Первая мировая война 1914–1918 годов и Сибирь
Шрифт:
Павел Осипович Показанов (1893–1919), полный георгиевский кавалер Первой мировой (из коллекции Куйбышевского краеведческого музея)
6-й и 9-й полки, сведенные в Отдельную Сибирскую казачью бригаду, выступили на Северо-Западный фронт в июле 1915 г. В 1916 г. 9-й полк сняли с фронта и через Семипалатинск направили в Семиречье для подавления восстания казахов. Затем его перевели в Ташкент, откуда в январе 1917 г. отправили в Персию в состав Русского экспедиционного корпуса. 6-й полк в сентябре 1917 г. вернули в Сибирь (4 сотни в Семипалатинске, по одной в Новониколаевске и Омске). Кроме того, летом 1915 г. в СКВ сформировали и срочно отправили на фронт три отдельных сотни (3 офицера и 157 казаков в каждой). Они несли службу при штабах армейских корпусов, периодически участвуя в боевых действиях. Так, за героизм, проявленный при прикрытии отхода наших войск в течение 18 июня 1917 г. 3-я Отдельная Сибирская казачья сотня получила для награждения отличившихся 25 Георгиевских крестов и 20 Георгиевских медалей. В 1915 г. в Брянске сформировали Сибирский казачий конно-артиллерийский дивизион, в конце этого же года в составе Сибирской казачьей дивизии создается Отряд особого назначения во главе с подъесаулом Б. В. Анненковым [70] .
70
Исторический
1-я Забайкальская казачья бригада Забайкальского казачьего войска (ЗКВ) прибыла на Юго-Западный фронт и приняла активное участие в Варшавско-Ивангородской операции 28 сентября – 8 ноября 1914 г. В боях забайкальские казаки проявили свои лучшие качества. Так, при отходе с левого берега реки Пилица в спешке отступления бросили раненых пехотинцев. Спасти их вызвались добровольцы из 2-й сотни 1-го Читинского полка, которые под сильным ружейно-пулеметным огнем несколько раз прорывались к раненым и вывезли 30 солдат. За этот подвиг, ставший известным всей армии, казаков наградили Георгиевскими крестами. Всего же за осенне-зимние бои 1914 г. только в 1-м Верхнеудинском полку вручили 78 Георгиевских крестов и 28 медалей. В начале 1915 г., как вспоминает тогда сотник 1-го Нерчинского казачьего полка и будущий атаман Г. М. Семенов, на границе с Восточной Пруссией, его подчиненные «вели разведку и состязались с германскими кавалеристами в небольших кавалерийских стычках и ловкости разведчиков. Немцы придерживались системы разведки не менее полуэскадроном, а мы предпочитали пользоваться мелкими разъездами, имевшими иногда в своем составе не более 5–6 коней. Наш казак оказался лучшим индивидуальным бойцом, чем немецкий регулярный кавалерист. За полтора месяца практики моей в действии разъездом, при регулярной смене казаков, я захватил в плен свыше 50 германских всадников и не потерял ни одного со своей стороны» [71] .
71
Атаман Семенов. О себе (Воспоминания, мысли, выводы). М., 1999. С. 40.
Прожекторная станция во время работы 4-й Сибирский корпус. Румыния, г. Галац, 1916 г. (Из коллекции Новосибирского краеведческого музея)
Вплоть до апреля 1915 г. 1-я Забайкальская казачья бригада занимала оборону по р. Пилица, а затем прикрывала отход пехоты Северо-Западного фронта из Польши. После прибытия на фронт 2-го Верхнеудинского казачьего полка бригаду развертывают в 1-ю Забайкальскую казачью дивизию. 15 января 1916 г. в Бобруйске состоялся смотр нового соединения императором Николаем II. По итогам боевых действий в 1915 году только в 1-м Верхнеудинском полку в хорунжие произвели вахмистра Подойницына и старшего урядника Кузнецова. Награждены орденами: Св. Анны 4-й степени прапорщик Барахтин, хорунжий, князь Аргутинский-Долгоруков, войсковой старшина Измайлов; Св. Анны 2-й степени с мечами – сотники Лавров и Сенченков; Св. Станислава 2-й степени – ветеринарный врач Мальковский; Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом – хорунжий Горбач; английским «Отличной службы» – есаул Мациевский. Мечи и бант к ордену Св. Станислава получили подъесаул Резухин и сотник Иванов, войсковому старшине Зимину вручено Георгиевское оружие.
