Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2)
Шрифт:
Время еще есть. Дан даже не подозревает, с кем имеет дело… И не заметит, что стал думать немного по другому. А у тебя больше не будет с ним никаких недоразумений. Давай… Коснись легко его сознания… Он не почувствует – опыта тебе не занимать. Ничто личное тебя не сдерживает, честно говоря, этот большой мальчик тебе безразличен. Давай. Вправь ему мозги. Ты не можешь. Но почему?!
С нее сняли сапожки, стянули комбинезон. Нагую усадили на пятки на невысоком столике. Аккуратно связали руки за спиной. К глазам приставили окуляры – в них
– На вопросы отвечать «да», «нет», «не знаю». Наказываю током за нежелание отвечать…
Вводная фраза из наставления, сочиненного некогда Ее высочеством. Судорога выгибает тело – тебе демонстрируют наказание…
Перед глазами пылает фантастически сложный узор, от которого вскоре начинает кружиться голова. Кажется, что вокруг тебя рушится мир… Это горит Вагнок.
Немыслимой сложности картинка тихо гаснет, как вовсе не была. Тебе освобождают руки, ты прячешь в них лицо…
– Часового у пульта связи мы нашли спящим. Он так и не смог вспомнить, что такое с ним приключилось. Ваша работа?
– Моя.
– Что вы делали на пульте?
– Вышла в Сеть.
– Зачем?
– Проверить свою почту и не более того.
– Думаю, вы сделали больше. И чудесно преуспели. На следующий день, предупрежденный о готовящемся покушении, адмирал Гелла принял меры предосторожности. А мои люди в Майе пали духом. Они больше не верят мне и не хотят погибать напрасно.
Нойс не увидела, а скорее, почувствовала что обеих ее стражниц в палатке больше нет. Когда Дан отослал их?
Она так и сидела на столе, опустив голову. Дан смотрел на нее с угрюмой жалостью.
– Оденьтесь.
– Мне не холодно. Да и незачем. Расстрел? Или тяпкой по башке?
Дан подобрал с пола и бросил ей комбинезон. Она видела, что ему трудно двигаться.
– Одевайтесь! Вот ваша обувь. И объясните мне, идиоту, за каким чертом вы это затеяли. Неграмотные, темные люди зовут меня «повелителем драконов». Но я лишь неумеха, чужеземец-выскочка… Нелепое обожание неизбежно рассеется, а вы делаете все, чтобы это случилось поскорее.
Нойс молча оделась и встала перед Даном.
– Жду объяснений, – напомнил он.
– Нечего объяснять. Ваши подозрения понятны, но безосновательны.
– И вы незнакомы с Геллой? Никогда с ним не встречались?
Дан уселся на койку в той же «наполеоновской позе» и безнадежно вздохнул.
– Сам виноват. Вы казались такой трезвомыслящей. Моей… Нашей союзницей. Я от вас не таился… А вы – догадливы, любопытны… Находчивы. Пожертвовали нами из личных чувств. Лишь бы с головы драгоценного Геллы лишний волосок не упал. Разочарую: благодарности от него не дождетесь. Взбешенный до крайности, он сотрет нас с лица земли не позже, чем через неделю. Есть люди, в гневе теряющие рассудок; Гелла не из таких. Напротив, сильные чувства для него вроде допинга – в такие моменты он становится
– Ничего. Что бы ни сказала, веры мне нет.
– …При том, вы никому из нас не враг. Мне не враг, иначе мне давно бы не жить. Ладно. Вы смотрите за ранеными, так? Хирург хвалил вас. Сказал: ясное дело, девочка изучала медицину. Проваливайте с глаз моих и возвращайтесь к своим обязанностям.
На выходе Нойс обернулась. Дан нетерпеливо спросил:
– Что еще такое?
– Вижу великого человека.
– Придержите любезности до лучших времен и для более достойных людей. А вы – странная. Меньше боитесь быть казненной, нежели попасть под правдоискатель. Так и не потребовали продолжения допроса, дабы отвести ложное обвинение. Я заметил.
Ростом Гэри Ромм почти не уступал адмиралу Гелле, но был гибче, артистичнее в движениях. Гелла же стоял, как монолит, лишь во взгляде таилось напряжение. Так герои древних сказок выходили на поединок с врагом.
– Привет, Андре. – в манере Гэри было обращаться к подчиненным на «ты» и называть их уменьшительными именами.
– Добрый вечер.
Кресло заскрипело под Андреем, пока он неспешно усаживался. И не подумал подождать разрешения, наглец.
– Если вечер в самом деле добрый… – Гэри помолчал, поиграл желваками, добавил суровости в голос. – Хочу узнать твое мнение о вчерашних событиях… Сам знаешь, где.
– Все идет по плану. – хладнокровие Геллы поражало.
Гэри Ромм не выдержал, вскочил, прошелся по кабинету, туда, обратно. Поправил галстук, кинув беглый взгляд в зеркало на стене. В новом костюме он отлично выглядит. А Гелла совсем опустился. Одет, как штатский, в видавшие виды джинсы и водолазку. Да еще эта борода его дурацкая.
– По… плану?!
– Конечно. Куда команданте Йерк, или как там его… Одиссей, тот самый… Гор нынче с Острова денется? Полезла мышь за сыром и… хлоп! Сидит и пусть себе сидит. Да не один, а с другими мышами. Суор и Тир лишились лучших бойцов, которых отправили, по дурости своей непрошибаемой, «освобождать» Остров.
– Э-э… гм-м… да? Ты… уверен…
– На все сто. Закончу дела в Суоре и не спеша оприходую Остров. С прошлой войны у них даже электричества собственного нет. По дну Рубикона кабель идет, силовой…
– Знаю-знаю. Милостью нашей… А тут они из милости вышли и мы рубильник-то…
– Не сейчас. Я скажу когда.
Гелла поднялся, давая понять, что разговор окончен. Кивнул небрежно на прощанье и оставил Гэри Ромма любоваться в зеркале своей вытянувшейся физиономией.
Его растерянность была недолгой. Плюхнувшись в кресло с такой силой, что оно отъехало назад, царапая дорогой паркет, Гэри вынул из ящика стола тонкую картонную папку. Никто бы не подумал, что за блеклой, слегка помятой обложкой, без надписей и пометок, скрывается важный документ.