Петербургские ювелиры XIX века. Дней Александровых прекрасное начало
Шрифт:
Над челом самодержавного властелина покачивался украшающий треуголку пышный плюмаж с перьями, закрепленный снизу в ажурной лаврово-оливковой гирлянде победителя, несущего покорившимся мир. Матушкин презент оказался как нельзя кстати.
Орден Золотого Руна с бразильскими топазами
А через несколько лет, когда русский государь стал освободителем Европы, вдовствующая императрица Мария Феодоровна сделала венценосному сыну не менее восхитительный подарок.
В 1814 году русскому самодержцу из Мадрида прислали драгоценную, украшенную эмалью орденскую цепь с характерной подвеской: под огнивом с вырывающимися из него языками пламени свисала шкурка золотого барашка с поникшей рогатой головкой и изящными ножками с трогательными копытцами. Благодарный испанский король Фердинанд VII впервые в западноевропейской истории наградил православного монарха Александра I самым престижным и древним католическим орденом Золотого Руна.
Немного истории… Об ордене Золотого Руна
Существование свое этот рыцарский орден отсчитывает с 10 января 1429/1430 года, ибо в XV веке календарный год обычно начинался с Пасхи. В этот день Филипп III Добрый, прозванный из-за обширности земель «великим герцогом Запада» (поскольку владел не только Бургундией, Брабантом и Лимбургом, но и графствами Фландрии и Артуа, Голландии и Зеландии, Фрисландии и Генегау, а также пфальцграфством Намюр), торжественно праздновал в Брюгге свадьбу со своей третьей супругой Изабеллой Португальской. В разгар пира, когда знатные гости отдавали должное разнообразнейшим яствам, заодно завистливо созерцая ослепляющие роскошью и кажущиеся неисчислимыми богатства, нарочно выставленные не только в громадном поставце, но и на приставленном к сей «витрине» семиметровом помосте, счастливый новобрачный встал и торжественно объявил об учреждении рыцарского ордена Золотого Руна «в честь Девы Марии и Апостола Петра в защиту веры и католической церкви», причем «не для того, чтоб прочим быть подстать, не для игры или забавы, но чтобы Господу хвалу воздать и чая верным – почести и славы» [143] .
143
Стихи Мишо де Тайевана. (Хёйзинга, Йохан. Осень Средневековья: Исследование форм жизненного уклада и форм мышления в XIV и XV веках во Франции и Нидерландах // Сочинения в 3-х тт. Т. 1. М., 1995. С. 92. (Далее – Хёйзинга.)
Об ордене Золотого Руна см.: Спасский И.Г. Иностранные и русские ордена до 1917 года. СПб., 1993. С. 36–37; Можейко, Игорь (Кир Булычёв). Награды. М., 1998. С. 41–44; Алмазная сокровищница России… С. 125, 142 (илл.); Горева, Алмазная сокровищница России-2006… С. 41–42; Гаврилова – Левин, Европейские ордена… С. 48–51. Приложение. С. 12. Пор. № 102; Державные кавалеры: Иностранные ордена российских императоров: Каталог выставки в Музеях Московского Кремля 26 октября 2010 года – 9 марта 2011 года. (Л.М. Гаврилова). М., 2010. С. 24, 37, 81–89 (Далее – Державные кавалеры); Trnek, Helmut. Der Orden von Goldenen Vlies // Weltliche und Geistlige Schatzkammer. Kunsthistorisches Museum Wien: Bildf"uhrer. Salzburg und Wien: Residenz Verlag, 1987. S. 202–204.
Название ордена казалось странным, хотя еще в 1382 году правитель Неаполя Карл III Малый учредил недолго просуществовавший орден Корабля или аргонавтов, слывших тогда образцом доблести и храбрости. Просвещенный же бургундский герцог, владевший великолепной библиотекой с книгами, посвященными не только рыцарским подвигам, но и истории Востока, вне сомнений, знал из поэтической пастурели Фруассара о детях беотийского царя Афаманта, вынужденных из-за козней мачехи покинуть милую родину на волшебном златорунном баране. Несчастная Гелла, испугавшись бурных волн, не удержалась на крупе сказочного существа и упала в воды моря, названного в ее память «Геллеспонтом», а Фрике счастливо добрался до берегов реки Фасиса (ныне Риони), где принес в жертву богам спасшее его дивное животное. Шкуру златорунного барана с ножками и с увенчанной рогами головой повесили в роще Ареса. Там ее охранял вечно бодрствующий страшный дракон, извергавший из пасти пламя, чтобы никто не посмел даже приблизиться к сокровищу. Однако вернуть в Грецию золотое руно, несущее его обладателю благоденствие, удалось отважному Ясону, приплывшему в далекую Колхиду со своей верной дружиной на корабле «Арго». Потому-то редкостная смелость и небывалый успех античного героя отразились в девизе бургундского ордена: «Награда не уступает подвигу» (Pretium labore non vile), или «Цена труда – не малая» [144] .
144
Похлебкин… С. 34–36.
Однако современники ехидно замечали, что жизнелюба Филиппа III Доброго так однажды пленили прелести златовласой дамы, нечаянно свалившейся на полном скаку с седла и шлепнувшейся в воду, что локон рыжих кудрей очаровательницы, заставившей вспомнить о несчастной Гелле, герцог уподобил золотому руну и прикрепил сладостную добычу к своей нагрудной цепи. Другие шептались об одном из членов правящей семьи, подобно античному Ясону счастливо избежавшем плена в Колхидской Мингрелии.
