Перевёртыши
Шрифт:
Ни одно из движений Дина не ускользнуло от внимательно наблюдавшего за ним Эрима. Легкий в общении и тактично любознательный, Эрим легко подружился с хозяевами гостиницы и навещавшими их детьми. Всегда помня, что он здесь только гость, Эрим больше наблюдал и слушал, и только потом задавал вопрос: – А правильно ли я понял?
Сегодня утром он с интересом наблюдал необычный спектакль во дворе гостиницы. Вместо того, чтобы пригласить лекаря в дом, как несколько дней назад, когда соседской бабушке стало плохо, вся семья хозяина гостиницы наперебой убеждали новых постояльцев, что в лекарню нужно идти только в определенное время и только к их знакомому лекарю – иначе их и слушать не станут. Затем, Дин взялся проводить приезжего мальчишку в лекарню, причем непременно сам, без посторонней помощи. Когда отец парня стал настаивать,
– Так! Что происходит?
Мужчина в желто-сиреневом одеянии, сидящий сразу за водильщиком, подошел к балдахину.
– Мальчишка выскочил на дорогу. Его допросят…
– Я хочу его видеть.
– Но, Госпожа Сов…
– Мне повторить? – Голос Советницы студен, как вода зимой в реках Зиндарии. Мужчина махнул рукой – Хина подвели к самоходу. Одна их шторок балдахина поднялась вверх, люди вытянули шеи, но увидеть сидящих в нем не смогли.
– Что случилось? – голос уже не так холоден, как раньше, но эмоций в нем не добавилось.
Мальчишка настолько растерялся, что одному из стражников пришлось его тряхнуть, чтобы заставить говорить.
– Я…. Я… упал… нечаянно.
– Тебя сшиб мой самоход?
– Нет, нет! Это раньше! Я как раз к лекарю шел!
– Ты шел к лекарю?
– Да… Госпожа… Простите, что помешал Вам.
Небольшая пауза, затем голос Советницы опять напоминает о стылой воде:
–Так, мы должны помочь ребенку. Посади его во второй самоход, к господину Ши.
– Но Госпожа!
– Мне повторить?
Так, скрипнув зубами, садится на свое место, а охранники, подхватив Хина за плечи, буквально поднесли ко второму самоходу. Процессия двигается дальше по площади. Подъехав к Купеческому Дому, самоход Советницы останавливается, остальные самоходы поспешно пристраиваются за ним вслед, вдоль стены. Конная охрана выстраивается лицами к зевакам, очертив полукруг вокруг кортежа и входа в Дом. Там уже ожидают несколько купцов в светло-зеленых одеяниях высшего ранга. Опять поднимается шторка и из повозки, не касаясь ступенек, выпрыгнули личные телохранители Советницы. Их одеяние – желтая рубаха, бордовый колот с капюшоном и нарукавниками, и высокие сапоги из светлой кожи, – резко контрастирует с одеждой других охранников. Только осмотревшись по сторонам, телохранители делают шаг в сторону и подают руки двум вышедшим дамам. Первая была одета в желтую рубаху и бордовый, как у телохранителей, жилет и белую островерхую шапочку. Вторая в розовой рубахе и шапочке, желтом жилете, расшитом жемчугом, и желтых нарукавниках. Лица обеих женщин закрыты кружевными вуалями. Из последней повозки выпархивают, словно птички из клетки, шесть девушек в знакомых желто-сиреневых дворцовых одеяниях и с вуалями, закрывающими нижнюю половину лица. Быстро разобравшись по парам, девушки пристраиваются вслед управляющему наследницы, как утята на прогулке. Когда вся свита пестрой гусеничкой исчезла за воротами Купеческого Дома, сборище на площади стало потихоньку рассеиваться. Но Эрим не стал уходить, напротив, решил подойти по-ближе. Что-то зацепило его взгляд, показалось очень знакомым, но он пока не осознал, что.
По совету Ина, Эрим переоделся в местный наряд и стал завязывать на затылке верхние пряди волос кожаным шнурком. Одежда стажера Купеческого Клана – желтая рубаха и темно-зеленый колот с нарукавниками – сразу же избавили его от общества любопытных зевак на улице, а хорошее знание языка подарили возможность свободно вступать в разговоры с любым прохожим. Тем более, что по внешности он, с его волнистыми русыми волосами и карими глазами, больше походил на саккарца, чем на зиндарийца. Любимая шутка его семьи – «тебя нам подбросили саккарцы». К длинной рубахе с пуговицами до самого пояса, которую не нужно заправлять в штаны, Эрим привык не сразу, а вот колот с его внутренними карманами показался очень удобным. Да и туфли вместо коротких сапожек больше подходили к здешней погоде. Теперь ничего не мешало Эриму притвориться местным жителем. Он постарался найти место, откуда можно удобно наблюдать за происходящим, не слишком привлекая внимания к своему любопытству. Его слугам, темноволосым и зеленоглазым, в этом отношении было намного сложней. Даже местная одежда не помогла бы скрыть их иноземность.
Когда на площади появился Дин, в сопровождении родителей Хина, Эрим даже не удивился, кажется, он ждал чего-то подобного, и приготовился смотреть продолжение спектакля.
– Хин! Сыночек! – голос госпожи Оха дрожит от волнения.
Шторка второго балдахина отлетает в сторону.
– Матушка! Я здесь! – Ошалевший от приключившегося, Хин кричит едва ли не на всю площадь. – Все хорошо, меня лекарь осматривает! Матушка! – Хин явно хочет еще что-то сказать, но шторку закрывают и из повозки выходит старичок с длинной седой косой и в шелковом расшитом халате с огромными, почти до земли, прямоугольными рукавами.
– Нукось! – сердито заявляет он, и охрана расступается, выпуская его. Похоже, это Главный Дворцовый Лекарь. Ина как-то упоминала, что он уже больше тридцати лет живет в Саккаре, но все так же невероятно коверкает язык.
– Ви избиваль этот малшик? Вас надо немелено аристоваль! – Палец старичка едва ли не упирается отцу Хина в нос.
– Нет, господин, что Вы, это не он! Это отец мальчика, господин! Господин, он не виноват! – Госпожа Оха раскинула руки, закрывая собой мужа.
– Не кричай мне в ухоль. Т-ц-ц-ц-ц! Малшик надо лежаль. Его нога савсем плёх. Я забираль его себе.
Дин подбегает к женщине, что-то шепчет ей на ухо, пытаясь ее успокоить. В это время открываются двери Купеческого Дома и на площадь выходит один из телохранителей Советницы. Его капюшон съехал на макушку, открывая солнцу медные кудряшки и задорные глаза. Разыскав Дина взглядм, телохранитель кивает ему.
– Вот! – Дин указывает на телохранителя рукой – Попросите милости у Госпожи Советницы, она поможет вам.
Когда на улицу выходит Советница, обезумевшая от тревоги женщина бросается под ноги лошадям охраны: – Госпожа! Пощадите моего мальчика! Накажите меня вместо него! – Ее муж и Дин подхватывают ее под руки, поднимают, но женщина продолжает плакать: – Госпожа! Пожалуйста, накажите меня и отпустите мальчика!
– Господин Ши!
Главный Дворцовый Лекарь подходит к наследнице и что-то рассказывает ей на своем шипяще-цокающем языке. Та выслушала его, сказала несколько слов ближайшему охраннику и прошла в свою повозку. Охранник спешился, помог Лекарю взобраться внутрь самохода, подсадил туда же госпожу Оха и ее мужа, грозно сверкнул глазами на довольного Дина и вскочил на лошадь. Теперь лекарский самоход оказался последним в процессии, которая торжественно покинула площадь.
Эрим медленно приходит в себя. Нет, он не мог ошибиться, он определенно узнал телохранителя, не смотря на полузакрытое лицо. Эти медные кудряшки и лукавые глаза не могут принадлежать кому-то другому. Его крепкое телосложение и бесшумную походку гость хорошо запомнил, наблюдая, как удачно Син подхватывает посуду, неловко столкнутую со стола нетрезвыми посетителями. Да и девушка рядом с ним не зря выглядит такой знакомой. Эрим вопрошающе посмотрел на Исака, но тот не понял его:
– Мальчишка явно старался спровадить семейство Советнице. И был уверен, что у него получится.
Подошел Атар – слуга, следивший за Дином.
– Так и есть, все было заранее спланировано. Мальчишка забежал во двор, кивнул хозяйке и стал вопить, что стража арестовала Хина. Родители побросали все, что держали в руках и побежали на площадь. Причем, через главные ворота. Про заднюю дверь он им ничего не сказал.
– Атар, ты видел телохранителя и девушку возле Советницы? Что ты думаешь о них? – Эрим с надеждой обратился ко второму слуге. Атар, самый старший из них и самый наблюдательный – Эрим всегда принимает во внимание его мнение, хотя и не всегда следует его советам.