Перчатка для смуглой леди
Шрифт:
— И вообще, — заметил Гроув, — ты не можешь быть уверен, Чарльз, что ты сам правильно угадал комбинацию и даже тип кода. Или можешь? — усмехнулся Гарри. — А ты не пытался проверить,Чарльз? Может, ты немножко подправил замочек? До того,как в сейф положили реликвии?
Рэндом глянул на Гроува так, словно собирался ударить его. Поджав губы, он помолчал некоторое время, а потом заговорил, обращаясь исключительно к Аллейну.
— Я не
— Надеюсь, ты понимаешь, что следует из твоих слов, Чарльз? — спросил Уинтер Морис.
— Понимаю.
— Тогда я должен признать, что у тебя странное представление о лояльности по отношению к твоим коллегам.
— Одно с другим не связано.
— Не связано! — воскликнул Морис и с беспокойством посмотрел на Аллейна.
Суперинтендант никак не отреагировал на реплику администратора. Он молчал, положив руки на стол и сцепив пальцы.
Великолепный голос Маркуса Найта нарушил тишину.
— Может, я очень тупой, — тут все присутствовавшие повернули к нему головы, — но я не понимаю, куда нас может завести признание Чарльза. Если будет доказано, что мальчик не покидал театра и что все двери были заперты, а ключ от служебного входа был только у Хокинса, то откуда, черт побери, мог взяться третий человек?
— Возможно, кто-нибудь из зрителей остался? — осенило Дестини. — Ну знаете, как это бывает? Притаился?
— Билетеры, служители, Джоббинс и бригада рабочих сцены после каждого спектакля проверяют все закоулки в зале и за кулисами, — сказал Перегрин.
— Ну тогда, может, убийца — Хокинс? — продолжала Дестини, словно обсуждая детективный сериал. — Об этомвы не подумали? — обратилась она к Аллейну, который счел за благо не отвечать.
— Ну, я не знаю, — не унималась Дестини. — Ктомог это сделать, если не Тревор? Вот о чем нам надо спросить себя. Я уверена, хотя и не знаю почему, и говорите что хотите, но самое главное — мотив… —Она умолкла и с обворожительной гримасой взглянула на Гарри Гроува. — Только не смейся, это лишь предположение…Мало ли что бывает… Почему бы не предположить,что преступник — мистер Кондукис.
— Моя дорогая девочка…
— Дестини, честное слово!
— Ради бога, радость моя!..
— Я понимаю, это звучит глупо, — сказала Дестини, — но других предположений, кажется, нет, а он былв театре.
3
Тишина,
— Вы хотите сказать, мисс Мед, что мистер Кондукис был в зале? — спросил суперинтендант. — Не за кулисами?
— Именно, в зале. В верхней директорской ложе. Я заметила его при первом же выходе на сцену. Чарльз, я ведь шепнула тебе, когда ты поддерживал меня. «Явление Господне, — сказала я, — в директорской ложе».
— Мистер Морис, вы знали, что мистер Кондукис в зале?
— Нет, но директорская ложа всегда в его распоряжении, — сказал Морис. — Он пользуется ей, когда захочет. Присылает друзей и, насколько мне известно, иногда сам приходит, потихоньку проскальзывая в зал. Он не желает, чтобы мы знали о его визитах. Не любит шума.
— Значит, никто не видел, как он пришел и ушел?
— Насколько я знаю, никто.
— Я полагала, что наш таинственный мистер В. Х. пользуется особой благосклонностью патрона, — громко произнесла Гертруда Брейси. — Прямо-таки шекспировский мотив. Возможно, он прольет свет на ситуацию.
— Моя милая Герти, — весело отозвался Гарри Гроув, — все-таки тебе следует удерживать свою буйную фантазию в границах разума. Мисс Брейси, — сказал он, обращаясь к Аллей ну, — видимо, намекает на тот несомненный факт, что мистер Кондукис весьма любезно порекомендовал меня администрации театра. Я оказал ему услугу когда-то, и он был настолько мил, что отблагодарил меня. Герти, дорогая, я понятия не имел о том, что он в зале, пока ты не прошипела эту новость, склонив голову на грудь короля дельфинов в конце первого акта.
— Мистер Найт, — спросил Аллейн, — вы знали, что мистер Кондукис в ложе?
Глядя прямо перед собой и четко выговаривая слова, словно он намеревался оскорбить кого-то, Найт произнес: «Это стало очевидным».
Дестини Мед, также не поворачивая головы ни вправо, ни влево и старательно артикулируя, заметила: «Чем меньше об этом будут говорить, тем лучше».
— Несомненно, — свирепо подтвердил Найт.
Дестини рассмеялась.
— Да, но… — начал Уинтер Морис и осекся. — Впрочем, неважно. Продолжайте.
— В любом случае все это совершенно не имеет значения, — с раздражением произнес Джереми Джонс. Он так долго молчал, что звук его голоса вызвал некоторое замешательство.
Аллейн поднялся во весь свой немалый рост и вышел на середину комнаты.
— Думаю, наша встреча не прошла даром, мы с вами вместе выяснили что могли. Сейчас мистер Фокс прочтет вам свои заметки. Если кто-то захочет внести поправки, не стесняйтесь.
Фокс по-домашнему уютным голосом прочел то, что записал, и не услышал никаких возражений. Когда он закончил, Аллейн обратился к Перегрину: