Персональное чудовище
Шрифт:
Слышали? Нет, вы слышали эти притворно-ласковые нотки в голосе змеи? Это была обычная манера Алёны — укусить, успокаивающе погладить и пустить отравленное жало вновь. И так все тонко, так все наработано, что Соне оставалось лишь внутренне поаплодировать женщине и ответить:
— Да, конечно, я вас понимаю, Алёна Вилорьевна. С возрастом приходится следить за режимом и за питанием.
«На-ка, получи по отштукатуренному личику!», думала Соня, слыша за спиной напряженное дыхание женщины, которая придумывала новый ответ.
Но
— Софья Арнольдовна, не стоит мыть посуду, для этого есть прислуга.
— Я не люблю оставлять за собой беспорядок. К тому же, если подумать, я тоже своего рода прислуга в вашем доме.
— Вы не прислуга, — отрезал Дима, чем шокировал обеих женщин. Алена раскрыла вылепленные губы и ошарашенно уставилась на мужа. С чего это вдруг обычно безразличному к домашним делам Диме вздумалось заступаться за…прислугу? А Дима тем временем продолжил: — Вы гувернантка нашего сына, которая находится рядом с ним большую часть времени. А это совершенно другая зона ответственности.
Соня почувствовала, как сгустились тучи за спиной и с остервенением выжала тряпку. Черт, а Дмитрий Алексеевич умеет одним голосом передать противнику все, что хочет сказать! Соня отлично поняла намек, слишком уж на поверхности он лежал.
— Дорогой, сколько раз я просила Сонечку не заниматься делами на кухне, а полностью сосредоточиться на Сережке, но она хочет все успеть. И с Серёжей языки учить, и на кухне похлопотать. Каждый день что-то готовит, хотя на мой взгляд немного жирное и вредное.
— Софья Арнольдовна классно готовит, а Астрид только запекает старый башмак с такой миной, типа это что-то суперское, — выдал Сергей, отвлекшись от игры на телефоне.
То, как трепетно и отважно он защитил учительницу, умилило Соню и заставило улыбнуться. Но в первую очередь, она — гувернантка, поэтому Соня вытерла руки и обернулась к Серёже.
— Сергей Дмитриевич. Вы помните наш разговор о том, что можно и что нельзя говорить о старших? Не забыли?
Ох уж этот строгий тон и сдвинутые брови! Сергей уткнулся в телефон и буркнул:
— Ну ладно, простите.
Но в голосе не было слышно ни капли сожаления, что делало его еще более схожим с отцом. Который в этот момент хлопнул ладонью по столешнице (как только она не треснула!) и направился к двери со словами:
— Алена, нам надо поговорить. В кабинете.
«Даже с супругой разговаривает, как с подчиненной», покачала головой Соня. Хотя это вовсе не говорит о том, что стоит только закрыться двери кабинета, как Дмитрий Алексеевич не схватит Аленку в объятия и не сольется с ней в страстном поцелуе…
Но вовсе не тем были заняты супруги Львовы в безликом строгом кабинете. Слишком аккуратно разложены бумаги на широком деревянном столе. Корешки
Дима очень редко пользовался этим кабинет. И вообще последние годы он редко использовал дом для нормальной полноценной жизни. В основном его дни протекали в салоне самолета, клонированных люксах, и даже не вспомнить, когда в последний раз он ел домашнюю еду. Именно поэтому так накинулся на курицу Сони. Такая вкусная, и такая домашняя…
Дима встряхнул головой, и обратился к Алене:
— Где ты ее нашла?
— Даяна, помнишь ее? Мы учились вместе. Она нанимала Соню для сына. Очень хвалила. А наш Серёжа конечно умный мальчик, но совершенно неусидчивый.
— А ты пыталась усидеться с ним? — жестко бросил Дима.
Они были женаты четырнадцать лет, но каждый раз Алену пугала эта темная сторона личности мужа. То, как жёстко и яростно Дима реагировал на все, что касалось сына, заставляло Алену чувствовать себя обделенной и … ревновать. Да, глупо и мелочно! Но если бы только Дима ей уделял такое же внимание.
— Дима, давай не будем начинать, — вздохнула Алена и прижала тонкие пальцы к вискам. — У меня и так столько дел, что к концу дня я просто валюсь с ног от усталости.
— Каких дел? Магазины? Салоны? Рестораны? — отчитывал Дима супругу, уперев руки о столешницу и не сводя с Алёны прямого взора.
— Нет. Я сейчас помогаю Симоне организовать показ мод.
— Каких еще мод?
— Есть много людей, которые не знают, во что им одеть своих малышей, а тут мы…
— Малышей?!
— Показ мод для самых маленьких.
— И кто-то этим увлекается?!
— Ну да. Мы уже нашли спонсоров. Одна только пиар-компания обходится в полмиллиона.
— Да кому на хрен нужны эти показы?! — недоумевал Дима. — Зашел в магазин, купил все что нужно и все! Я в детстве не видел обновок, а брат вообще все за мной донашивал! До дыр!
— Но, милый, это было давно. А сейчас все идут в ногу со временем…
Дима отрывистым движением провел по волосам
— Ладно, это не важно, — отмахнулся он, не желая и дальше слушать подобный бред.
— А тебе что, жалко? — жалостливо спросила Алёна. Она научилась управлять голосом еще в детстве и всегда пользовалась им, чтобы выпросить у папы очередной каприз. Но ее муж — не ее отец. Диму такими методами не проведешь.
— Алена, я никогда не ограничивал тебя в средствах и не собираюсь этого делать. Ты можешь заниматься, чем хочешь. Но не забывай о нашем сыне.
— У него есть все, что нужно, — отрезала Алёна, в душе которой вновь отравленной стрелой прокрутилась ревность. — Ты сам скупал все детские магазины, когда Сережа еще ходить не научился, исполнял любой его каприз.