Пепел Вавилона
Шрифт:
— Мои видео — просто глупый арт–проект, — заговорил Джим. — Смерть — не арт–проект.
— А пожалуй, должна им быть.
Он повесил голову. Наоми положила на нее ладонь, ощутила под пальцами отдельные волоски. Слезы не обожгли ей глаз — потекли легко, как ручеек. Не было слов, чтобы все ему сказать. Как она виновата, что втянула его в орбиту Марко. Как уверена в душе, что, разгляди она вовремя, что представляет собой Инарос, никто из них не попал бы в такое положение. Если об этом рассказать, Джим станет утешать, решит, что должен быть сильным ради нее. Снова замкнется в себе. Или нет, не в себе. В Джеймсе Холдене. Ей больше нравился Джим.
Глубокий вздох. И еще. Еще. Тихая близость совершенного мига.
— Эй! — в комнату вошла Бобби. — Кто–нибудь… ой. Извините.
— Ничего. — Джим тыльной стороной ладони вытер глаза. — Что случилось?
Бобби показала ему ручной терминал.
— Кто–нибудь знает, мы посылали отчеты по пропавшим кораблям на Луну? Авасарала говорила, ее ученые мартышки землю роют за каждый.
Наоми прерывисто вздохнула и улыбнулась. Совершенный миг прошел. Пора за работу.
— Я сейчас же сделаю, — пообещала она.
— Хорошо. — Бобби попятилась из комнаты. — Извините, если я… ну, вы понимаете.
— Ты уже ела? — спросил Джим, вставая. — Я, по–моему, голодаю с самого завтрака.
— Собиралась сходить, когда здесь доделаю. Может, принесешь пару мисок чего–нибудь сюда? — Наоми уже смотрела в монитор.
«Передача завершена» уступила место ее шпаргалке с классификацией файлов. Она открутила ее до диспетчерских отчетов. В глубине «Роси» перекликались Джим с Бобби. Голоса Джима, Бобби, Алекса смешивались, сливались. Болтовня о еде и пиве, кто предпочитает вместе, а кто порознь. Чтобы сосредоточиться, ей пришлось сделать усилие. В журналах не структура, а каша, каждый диспетчер вел записи по своей системе…
Она добрый час копалась, пока не решила, что собрала записи обо всех исчезнувших кораблях. Часть их Наоми уже отсылала на Луну, но больше оказалось неотосланных. Пропали без малого две дюжины кораблей, в том числе, похоже, один из похищенных у марсиан и направлявшийся к Лаконии. И корабли из колоний. И один транспорт, работавший на Свободный флот. Каждая сторона что–то да потеряла.
А это было любопытно.
Наоми подготовила пакет данных для Луны. Этот она зашифровала. Но перед пересылкой сделала копию и для себя. Пропадали чаще крупные корабли, но не только. И пропадали, кажется, чаще всего в часы самого плотного движения.
Алекс принес ей миску лапши с грибами и бутылку мединского пива. Доедая, она вспоминала, сказала ли спасибо, — почти наверняка да. Но полной уверенности не было. Если сопоставить часы пик с инцидентами, корреляция… нет. Не то. Она не там ищет. Отмечать надо не только время происшествия. Надо проверить и все случаи, когда на Медине возникали те же условия — час пик, корабль большой массы, подстройка реактора, — а ничего такого не случалось. Она зачерпнула полетные данные полной ложкой и их тоже вылила на Луну, но самой отвлечься не удалось. Ныла спина. Болели глаза. Наоми ничего не замечала.
Собрала данные по периодам плотного движения без исчезновения кораблей. Сопоставила выход энергии и массы пропавших, попробовала наложить на кривую тех, что проходили кольца благополучно. Пакет отосланных на Луну данных отчитался о завершении передачи, ей показалось — ужас как быстро, пока не посмотрела, сколько уже сидит.
Пять переменных: масса предыдущего корабля, энергия предыдущего, масса данного корабля, энергия данного корабля и время. Решение — не точка, а облако. Подвижная система кривых, возрастающих с возрастанием массы и энергии предшественника, нисходящих по времени, и там, на пересечении с массой и энергией других кораблей, — исчезновения. Походило на то, будто проход сквозь врата создавал что–то наподобие кильватерного следа, и когда в этот след попадало что–нибудь достаточно массивное и высокоэнергетичное, оно пропадало.
У Наоми, когда она вытаскивала из кармана терминал, дрожали руки. Она не знала, от волнения или от усталости, или просто лапша с грибами была так давно, что пора поесть. Джим ответил на запрос связи без заминки.
— Эй, — сказал он, — у тебя что–то случилось? Не ночевала на корабле…
— Да, — сказала она, имея в виду и «случилось», и «не ночевала». Решила не тратить времени на уточнения. — По–моему, я нашла кое–что интересное. Мне надо, чтобы кто–то посмотрел свежим глазом, не мерещится ли от усталости.
— Сейчас подойду. Что–нибудь захватить? Какого сорта твое «интересное»?
— Насчет пропавших кораблей.
Брови у Джима взлетели к рамке маленького экрана. Глаза округлились.
— Ты поняла, что их глотает?
Наоми поморгала. На ее мониторе висели два уравнения, пять переменных. Источник данных — транспортные журналы за годы. Соответствие идеальное. Луна наверняка подтвердит.
Но «знаешь, что их глотает»?
— Нет, — ответила она. — Я знаю кое–что получше.
Глава 50
Холден
— анных не так уж много, — рассуждала Наоми, разворачиваясь у стены и задумчиво направляясь обратно. — В смысле, здесь все, что у нас есть. Больше взять неоткуда.
— Это мешает? — спросил Холден.
Она остановилась, уставившись на него и разведя руки в общепонятном жесте: еще бы не мешало!
— Возможно, явление не масштабируется. Могут влиять и другие переменные, просто не сыгравшие в этих примерах. Попроси ты меня на основании таких данных построить двигатель, я бы не взялась. Кой черт, двигатель. Я бы лестницу на таких основаниях не взялась сколачивать. Разве что…
Она снова заходила по комнате, обкусывая ноготь на большом пальце. Холден ждал, скрестив руки на груди. Он знал, когда ей надо дать время подумать. Он стал разглядывать графики на экране. Ему они напоминали мониторинг сердечной деятельности, хотя форма кривых отличалась. Холден точно помнил, что на ЭКГ всплеск так же круто спадал до изначального уровня. А здесь после резкого подъема шел медленный, пологий спуск.
Никто еще не явился в пост безопасности. Наверное, сидели в камбузе «Роси», завтракали. Или задержались у одного из маленьких киосков в доках — из тех, где местные еще принимали их расписки.