Пилигрим
Шрифт:
О нет, внимающие мне, моим косноязычным словам и сумбур мыслей моих постигающие (наказание это вам, а не удовольствие), я не камень, совсем не камень, а воск в умелых руках, разогретый прикосновениями жаркими и теплом, и сердечным огнем, и настало такое время, когда я плавился и истекал, утратив твердость характера и ясность мыслей своих.
29
Было же так, и как ныне вижу я внутренним взором моим: вот я вышел в очередной поход в голове каравана, что вез мирру и ладан из Самарии, и парчу, что выделали лучшие ткачи и расшили самые искусные золотошвеи в Константинополе, и дамасские клинки, и ханьские шелка, и чайный лист из Цейлона, и малоазийский бандж, и многое другое, что весит мало, а стоит дорого, и путь мой был далек, продолжителен и многотруден, потому что начало ему положено было в славном городе Медине, что в сердце Аравии лежит, и город сей особо почитаем, поскольку подвижничества посланника Мухаммеда происходило в нем и окрест его, а завершился лишь в йеменской Сане, откуда товары еще отправлялись далее, на Сокотру, но сие возлагалось на корабельщиков, а не на караванщиков. Караванный же путь подобно нити пронизывал всю ткань Аравийского Рога, прихотливо петляя, как змеиный след, от одного города к другому и от одного известного торгового места
Обязанностями своими принуждаемый находиться неотлучно при караване, порученном моему бдению, я сам, не имея ни малейшей склонности к торговле и не разбираясь в ней нимало, волею случая привелось видеть мне, как товары переходят из рук в руки, порою меняя множество сиюминутных владельцев в течение всего лишь одного дня торжища, оставляя в каждых руках некий прибыток, что и составляет главный смысл всего действа. