятый, он обильно потел и слизывал пот с уголков своего рта.
Вор продолжал делать уклончивые признания, когда был представлен очередной слайд. Он не испытывал никакой жалости к Шею, который не мог знать, что начиная со второго слайда не было никаких эллипсов, только пары одинаковых кругов. Каждый эллипс был отменен проекцией из глаз Алара, и вместо него появлялся круг.
Шей даже не пошевелился, чтобы вставить одиннадцатый слайд в проектор. Он сказал: — Может быть, остановимся здесь? Я думаю, вы поняли общую идею…
Алар кивнул. — Весьма интересно. Что еще у вас есть?
Хозяин поколебался, видимо, возясь с корпусом проектора. Наконец он стеклянно хихикнул. — У меня есть несколько тестов Роршаха. Они более или менее условны, но служат для выявления психоза в его формирующих стадиях.
— Если это вас утомляет… — начал Алар с дьявольским тактом.