В переносном же смысле в походе за Золотым Руном видели поиск духовного озарения, обретение бессмертия и преодоление темных сторон человеческой природы, а также символ завоевания невозможного [145] . И хотя при дворе Филиппа Доброго алхимики усердно пытались получить философский камень, все превращавший в золото, не подлежало сомнению, что подлинным сокровищем Нидерландов была обыкновенная овечья шерсть, превращавшаяся в золотые монеты, ибо из подобного руна искусными руками мастеров создавались не только всевозможные дорогие ткани, но и имитировавшие умело окрашенными нитями живопись, баснословной стоимости безворсовые ковры-шпалеры, пополнявшие деньгами казну герцогов Бургундских.
145
Бретон, Ги. T. 1. Любовь, которая сотворила историю. М., 1992. С. 312. Примечание 178; Керлот, Хуан. Словарь символов. М., 1994. С. 223.
Статуты ордена Золотого Руна приняли в городе Лилле 27 ноября 1431 года, в день Св. Андрея, небесного покровителя Бургундии, на капитуле, где первыми членами нового братства рыцарей «без страха и упрека» стали 24 дворянина, давно обзаведшиеся фамильными гербами. Каждому из них глава ордена пожаловал золотое ожерелье, причем с середины драгоценной цепи ниспускалось на грудь кавалерственной персоны «подобие золотого руна». Если одна часть звеньев напоминала косой крест-распятие Св. Андрея, образуемый взаимно перекрещивающимися кремнями, от коих исходили языки пламени, то другую образовывали двойные буквы «В», символизирующие Бургундию и Брюгге (или Брабант). В статуте подчеркивалось: сие «ожерелье не может быть украшено драгоценными камнями или чем-либо другим, не может быть отдано в дар, ни продано, ни заложено, ни отчуждено по каким-либо причинам», а после смерти кавалера оно как неотъемлемая собственность ордена обязательно возвращается в капитул [146] .
146
Статуты ордена Золотого Руна // Гаврилова – Левин, Европейские ордена… Приложение. С. 37 (статьи 1, 3), 39 (статья 25), 40 (статьи 39, 40), 44 (дополнительная статья 8).
Чтобы показать свое членство в сем «дружеском союзе», рыцарь обязан всегда носить знаки ордена под угрозой денежного штрафа в пользу церкви, к тому же прегрешивший, дабы подчеркнуть свою добродетель и нравственность в глазах общества, искупал допущенную небрежность еще и заказом обедни. Правда, кавалерам, одетым в полное вооружение, разрешалось надевать на шею лишь подвеску ордена Золотого Руна без непременного ожерелья.
Все орденское одеяние, даже шляпа и туфли, было красного цвета, символизировавшего как кровь Христа, пролитую на Голгофе, так: и рвение в вере, достоинство и неустрашимость, а на багрянце мантии красовались вышитые шелком и золотом не только шкурки волшебного барашка и «огнивницы», окруженные языками пламени, выбитого столкновением кремней, но и второй горделивый девиз: «Я обладаю и другого не хочу» (Autre n’aura). Правда, преемник Филиппа III Доброго, герцог Карл Смелый, столь заносчивый, что из-за пустячной ссоры с императором упустил титул короля Бургундии, даже чуть изменил французский слоган на высокомерное: «Я получил» (Je lay empris), лишь бы подчеркнуть престижность ордена Золотого Руна, чьим гроссмейстером он являлся по праву рождения. Однако последующие магистры оказались более скромными и наделенными показным христианским смирением, а посему с XVI века возобладал латинский эквивалент второй части первоначального девиза: «Ничего другого» (Non aliud) [147] .
147
Купер, Дж. Энциклопедия символов. Книга IV (Серия «Символы»). М., 1995. С. 360. (Далее – Купер); Гаврилова – Левин, Европейские ордена… Приложение. С. 18, 28, 30.
И надо же случиться, что именно в 1430–1431 годах в Руане проходит процесс обвиняемой церковниками в колдовстве и чародействе Орлеанской Девственницы, которую впоследствии привыкли называть Жанной д’Арк. Как выяснили не так давно французские ученые, в жилах Жанны текла королевская кровь, ибо отважная воительница была плодом прелюбодейной связи королевы Изабо с герцогом Луи Орлеанским, младшим братом французского короля Карла VI – законного супруга августейшей распутницы, а поэтому приходилась герцогу Бургундскому Филиппу III Доброму по его второй жене свояченицей [148] . Церковь заставила знать смириться с вынесенным приговором по обвинению столь высокорожденной Жанны в колдовстве и неподобающем ношении одежды, не приличествующей ее полу.
148
Амбелен, Робер. Драмы и секреты истории. М., 1993. С. 97–198; Черняк Е.Б. Времен минувших заговоры. М., 1994. С. 16–62.
Языческие мотивы новоучрежденного ордена теперь становились не очень приемлемыми. Да и Ясон, хотя и совершил немалые подвиги в Колхиде, все-таки поступил бесчестно, тайно своровав Золотое Руно с помощью волшебства влюбленной Медеи, внучки самого бога солнца Гелиоса, а затем коварно изменил царевне, всем для него пожертвовавшей и предавшей ради прекрасного чужеземца родных отца и брата. Подобные деяния античного героя, столь недостойные для истинного рыцаря, позволяли втихомолку сравнивать их недоброжелателями герцога с тогдашней политикой Бургундии в отношениях с сюзереном – французским королем Карлом VII. Не случайно даже Ален Шартье, придворный поэт Филиппа III Доброго, не удержался от порицания главы аргонавтов: «Для Бога и людей презренны / Идущие, поправ закон, / Путем обмана и измены, – / К отважных лику не причтен / Руно Колхидское Ясон / Похитивший неправдой лишь. / Покражу все ж не утаишь» [149] .
149
Хёйзинга… С. 93.