Пчелиный Рой. Уплаченный долг
Шрифт:
Средние стабы типа Полиса, со своими ксерами и мощной охраной могли достать пищу сами, и сами наделать патронов. Но тогда у них не соблюдался некий баланс — чем больше человек ушли с камазами грузить пищу из кластеров, тем меньше человек выйдут на рейд за жизненно необходимыми споранами. Да и Ксер должен постоянно употреблять львиные дозы живца, чтобы компенсировать усталость, которую вызывает дар Улья. Иногда им могло просто не хватить споранов, чтобы снабжать всех своих людей живцом. О пришлых, и гостях речи вообще не было. Да и дизельное топливо тоже было не удобно достать — если рядом нет бензоколонок, сколько машин вскрыть надо? А если есть бензоколонки — значит делать дополнительный рейд за топливом и уменьшать поставки споранов или пищи. Даже если совместить поиск топлива с любым другим пунктом, добыча споранов или пищи падала.
Торговцы справедливо продавали им топливо, спораны, и пищу. Всё в умеренных количествах.
А крупные стабы, имеющие даже свои аналоги интернета, фабрики, автобусные экскурсии, как профилактику от трясучки, кластеры за несколько километров вокруг которых были пусты от постоянных патрулей тоже имели своё слабое место — пища. Кластеров вокруг них просто не хватало, чтобы прокормить огромное количество людей в них. Да и вся рать не могла заняться только добычей пищи — это делала часть бойцов такого стаба.
Такие стабы покупали огромные партии пищи. Платили щедро, и много — пули, снаряды, любое оружие, потроха заражённых.
Так что простой и слабый с виду Еврей был очень сильным человеком — он мог уничтожить пару небольших, а возможно и средних стабов вообще без всяких усилий. Просто прекратив свои поставки. И тогда мелкие стабы бы погибли — от отсутствия пуль, живца, еды. Средним пришлось бы так туго, что взвыли бы все, питаясь через раз и экономя ценности до последнего.
Так, что он был нужен многим стабам, и они были готовы защищать его и помогать ему. Плюс Еврей, как и все караванщики, был в праве просто уничтожить груз, чтобы он не достался нападающим. Всё это делало его почти неуязвимым, а наличие большой прибыли позволяло иметь грозное вооружение и охранников с полубожестввенными способностями.
Караванщики и торговцы были такими же влиятельными людьми, как и представители секс индустрии.
Всего этого многие рейдеры просто не понимали, а такие как Рыбак или Шлам вообще ничего не видели дальше своего носа.
Рой прикидывал, что третьими по влиянию в Улье будут стронги — так, как убийства внешников были легализованы из-за преступлений самих внешников, то стронги сделали на этом свой бизнес — обирали их трупы. Даже самый захудалый внешник имел неплохой бронежилет, удобные тактические берцы, фонарь, прибор ночного видения и оружие не меньше девятого калибра, не менее чем две единицы. Поэтому стронги всегда были в достатке — внешники были их жертвами и по совместительству поставщиками оружия.
И вот в эту цепочку как-то незаметно просочился некто Чалый. Которого никто не видел кроме муров. Который должен был собирать неплохие барыши, на подпольных боях. Который не зависел от торговцев. Который был неуловим для стронгов. Который был невидим для проституток.
Первым делом Рой поделился в стабе кое с кем данными, полученными от мура по имени Хмель, дар у которого и в самом простенький — телекинетический щуп на ближних расстояниях для вскрытия замков.
Вот только найти сведения о Чалом не смог никто. Ни сеть связанная с проституцией, ни с торговлей. Словно и не было такого человека. Хмель мог соврать, но Рой ясно видел Чалого, и слышал, как его называли Чалым другие муры, когда поймали их с Балаболом.
Следовало думать, думать, и ещё раз думать и планировать. Сейчас Рой усиленно этим занимался. За скромную плату Еврей согласился подвести их до Кумарника. Там было необходимо встретиться со старыми товарищами. Кое в чём они могли помочь.
… - Рой, твою мать! — на КПП как и в первый раз был Балабол. — Давно не виделись!
— Здорово, засранец. — ухмыльнулся Рой.
Балабол заржал.
— Вижу ты отъелся с нашего последнего раза, и уже не ходишь один.
— Увы не получилось. Я долго упирался, но меня выдрессировали. И знаешь, теперь даже доволен.
Балабол поперхнулся.
— Хотел бы я на это посмотреть… И посмотреть на того несчастного. А Хмурый бы вообще щедро заплатил бы за его секрет.
— Так, ладно… — хмыкнул Рой. — Давай, проверяй моих людей. Баня надеюсь свободна? Мы приплатим.
— Да какой разговор! — оживился Балабол. — Твоих сейчас расквартируем, пусть просят, чего хотят, а тебя Хмурый ждёт.
— Нормас. — кивнул Рой.
— А, девочки тут есть? — вмешался в разговор Кваз. — Всё равно, какие… Мне уже прям того…
«До смерти заболтать хочешь?» — хотел спросить Рой, но промолчал.
Балабол оценивающе посмотрел на Кваза. К его чести, лишнего он никогда не говорил.
— Найдём. — кивнул он.
Рядом как-то оказалась Изабель, которую Рой помнил с последнего раза. От Хмурого он ушёл только часа через два, и поспешил в баню. По пути заметил пьяного Уайта, который похоже старался догнаться, Батю, о чём-то беседующего с Балаболом, и Ярла в компании Бодуна. Прошёл мимо дома, в котором их поселили… Стоны и ахи Изабель стояли такие, что стёкла дрожали. Кваз похоже вовсю развлекался.
На секунду Рой даже опешил — он что, с девушками не только разговаривает?
Глава шестидесятая
Разделка
У каждого дара Улья есть свои ограничения. Ни один дар не обходится без них.
Заметки Полковника.
Ярл сидел хмурый, и недовольно смотрел на Кваза. Из-за ночных приключений последнего поспать у него так и не получилось.
«И это его женщины обходят стороной?» — читалось в его взгляде. — «Кто бы говорил?»
После бани Рой провёл половину ночи у Хмурого, что-то обсуждая, и распивая с ним самые различные напитки. Там же и уснул вместе с хозяином. Уайт догнался настолько, что спал как бревно ничего не видя, и ничего не слыша. Батя нашёл в Балаболе замечательного собеседника, и под пиво и виски протрепался с ним до утра, и пришёл отсыпаться только под утро явно довольный.
Ещё бы недовольный — полковник УВД встретил начальника безопасности. Ворон ворону глаз не выклюет. А такие вороны поговорив, вообще полетят клевать чужие глаза в обход камер безопасности, на мертвечину, которую указала явочная ворона с поста охраны.
Батя с его подходом, и Балабол, с его хитростью — этим двоим лучше выдать шахматы, а в политику вообще не допускать.
Так из всех не отоспался только Кваз, занятый основным инстинктом, и Ярл, которому из-за стонов со второго этажа пришлось бродить ночью по стабу. Уснуть было вообще невозможно.