В этом году дивизия приняло участие в Брусиловском прорыве. Только за один день боев 1-й Верхнеудинский полк захватил 2 орудия, несколько пулеметов и до 1100 пленных австрийцев. Линия фронта стабилизировалась на реках Стоход и Стырь. За отличие в боях, помимо орденов Св. Станислава 4-й степени с мечами и Св. Владимира 4-й степени, сотник 1-го Нерчинского казачье полка, барон Р. Ф. Унгерн-Штернберг удостоился двойного производства в чинах: 3 сентября 1916 г. его производят в подъесаулы, а на следующий день – в есаулы [72] . В конце 1916 г. части дивизии направляются в тыл для охраны железных дорог и задержания дезертиров. По признанию Г. М. Семенова: «Мы ловили на станции Узловая до тысячи человек в сутки. Солдатский поток с фронта был настолько значителен, что это явление нельзя было рассматривать иначе, как грозным признаком грядущего развала армии» [73] . 23 мая 1917 г. полкам 1-й Забайкальской казачьей дивизии предписывается сдать свои знамена в штаб армии с последующей отправкой в Петроград для снятия царских регалий. Однако, на общем собрании казаков и офицеров 1-го Читинского полка принимается решение оставить у себя свое Георгиевское знамя.
72
Жуков А. В. Барон Унгерн. Даурский крестоносец или буддист с мечом. М., 1913. С. 111.
73
Корольков Г. Праснышское сражение. Июль 1915 г. М. – Л., 1928. С. 43, 44, 53.
На Кавказском фронте в районе Карса воевала 2-я Забайкальская казачья бригада, а на Эриванском направлении 4-я. Забайкальские казаки в 1915 г. приняли участие в боях за Тадван, на битлисском направлении, в турецком Курдистане и в Персии. В 1916 г. они участвовали в боях на мосульском направлении. Весной 1917 г. забайкальцы стали создавать полковые комитеты, проявлять враждебное отношение и недоверие к офицерам [74] .
В свете изложенной информации требует пояснений понятие «сибирское соединение» применительно к перечисленным корпусам и дивизиям. Сам факт их формирования за Уралом в Омском, Иркутском и Приамурском военных округах дает основание предположить, что основную часть мобилизованных в них резервистов составили местные жители, хотя среди них находилось большое количество переселенцев, сравнительно недавно мигрировавших в Сибирь. Были и оставшиеся на жительство отслужившие срочную службу. Яркий пример – будущий герой гражданской войны в Енисейской губернии П. Е. Щетинкин, уроженец Рязанской губернии, который, уволившись в запас в декабре 1909 г., остался на жительство в деревне Красновка под Ачинском. В начале 1912 г. он стал сверхсрочником в 29-м Сибирском стрелковым полку в Ачинске, откуда летом 1914 г. отбыл на фронт.
74
Смирнов Н. Н. Слово о забайкальских казаках: Исторический очерк-хроника. Волгоград, 1994. С. 395–523.
