Песня для разбитого сердца
Шрифт:
— Потому что я понятия не имею, мой ли он…
— Чушь! Мама была вам верной супругой…
— Ты не помнишь, а ведь мы поженились, потому что ей нужны были мои деньги.
— Хватит! Она вам не изменяла!
Кристофер Эшбёрн глухо засмеялся, и Алексу захотелось ударить его в раскрасневшееся от алкоголя и смеха наглое лицо.
— Все знали, что она меня не любила… И Джордж может не быть моим сыном.
— Это лишь то, во что вы решили поверить.
— Ты знал, что он несколько раз занимал у меня крупные суммы, пока ты в Фаунтинс прохлаждался? — мужчина хмыкнул, поглядев сквозь стакан. — А потом спускал их в карты и на любовниц.
Алекс знал, разумеется, откуда у брата появлялись средства. Он частенько клянчил деньги у отца, но за последний год Александр и не думал, что Джордж кормился за счёт Эшбёрна и того, что они получили от виконта. Но разве это важно? Стоун изо всех сил сдерживался, чтобы снова не повысить голос.
— Вы меня вообще слышите, сэр?
— А ведь на эти деньги — приданное твоей ненаглядной девчонки — я собирался выкупить фамильный дом и землю…
— Это всё в прошлом!
— Этот мелкий пакостник ничего не вернул, — произнёс Эшбёрн, кивая самому себе в ответ. — Пришлось снова подбивать клинья под Элизабет… Боже, кто бы знал, какая она заносчивая гадина! А в Америке вечно лишь тебя вспоминала…
— Мне что, поблагодарить вас за попытку уберечь от очередной встречи с этой женщиной?
— Не за это, но за то, что я обеспечил твоё будущее! — отчим так яростно сверкнул в его сторону глазами, что на миг Алекс вздрогнул, будто вернулся в детство. — Так и прирос бы к своему чёртовому училищу с жалким доходом офицера! Я знал, знал, что ты никогда не решишься на нечто большее! Всё пришлось брать в собственные руки!
Опьяневший он чуть не разбил стакан о подоконник, так яростно он стал жестикулировать. Александр смотрел на него с отвращением и, как это ни странно, жалостью. Старик так искренне поносил разочаровавших его отпрысков, не принимая факт собственной вины, отчего все эти обильные излияния казались попросту смешны. И Алекс посмеялся бы над ним… Не будь он тем, кем являлся на самом деле.
— И нечего сверлить меня этим взглядом! — Эшбёрн хотел было свободной рукой схватить Алекса за плечо, но тот ловко увернулся. — Плевать мне, чего там хочет твой брат. Я никогда его не приму. Ни его ублюдка, ни его извинения! И пусть катится к чёрту!
— Он всего лишь хочет помириться.
— Да, он до одури наивный и простой. Зато без труда охмуряет девиц… Такой же, как его мать… А вот мы с тобой другое дело. Из иного теста слеплены.
Мужчина сделал на удивление твёрдый шаг вперёд, и Александру пришлось собрать всё мужество в кулак, чтобы не отпрянуть от него. Он стоял так близко и смотрел так провоцирующе, что Алексу вмиг стало тошно. Тот же взгляд, что и в детстве. Тот же голос — наигранная нежность вперемешку с надменностью. Казалось, вот-вот он ударит его, как часто бывало, потому что Алекс не слушался и сопротивлялся.
— Хоть ты и не мой сын, но ты тот, кем я мог бы гордиться, — произнёс Эшбёрн, ожидая от молодого капитана некой реакции, наблюдая за ним, и вдруг положил руку ему на затылок, притянув ближе. — Ты забыл наши развлечения? Забыл, чему я учил тебя? Нет, нет, разумеется не забыл! И то, что у тебя в жизни появился небольшой груз, не значит, что мы не можем испытать это удовольствие снова…
Стоун оттолкнул мужчину от себя, когда почувствовал его дыхание слишком близко. Его тошнило, хотелось выбежать на свежий воздух, но Эшбёрн всё не унимался. Он схватил Александра за ворот обеими руками и потянул на себя.
— А может, она всё-таки изменила тебя? — прошипел он с внезапной яростью. — Что она сказала, когда узнала о твоих проделках в постели, а?! Ты говорил ей, чем мы занимались, когда тебе исполнилось тринадцать?
— Ты пьян! Отпусти, или я тебе руку сломаю!
— Наверняка, она была разочарована! Но ты всё же умудрился переспать с нею, значит, тот опыт пригодился…
Одним ударом, сильным и точным, Алекс сбил его с ног. Эшбёрн влетел спиной в стену, сполз по ней, но остался в сознании. Александр тяжело дышал, всё ещё сжимая правый кулак, где на костяшках пальцев осталась кровь. Стоун перевёл взгляд на отчима — его губа распухла и была рассечена. На полу, совсем рядом, лежали осколки разбитого стакана.
Это была пугающая долгая пауза, пока Александр собирался с мыслями, глядя на свои дрожащие руки, а Эшбёрн пытался подняться. И вот тогда, прежде чем с изувеченных губ мужчины сорвалось первое проклятье, Стоун заметил, как быстро кровь отлила от его лица. Кристофер Эшбёрн резко встал, ухватившись рукой за край подоконника, и на выдохе прошептал:
— Джордж…
У Алекса сердце упало. Он обернулся и увидел на пороге комнаты своего брата. Белого, как его рубашка, с взглядом испуганного оленёнка. Александр мысленно выругался. Он настолько растерялся из-за поведения отчима, что даже не заметил, как пришёл кто-то ещё!
Он хотел что-то сказать — не получилось. Слова комом застряли в горле. И по бледному лицу младшего брата он понял, что Джордж слышал их с отчимом разговор. Он слышал всё.
— Как давно ты тут стоишь?
Вопрос Эшбёрна остался без ответа. Джордж просто переводил ошеломлённый взгляд с него на брата, а Алексу казалось, что это из него выбили весь дух. Наконец, Джордж пошевелился. Он осторожно закрыл позади себя дверь, затем прошёл на середину комнаты и уставился на отца безумным взглядом.
— Вот, значит, какие развлечения ты имел ввиду тогда, в детстве, — прозвучал его пугающе пустой голос. — А я всё не мог понять, почему я не мог участвовать… Почему ты не возился со мной, как с Алексом…
Стоуна словно пригвоздили к месту, он не мог пошевелиться. Случилось худшее, что он только смел вообразить. Сердце его любимого младшего брата, разгильдяя и повесы, в глубине души наивного добряка, было разбито. А когда Джордж медленно обернулся, и их взгляды встретились, он увидел в глазах брата застывшие слёзы.
— Я дурак, да? — одними губами произнёс он и вдруг опустил голову.
— Мало того, что девчонка Хардинг всё узнала, теперь ещё и ты… — Эшбёрн едва стоял прямо, видимо, удар капитана оказался действенным. — Уже слишком поздно… Но раз ты всё знаешь, нет нужды притворяться.
Кристофер Эшбёрн сделал глубокий вдох, посмотрел на Джорджа, спрятавшего взгляд за длинной чёлкой, сплюнул на ковёр кровь и раздражённо процедил:
— Нет у меня детей… Не было… И нет!
Краем уха Алекс расслышал копошение за дверью и на миг подумал, что их вот-вот прервёт очередной свидетель. Но в следующую секунду увидел, как вышедший из оцепенения Джордж выпрямил спину, бросив жалостливый взгляд в его сторону, и очень тихо прошептал: