Первостепь
Шрифт:
– Маковый Лепесток, ты не выспалась ночью? Что же ты делала? Может, с призраком виделась? – заливисто захохотала подружка, Лесная Поляна, и другая подружка, Жёлтый Мотылёк, тоже засмеялась.
– Угрюмый Носорог в который раз проходит мимо, – смутившись, высказала свои мысли вслух Маковый Лепесток. И услышала новую порцию смеха в ответ.
– Он в кого-то влюбился из нас… Уж не в тебя ли?.. Ждёт не дождётся, когда ты станешь женщиной.
Безостановочный хохот дурёх стал раздражать, и Маковый Лепесток сердито огрызнулась:
– А, может, как раз в тебя, Лесная Поляна… Мне показалось, он на этот раз глядел как раз на тебя… Хотя в прошлый раз вроде бы на Жёлтого Мотылька. Наверное, он посватается к вам обеим. Одна будет первой женой, а другая второй.
Выпад получился очень удачным. Подружки быстро угомонились и даже обе немного нахмурились, зато сама Маковый Лепесток уже, наоборот,
– Разве Угрюмый Носорог такой хороший охотник, что сможет прокормить двух жён? – усомнилась Лесная Поляна.
– Почему нет? Если обе женщины будут усердно собирать зёрна и ягоды – разве ж они вдвоём не прокормят одного Угрюмого Носорога? – Маковый Лепесток расхохоталась так же заливисто, как перед тем её подружки. Зато те совсем поникли. Словно Угрюмый Носорог уже и впрямь брал их в жёны обеих, несмотря на препятствия. А они даже ещё не выстроили свой игрушечный чум. Лесная Поляна, насупившись, схватила три длинные жерди, сложила вместе верхушки и, тряхнув косами, гневно сказала:
– Обвязывайте!
У Лесной Поляны чудные длинные косы. И у Макового Лепестка могли быть такие… Почти такие же длинные… Но ей пришлось срезать волосы весной, и когда косы Лесной Поляны попадаются ей на глаза (а как они могут не попадаться?), ей иногда становится неприятно, словно Лесная Поляна похваляется специально. Как сейчас. Однако что толку грустить? Опять скажут: «Не выспалась». Маковый Лепесток связала бечёвкой верхушки жердей, а потом они поставили треножник стоймя, развели жерди-ноги пошире, расковыряли палкой ямку рядом с каждой ногой, вставили ноги на места, обсыпали землёй и утрамбовали. Основа жилища была готова. Три девочки заспорили, из чего они сделают поперечины стен, из длинных прутьев или из оленьих рогов. И Лесная Поляна, и Жёлтый Мотылёк настаивали на прутьях, с которыми будет меньше возни, но Маковый Лепесток возразила, что в настоящих старинных жилищах всегда использовали оленьи рога. «Мы же можем стащить их из ямы, разве нет?» – призывала она. Подруги не согласились: «Оленьи рога велики для нашего чума. Не будем их трогать. Увидят и ещё начнут ругаться». «Трусихи. Трусихи!» – зарделась от чувства своей правоты Маковый Лепесток. – «Нужно делать по-настоящему. Если боитесь, так и скажите. Я сама притащу рога. Ломать ветки с деревьев нельзя. Они могут наслать лихоманку, и…» Она не договорила, потому что Лесная Поляна приложила палец к губам. Маковый Лепесток оглянулась.
К ним направлялись мальчишки.
Из ватаги мальчишек вышел вперёд её брат и суровым ломким голосом позвал:
– Поди сюда, Маковый Лепесток! У нас к тебе разговор.
Она пренебрежительно передёрнула плечами:
– Вот ещё… У вас разговор – сами идите.
Маковый Лепесток ходит в девочках последнее лето. Так говорит её мать. Щёки девочки румяны и гладки, глаза блестят синевой, русые волосы вьются колечками – но самое главное, что так притягивает к ней мальчишек, так это то, что её открытые груди начали набухать и обретать женские формы. Мальчишек так и подмывает дотронуться ненароком до вздувшихся розовато-коричневых пупырышек. А ей это не нравится. Или всё-таки нравится. Она сама не понимает. Она по ночам часто слышит движения матери и отца – и ей не нравится холодность матери. У неё жадная мать. Жадная даже на своё тело. Отцу всегда приходится долго упрашивать мать – и она это слышит. Ей это не нравится. Она больше любит отца. Она не хочет оказаться похожей на мать. Поэтому, когда мальчишки касаются её нежных грудей, даже если они делают это грубо, если больно хватаются, всё равно она не кричит на них и не злится. Может быть, это здорово, что она так привлекает мальчишек, что у неё уже имеется при себе, чем их привлекать. Хотя и у Лесной Поляны груди тоже потихонечку вспучились и округлились, но Лесную Поляну мальчишки не очень-то лапают. И та из-за этого обижается, хотя никогда не сознаётся. Говорит, что так и должно быть, что мальчишкам нельзя давать спуску. Это Маковый Лепесток, по её словам, чересчур наряжается: то на ней бусы, то ожерелья на запястьях или щиколотках, то бахромчатый налобник на голове или венок из цветов – потому мальчишки и льнут к ней, что она, если верить завистливым словам Лесной Поляны, слишком любит взрослые украшения. Говорят, её отец, когда был молодым, тоже очень любил украшения. Что тут плохого? Ведь она делает их сама. Иногда только брат помогает. Или отец. Но не мать. И сейчас на её голове красивый самодельный венок из крупных жёлтых поздних одуванчиков.
У мальчишек какая-то тайна. Брат говорит, что если Маковый Лепесток пойдёт с ними, они расскажут ей эту тайну и даже покажут. Ей не очень-то хочется уходить от подружек, но раз те так насупились – конечно же, надо их подразнить. Она
Тайна спрятана в берестяном коробе наподобие туеса, но не таком аккуратном, ведь делали сами мальчишки и, наверное, наспех. Тайна прикрыта крышкой. Мальчишки не врут. И впрямь кто-то в коробе есть. Он даже скребётся. Ей дали послушать, чтобы она не сомневалась.
Верховодит всеми Крыло Аиста. Её брат ему помогает. Крыло Аиста долговязый и черноволосый, жирные волосы слиплись сосульками – наверное, он давно не купался в реке, Маковый Лепесток это подметила:
– Тебе пора искупаться, Крыло Аиста. Ходишь грязный, как гиена.
Он вспыхнул. Сжал губы в обиде, и даже пальцы рук задрожали, едва не сцепились в кулаки. Крыло Аиста родился с ней в одно лето. Тоже готовится к посвящению. И потому должен сдерживать гнев, хотя ему неприятно, ведь он к ней неравнодушен, она чувствует, какими глазами он смотрит, почти взрослый мальчик, ей нравится подтрунивать над ним. Раньше она его называла Бегущий От Ворон. Однажды, ещё совсем маленьким, он по глупости подхватил выпавшего из гнезда воронёнка – и обезумевшие от ярости вороны едва не заклевали его до смерти. Они и потом на него нападали всякий раз, как только замечали. И все дети смеялись. А Крыло Аиста обзывался в ответ и лез в драку. И теперь Маковый Лепесток знает: если что, в крайнем случае, она как-нибудь невзначай вспомнит про чёрных птиц. Это сразу подействует. Но этот приём только для крайнего случая. Если он первым её обзовёт Колючим Крыжовником или Коротковолосой. Пока же она с ним справляется и без того:
– Может быть, искупаемся вместе? Или ты прячешь под своими штанами ещё одну тайну?
Она улыбается. Хорошая шутка. Метко вонзилась в цель, не хуже дротика, но мальчишки не смеют смеяться над своим вожаком, разводят глаза по сторонам – да и понимают ли эти мальчики причину насмешки, когда в их головах ещё детские игры? Но её брат, наверное, понимает. И Лапа Лисицы не так уж и мал. И Рябой Конёк почти с неё ростом. А Крыло Аиста слишком смутился. Большими шагами утопал вперёд и не оглядывается. Остальные едва поспевают. Короб с тайной в руках её брата. Рябой Конёк несёт пучок детских дротиков и деревянную короткую металку. У Лапы Лисицы на плече болтается праща, а Крыло Аиста сделал себе небольшое копьё с настоящим каменным наконечником, не очень ровным, но достаточно острым на вид.
Наконец Крыло Аиста останавливается.
– Нам нужны сети.
Он глядит на неё бесстрастным немигающим взглядом, этакий вождь, полагает, будто она должна понимать его с полуслова. Да, она лучше подруг плетёт сети, они несколько дней делали верши из ивовых прутьев, у них припрятано достаточно заготовок под Серым валуном недалеко отсюда – не на это ли и намекает Крыло Аиста? Наверное, брат ему рассказал. Ведь она хвасталась перед братом.
– Сначала покажите свою тайну. Потом, может быть, добуду вам сети.
Крыло Аиста хмурится. Чешет лоб. Она готова прыснуть смехом. Великий мыслитель! Вождь мыслит о судьбах своего племени. Только мысли запутались в засаленных волосах и не вылетают наружу.
Остальные молчат. Потупили глаза. Ждут решения великого вождя.
Голубое небо испещрено клубами дымчатых облаков. Солнце заканчивает подъём. Самое пекло. На земле пахучие травы недвижны, поблескивают желтинками цветков прозанника, возвышающихся на тонких стеблях. Над цветами зигзагами летает оса. Заприметив пчелу, подлетела поближе, пристроилась рядом с подветренной стороны. Наверное, с подветренной. Ветерок очень слаб, и Маковый Лепесток не может так сразу определить, с какой стороны он поддувает – хотя для крохотной осы и такой ветер должен быть ощутимым. Всякая хищница идёт против ветра. Оса не глупее других. Зависла в воздухе возле пчелы, будто что-то ей наговаривает громким жужжанием. Просит прощения. Вот резко схватила и развернула брюшком к себе. Не замечает глядящих людей в двух шагах. Разве кто тронет осу? Настоящая охотница. Размером не больше пчелы, но ужалила в горло добычу – и охота завершена. Маковый Лепесток не раз наблюдала такие охоты, потому знает осиные действия наизусть. Эта пчела уже не приведёт людей к мёду.
Крыло Аиста тоже следил за осой:
– Вот как надо охотиться. Хороший знак… Покажите ей нашу осу.
Брат приоткрывает короб, опасливо наклоняет. Из отверстия появляется светлая заострённая мордочка хорька.
Крыло Аиста подступает к Маковому Лепестку:
– Поняла нашу задумку? Короткоухие дрыхнут сейчас в своём подземном стойбище и видят сладкие сны о зелёной траве. Мы устроим им переполох. Запустим в нору вонючку, и кролики бросятся наутёк от его резкого запаха во все дыры. А мы расставим сети. Усекла?