Но большую часть командного (офицерского) состава в этих воинских формированиях составили уроженцы и выходцы из Европейской России. Доля их в составе частей была незначительной. Так, в 11-й Сибирской стрелковой дивизии на 14397 солдат приходилось 230 офицеров (1,04 %) [75] . Однако часть личного состава 1-го и 2-го Сибирских армейских корпусов, как указывалось выше, составили мобилизованные резервисты из 10 уездов Вятской и Пермской губерний (всего в них насчитывалось 23 уезда). И самое главное. В отличие от германской корпусной системы комплектования и пополнения воинских частей за счет призванных с определенной территории или города, этот принцип в русской армии в годы Первой мировой войны обеспечивался частично. Во-первых, в запасные батальоны и полки сибирских военных округов направлялись призванные не только из Сибири, но из Вятской, Пермской и Уфимской губерний, и не только русские. Так, в 1915 г. из 258 чел., прибывших по призыву в 38-й Сибирский запасной стрелковый полк (в Томске) из Бирского уезда Уфимской губернии, русские составляли 36 чел., остальные являлись башкирами и татарами [76] . Во-вторых, маршевые роты из сибирских запасных частей отправлялись как правило не адресно в сибирские фронтовые формирования, а в запасные полки армий и фронтов. Например, в конце декабря 1917 г. в г.
75
Фабрика Ю. А. Сибирский щит (становление сибирского воинства и военные деятели Сибири). Новосибирск, 2001. С. 78.
76
Тогучинская газета. 2013. 14 авг.
77
ГАНО. Ф. Д-132. Оп. 1. Д. 35. Л. 31–31 об.
78
Там же. Л. 78.
79
Там же. Л. 86.
В связи с этим встает вопрос о степени привязки отдельных полков русской императорской армии к городу, в котором они формировались и данное обстоятельство увековечивалось в их названии. Так, в числе кадровых армейских частей еще до войны были 9-й гренадерский Сибирский генерал-фельдмаршала Великого Князя Николая Николаевича полк, 38-й Тобольский, 39-й Томский, 40-й Колыванский, 41-й Селенгинский, 42-й Якутский, 43-й Охотский, 44-й Камчатский пехотные полки. Например, Томский егерский полк был сформирован в Томске 29 ноября 1796 г. В 1808 г. в составе 24-й пехотной дивизии его вывели к западным границам России и больше в Сибирь он не возвращался. В 1864 г. он становится 39-м пехотным Томским. Накануне Первой мировой войны часть дислоцировалась в городе Козлове (Мичуринске) Тамбовской губернии, а с началом боевых действий вошла в состав 10-й пехотной дивизии вместе с другими «сибирскими» формированиями: 37-м Екатеринбургским, 38-м Тобольским и 40-м Колыванским пехотными полками [80] . Судя по отсутствию информации о призыве в него томичей и жителей Томской губернии, можно предположить, что полк не был «сибирским», и в период развертывания в июле 1914 г. в него пришли резервисты в основном из Тамбовской губернии. В качестве противоположного примера можно назвать третьеочередной 533-й Новониколаевский пехотный полк 134-й пехотной дивизии, который был сформирован уже во время войны из новониколаевцев и доблестно сражался на фронте. Причем городские власти и обыватели поддерживали связи со своими родными и земляками, собирали для них теплую одежду, продукты и подарки, на фронт приезжали делегации горожан [81] . В Томске же в 1910 г. на базе местного пехотного батальона развертывается 42-й Сибирский стрелковый полк 11-й Сибирской стрелковой дивизии, командиром (командующим) которого назначили полковника Н. М. Пепеляева (отца В. Н. и А. Н. Пепеляевых) [82] .
80
Ульянов И. Э. Регулярная пехота 1855–1918. М., 1998. С. 260; Голиков В. И., Чернов К. А. Томский пехотный полк в боях и сражениях в XVIII – ХХ веках. Томск, 2012. С. 327.
81
Шулдяков В. А. Гибель Сибирского казачьего войска. 1917–1920. М., 2004. Кн. 1. С. 29–31.
