Париж… до востебования
Шрифт:
Трусики и даже джинсы давно промокли. Руки Клода блуждали у меня между ног, пальцы давили в промежность, я чувствовала, как истекаю, как хочу моего мужчину. Ну, когда же? Что же он медлит?
Удовольствие от прикосновений рук, откровенные, но все еще сдержанные ласки заставляли мое тело реагировать, я инстинктивно двигалась навстречу его движениям.
– Пойдем в спальню, Натали, – Клод подхватили меня на руки.
Опустив покорное тело на кровать, прерывисто дыша, Клод расстегивал молнию на моих джинсах, гладил бедра, утыкался лицом в обнаженный живот, прикусывая кожу вокруг пупка. Когда он, наконец, справился с одеждой, и
Он стоял передо мной, обнаженный, прекрасный, как греческий бог. Его тело было великолепным: гладкое, почти без волос, лишь немного растительности темнело внизу живота, грудные мышцы слегка вздрагивали, живот втянут, рельеф мускулатуры спускается к паху. Он прикрыл ладонью свой орган, словно стесняясь, но не в силах скрыть нетерпения, не отдавая себе отчета, проводил ладонью вдоль члена. Он был н возбужден, взгляд затуманен, губы изогнуты в бессознательной улыбке.
– Боишься? Не бойся…
Охрипшим голосом я выдохнула:
– Убери… руку убери… я хочу видеть тебя…
Еще никогда я не видела полностью обнаженного мужчину, то, что я тайком подглядывала в интернете – не в счет. Сейчас передо мной стоял тот, кого я хорошо знала, кто был моим другом и о ком я прежде даже не думала, как о любовнике.
Клод отвел ладонь. Мощный орган с выступающими из-под кожи венами, был напряжен и устремлен вертикально вверх. Я смотрела. Какой огромный! И это сейчас очутится во мне! Неужели все это вместится? Мужчина словно прочел мои мысли, он опустился на одно колено рядом со мной.
– Не бойся, я осторожно, – в который уже раз повторил Клод, и меня поразил его какой-то виноватый вид.
– Иди ко мне, – я облизнула губы, глаза закрылись, руки потянулись ему навстречу.
Терпеть дольше было невозможно. Я не могла дольше лежать, беззащитно открытая его взглядам, я хотела, чтобы мужчина укрыл меня своим телом и прекратил эту пытку ожиданием. Привстала, взяла его за руки, потянула на себя, и он накрыл меня.
Боль была, но она была и наслаждением. Чувство заполненности оказалось приятным. Клод вошел в меня и остановился, давая мне пережить первые распирающие ощущения, потом снова начал осторожное движение. Ритмичные проникновения, сначала очень медленные, потом быстрей, быстрей, жаркое дыхание, невнятный шёпот, мягкие губы к моей шее, сладкие укусы, глубокие стоны. Я задыхалась от многообразия чувств, тело рвалось навстречу мужчине, отдаваясь ему со страстью, о которой я даже не подозревала.
Мы любили друг друга всю ночь. Клод был неутомим и нежен. Внутри он увлажнил меня гелем, чтобы проникновения не были болезненными. А во мне словно плотину прорвало, во мне проснулся голод на мужские ласки. Боли от секса я не ощущала. В ту ночь Клод доставил мне первый оргазм. А потом было еще и еще. Тело моего мужчины было просто создано для любви: влажный шелк кожи, большое, но гибкое тело. А запах, ставший вдруг другим, более терпким, он просто сводил с ума. Я стала бесстыдной и смелой, отчаянно неутомимой, я кусала его плечи, лизала и засасывала его кожу на шее, на груди, дразнила языком темные соски. Казалось, я всю жизнь только и делала, что занималась сексом. Уже под утро мы оторвались друг от друга. Клод в изнеможении раскинулся на спине с отрешенным выражением лица, потом повернулся на бок, поцеловал, подмял под себя мое обессилившее, мокрое тело, зажал в кольце
Глава 13. Что скрывает любимый
После той ночи кошмары, действительно, оставили меня. Но, как оказалось, не навсегда. Но это были уже другие кошмары. Знать бы – соломку подстелить.
Клод словно помолодел, разницу почти что в двадцать лет я и раньше не чувствовала, а теперь он вообще стал вести себя как подросток. Он врывался домой с охапками цветов, с какими-то диковинными угощениями, которые покупал в самых дорогих гастрономах, мы ездили на плавучие дансинги в окрестностях Парижа, где он утанцовывал меня до упада, тащил на ночные прогулки по городу, рассказывая невероятно интересные истории о Париже и людях, которые когда-то жили в этом Городе. И, конечно, каждую ночь мы предавались любви и, лаская мое тело, он страстно шептал что любит меня, что я самая необыкновенная женщина на свете…
Я продолжала учебу, как самая прилежная студентка ходила на лекции и на работу в художественную галерею, где у меня была практика, сдавала экзамены и была полностью поглощена своими делами. Чем в это время занимался Клод я толком и не знала… Нет, я, конечно, знала, что он преподает, что занят исследовательской работой, к нам приходили время от времени его коллеги и друзья и в конце ужина за рюмкой коньяка они обсуждали научные проблемы. Я слушала вполуха, не слишком погружаясь с эти сферы. Иногда он уезжал в командировки, после которых обрабатывал данные, привезенные из экспедиций, что-то писал, публиковал отчеты, созванивался с кем-то, при этом закрывал дверь своего кабинета и говорил тихим голосом. Меня это не интересовало. Я не привыкла задавать лишние вопросы.
Однажды за ужином, Клод сообщил, что был у нотариуса и сделал завещание в мою пользу, открыл в банке счет на мое имя, а также оформил страховку своей жизни, также в мою пользу. Я удивилась, спросила зачем, но Клод сказал, что обо всем нужно беспокоиться заранее и он просто проявил предусмотрительность. Я решила, что в этой стране так делают все и не беспокоилась ни о чем. Естественно, деньги меня не интересовали, я доверяла своему мужчине. Я даже не подумала зачем все еще молодому, здоровому, полному планами мужчине вдруг приспичило писать завещание.
Как-то в начале мая мы, как это часто бывало при теплой погоде, неспешно брели по Парижу, обняв друг друга за талии. Погода стояла прекрасная, листья на деревьях уже полностью распустились, но еще не покрылись налетом пыли, город дышал свежестью, со стороны реки дул теплый ветер, солнце клонилось к закату, мой возлюбленный прижимал меня, шагая шаг в шаг со мной.
– Я скоро уезжаю, – внезапно сказал Клод, – надолго, на несколько месяцев. Еду один. Не хотел тебе раньше говорить, не был уверен, что получу визу.
– Куда? Опять в Африку?
– Да, туда. Там может не быть связи, труднодоступные места… местами ведутся военные действия, ну, ты понимаешь, племенные конфликты… Так что не беспокойся, если долго не будет вестей…
– Как не беспокоиться, – я высвободилась из его рук, – это ведь опасно. Клод, послушай, если там война, то может, ты подождешь, когда все утихнет? Не надо, милый, не езжай! Я боюсь за тебя!
– Да там все время что-то происходит. Это нормально, просто нужно быть осторожным, европейцев там не любят, это правда, но я говорю на диалектах местных племен, это упрощает мою миссию. Не беспокойся, не впервые…