Перемены. Адская работенка

Батчер Джим

– Я знаю вас, – сказала девчонка через некоторое время, между всхлипываниями. – Вы вчера беседовали с тренером Карпентером. Алисия сказала, что вы друг семьи.

– Хотелось бы так думать, – кивнул я. – Я Гарри.

– Келли, – представилась она.

Я кивнул:

– А почему ты не тренируешься с командой, Келли?

Она пожала тощими плечами:

– Бесполезно.

– Бесполезно?

– Я безнадежна, – объяснила она. – За что бы ни взялась, все делаю не так.

– Так не бывает, – уверенно

возразил я. – Каждый умеет делать хоть что-то. Полных неудачников не существует.

– Существуют, – возразила она. – За год мы проиграли всего две игры – в обоих случаях из-за меня. На следующей неделе мы едем на финал, и все рассчитывают на меня, но я снова их подведу.

Адские погремушки, да разве это проблема? Однако Келли явно считала ее неразрешимой. Она была лишь ребенком. Возможно, с ее точки зрения проблема действительно выглядела гигантской.

– Давление, – сказал я. – Да, я тебя понял.

Она уставилась на меня:

– Правда?

– Конечно, – ответил я. – Кажется, что от тебя зависят человеческие жизни и, если ты ошибешься, произойдет непоправимое… А виноват будешь ты.

– Да, – сказала она, хлюпая носом. – И я стараюсь изо всех сил, но у меня не получается.

– Стать совершенством? – спросил я. – Конечно нет. Но какой у тебя выбор?

Она в замешательстве посмотрела на меня.

– Что бы ты ни делала, всегда есть риск не справиться. В один прекрасный день ты можешь неправильно перейти улицу и попасть под машину.

– Вполне вероятно, – мрачно сказала она.

Я поднял руку:

– Мое мнение таково: если хочешь играть наверняка, следует остаться дома, завернуться в упаковочную пупырчатую пленку и ничего не делать.

– Может, мне так и следует поступить.

Я фыркнул:

– Вы в школе изучаете Диккенса? Читала «Большие надежды»?

– Да.

– Можешь остаться дома и спрятаться, если хочешь, и закончишь как мисс Хэвишем, – сказал я. – Будешь смотреть на жизнь через окно, свихнувшись на том, как все могло бы повернуться.

– Боже мой! – сказала она. – Вас послушать, так Диккенс писал про меня.

– Странно, не правда ли? – ответил я.

Келли сдавленно хихикнула.

Я поднялся и кивнул ей:

– Я тебя здесь не видел, идет? Пойду по своим делам, а ты сама решай.

– Решать?

– Конечно. Хочешь ли ты надеть кепку и играть? Или хочешь превратиться в старую деву, бродящую по дому в истлевшем подвенечном платье и ярдах упаковочной пленки, строя планы жестокой мести парню по имени Пип? – Я серьезно посмотрел на нее. – Третьего не дано.

– Уверена, вы ошибаетесь, – возразила она.

– Вот видишь? С мудрыми советами у меня плоховато, однако я не теряю надежды. – Я подмигнул ей и продолжил путь вокруг стадиона к скамьям на дальнем конце поля, где сидел Майкл.

В десяти ярдах от него

расположилась на расстеленном под деревом одеяле Молли, в наушниках, проводки от которых исчезали в нагрудном кармане ее рубашки, будто она слушала цифровой плеер. Полагаю, это была маскировка – подобные устройства переносят Молли не лучше, чем меня. Кроме того, она надела темные очки, и я не мог сказать, за чем следят ее глаза, но не сомневался, что девушка начеку. Когда я приблизился к ее отцу, она едва заметно кивнула мне.

Я уселся рядом с Майклом и предоставил ему первое слово.

– Гарри, – сказал Майкл, – вы ужасно выглядите.

– Это точно, – ответил я и сообщил ему о покушении на мою жизнь, а также беседе с Фортхиллом.

Глядя на тренирующихся девчонок, Майкл нахмурился, на его лице отразилась тихая тревога.

– Священник бы так не поступил, Гарри.

– Люди есть люди, Майкл, – возразил я. – Люди совершают поступки. И ошибки.

– Но не священник, – сказал он. – Если этот человек принадлежит церкви, он действует не с ее благословения и не по ее подсказке.

Я пожал плечами:

– Может, да. Может, нет. Не думаю, что они были в восторге, когда я на пару дней припозднился с передачей Покрова.

– Но вы вернули его в целости и сохранности, – заметил Майкл.

– Сколько людей знает про мечи? Кому известно, что Амораккиус у меня?

Он покачал головой:

– Точно не знаю. Учитывая, с какими врагами им приходится иметь дело, посвященные проявляют большую скрытность и осторожность.

Я обвел рукой парк:

– Дайте хотя бы приблизительную оценку.

Он выдохнул:

– Честно, не знаю. Лично я встречался с парой сотен священников, которые имели представление о нашей миссии, но не удивлюсь, если по всему миру их наберется шесть или семь сотен. Однако среди них лишь немногие владеют столь важной информацией. Максимум четверо или пятеро. Плюс святой отец.

– Вряд ли меня пытался прикончить сам папа, – мрачно сказал я. – Как мне выяснить насчет остальных?

– Вы можете поговорить с отцом Форт…

– Уже. Он был не слишком многословен.

Майкл поморщился:

– Ясно.

– А помимо него…

Он развел руками:

– Я не знаю, Гарри. Фортхилл был моим главным контактом.

Я моргнул:

– Он никогда не обсуждал с вами вашу опорную функцию в церкви?

– Он поклялся хранить тайну, – ответил Майкл. – Мне пришлось довериться ему. Извините. – Он поднялся и крикнул команде: – Спасибо, леди! Два круга по парку – и на сегодня закончим!

Команда принялась снимать перчатки и прочую экипировку, затем выстроилась в линию и потрусила по периметру парка, не торопясь, со смехом и болтовней. Я заметил среди девушек Келли и почувствовал себя чуть менее некомпетентным.