82
Чернов К. А. Томский гарнизонный батальон – 42-й Сибирский стрелковый полк // Тр. Томск. обл. краеведческ. музея. Томск, 2002. Т. 12. С. 93
Определенное представление об офицерском составе сибирских воинских формирований периода Первой мировой войны, их мужестве и героизме дают собранные Д. Г. Симоновым сведения на 534 кавалера военного ордена Св. Великомученика и Победоносца Георгия, участвовавших в боевых действиях в составе сибирских частей [83] . Как известно, орден этот давался только за военные подвиги. Всего с момента учреждения в 1769 г. и до конца 1917 г. орденом Св. Георгия 4-й степени награждено свыше 6 тыс. чел. Все 534 офицера удостоились этой степени, а трое – генерал-майор А. С. Карницкий, командир 2-го пограничного Заамурского полка, а затем 1-й Заамурской конной бригады; генерал-лейтенант В. И. Соколов, командир 4-го Сибирского армейского корпуса и полковник В. Н. Токарев, командир 9-го гренадерского Сибирского полка – стали еще и кавалерами этого ордена 3-й степени.
83
Сибирская историческая энциклопедия. Новосибирск, 2010. Т. 3. С. 647–655.
За какие заслуги награждали этой высокоценимой в армии наградой, можно судить из представления на награждение орденом Св. Георгия 4-й степени будущего генерал-лейтенанта сибирской белой армии А. Н. Пепеляева: «Будучи в чине штабс-капитана, в бою 18 сентября 1915 года, командуя отрядом из четырех команд конных разведчиков 11-й Сибирской стрелковой дивизии, одной пешей командой разведчиков 44-го Сибирского стрелкового полка и полуротой того же полка, лично управляя боем под сильным пулеметным и ружейным огнем, удержал свою позицию. Отбив атаки германцев силою около двух батальонов пехоты с 6 пулеметами, когда же позиция правого боевого участка у д. Боровая была захвачена противником, и был неизбежен наш отход по всему фронту, штабс-капитан Пепеляев, получив разрешение отойти из д. Клетище, по собственной инициативе решил держаться на своей позиции, отбил все атаки немцев и, выждав благоприятную минуту, перешел сам в наступление, отбросив противника и своим наступлением угрожая левому флангу немцев, занявших д. Боровую, заставил их бросить занятую ими позицию и отступить за р. Неман» [84] .
84
Цит. по: Звягин С. П. В. Н. Пепеляев: судьба либерала из Сибири в начале ХХ века. Томск, 2012. С. 18–19.
Орден Св. Георгия (слева) и Георгиевский крест (справа)
По годам войны награждения распределяются следующим образом: 1914 – 5 (0,93 %), 1915 – 185 (34,6 %), 1916 – 125 (23,4 %), 1917 – 217 (40,6 %), 1918 – 2. По родам войск: пехота – 322 (60,3 %), казаки – 35 (6,5 %), артиллерия – 64 (12,0 %), саперы (инженеры) – 12 (2,3 %), военнослужащие Заамурских пехотных и конных полков – 61 (11,4 %). Среди награжденных присутствует один врач – Е. А. Матушкин, лекарь, и. д. врача 21-го Сибирского стрелкового полка. Список свидетельствует о появлении нового рода войск – военной авиации, поскольку в каждом армейском корпусе по штатному расписанию полагалось авиазвено, выросшее до авиаотряда. Из 15 награжденных летчиков 8 можно считать кадровыми авиаторами. Например, прапорщика Б. И. Мерцалова, летчика 3-го и 5-го Сибирских корпусных авиаотрядов. Еще 7 офицеров пришли в авиацию в ходе боевых действий из артиллерии, пехоты, кавалерии, саперных частей. В качестве примера можно назвать поручика 31-го Сибирского стрелкового полка Ф. Ф. Василевского, фактически служившего военным летчиком 8-го авиационного отряда истребителей или штабс-капитана 77-й артиллерийской бригады Н. В. Евсюкова, служившего летчиком-наблюдателем 1-го Сибирского корпусного авиационного отряда.