Персональное чудовище
Шрифт:
— Выйдите из моего офиса и больше не возвращайтесь. У меня аллергия на немытых мадам, как вы.
В гневе Алена вскочила со стула, склонилась над столом, и прошипела:
— Да как ты смеешь так говорить со мной?! Одно мое слово и мой супруг…
— Одно мое слово и тогда посмотрим, как отреагирует ваш уважаемый супруг на ваши грязные игры. А сейчас выйдите из кабинета, а то у меня в горле свербит от вашей вони.
Затем старик громко кашлянул и капли слюны попали на Алёну. Та истошно завизжала и принялась вытираться лежащими на столе бумажками. Затем выдохнула горячий воздух из легких и вперила ненавидящий взгляд на пожилого
— Я предупредила. Свяжетесь с этой…Соней, пожалеете.
Затем с высоко поднятой головой покинула смрадный спичечный коробок.
Алена прекрасно видела ростки зарождающегося флирта между Димой и этой шлюхой с огромным задом. Она ловила быстрые взгляды мужа на Соню, и в эти короткие мгновения золотистые глаза мужа загорались таким огнем, который не горел даже в первые дни их брака. А эта шлюха виляла своими ляжками, готовила всякую гадость и посылала голубыми глазками стрелы в сторону Димы. Слишком уж шутливые фразы летали между ним и этой… Терпение Алёны подходило к концу, и она уже думала, как бы избавиться от Сони аккуратно и безвозвратно, как рука судьбы сама преподнесла шикарный подарок в виде смятой справки, которую Дима выронил, в бешенстве вылетая из дома.
Когда Алёна прочитала исковерканные буквы, глаза ее наполнились ужасом, а рот скривился от омерзения. Вот значит, Сонечка, какой секрет ты скрывала. Вслед за ужасом пришло понимание того, какой козырь оказался в руках Алёны. Алые губы злорадно ухмыльнулись, а коварный план сформировался в мстительном мозгу. Дима наверняка и сам понял, с какой заразной шлюхой чуть не связался. Но Алёна хотела обезопасить свои позиции со всех сторон. Сделать жизнь этой мрази невыносимой.
Но сейчас, покидая крохотный офис старикашки, Алёна почувствовала, как глаза наполнились жгучими слезами, а под ладонью бешено билось сердце, в которое так метко и остро кольнул этот старый человек.
Глава 6
Грохот музыки сотрясал стены клуба «Exchange LA». Извивающиеся на танцполе тела отбрасывали причудливые тени на стеклянном полу. Тонкие лазерные лучи выхватывали взбудораженные лица и пьяные улыбки отдыхающих. Была субботняя ночь, а значит сегодня ожидается адовая прокачка клуба.
Соня прижала пальцы к пульсирующим вискам. Пару коротких вдох-выдохов, и вновь на ее лице приветливая улыбка, встречающая ВИП-гостей на третьем этаже клуба.
— Добро пожаловать. Мы вас очень ждали, мистер Мэтью… Конечно, Мэри с удовольствием станцует ваш любимый танец…
— Мадам О’Райли, позвольте вашу накидку… Сегодня Федоро специально для вас готовит рагу из лобстеров с трюфелями…
— Рады видеть вас, мсье Боссэ… Говорят, в Париже нынче дождливо…
И так каждый вечер, каждый долбанный вечер последних трех месяцев! Милая улыбка, от которой болят челюсти. Подобострастное приветствие, от которой к горлу подхлёстывает горечь. Огромные разносы, полные деликатесов, от которых ноют мышцы рук, ног, спины. Да все тело ноет и болит, черт побери! Блаженные короткие часы отдыха, которые позволяла себе Соня в перерывах между сменами и перебежками между клубом и кофейней, где она работала официанткой, не давали полноценного релакса. Сил становилось все меньше, нервы становились все натянутей, и все чаще и чаще Соня впадала в отчаяние.
После многочисленных отказов в офисах, Соне пришлось пройтись по объявлениям на должность официанта,
Иногда в усталом мозгу пролетала идея купить билет и вернуться на родину, к отцу. Но, во-первых, не хватало денег. В жаркий сезон авиакомпании устанавливали баснословные цены на перелеты даже в ближайший город. А во-вторых, сразу по приезду в Лос-Анджелес Соня удалила номер отца и поклялась себе вычеркнуть его из жизни. И сейчас, даже при желании, Соня не смогла бы вернуться. Отец продал квартиру, поменял номер телефона, и между ними не осталось ни одного общего знакомого, кто мог бы подсказать его нынешнее местонахождение.
— Третья кабинка, — пропищало в наушнике, и Соня очнулась. «Завтра сделаю себе выходной», в который раз пообещала она себе, хотя знала, что это неосуществимо.
В кожаных креслах ВИП-комнаты развалились мужчины. Дорогие костюмы, золотые запонки, кубинские сигары с этикеткой из настоящего золота. Эти люди могли позволить себе выбрасывать тысячи долларов за одну хорошую гулянку.
— Добрый вечер, — поприветствовала их Соня, но на нее никто не глянул. Слишком мелкая сошка. Слишком бледное лицо. Слишком худое тело под формой. Но Соня тому только порадовалась и молча раздала гостям планшеты.
— О, а вот и Дмитрий! — вскочил один из гостей.
Очень много людей с таким именем, но почему-то именно в эту секунду сердце Сони пропустило стук. А затем пустилось в бешеную скачку, когда она узнала низкий грубоватый тон:
— Заждались?
«Это чудовище испоганило тебе жизнь и использовало твою гордость вместо писсуара!», кричал разум, а тело предательски вздрогнуло от одного слова.
Соня повернулась к двери и увидела его. Самого ненавистного мужчину! Белоснежная рубашка облепила широкую грудь и мощные плечи, сильные темные руки в карманах, а взгляд, тот же острый и изучающий золотистый взгляд, прошелся по присутствующим и безразлично скользнул по Соне.
Он ее не узнал!
Дима вальяжно расположился в кресле, вытащил сигареты и бросил, не глядя на Соню:
— Виски. Неразбавленный.
На обратной дороге Соня еле сдерживала порыв плюнуть в бокал с виски. Но Соня была слишком порядочна для такой подлости. Лучше она плюнет Диме в лицо еще раз, как сделала это в больнице!
Веселье в комнате уже началось. Мужчины успели достаточно выпить, чтобы пускать похабные шутки, и выбирали девочек для приват-танца из каталога.
— Дима, тебе какая больше по нраву? Рыжая или темненькая? — спросил Боссэ, которого недавно приветствовала Соня.
— На твой вкус, — бросил Дима, не заглядывая в каталог. — Лишь бы не светленькая.
Против воли в голове Соне колокольчиком прозвенел мстительный смешок при комментарии Димы. Тот курил сигарету, и безразлично водил взглядом по комнате. Когда Соне подала ему бокал с напитком, его ноздри чуть расширились, а взгляд замер на руке Сони.
— Ваш виски, Дмитрий Алексеевич.
Мужчина медленно поднял голову и посмотрел Соне прямо в глаза. Совсем не изменился. Леденящее ощущение страха окутало Соню, когда глаза мужчины потемнели, а лицо окаменело.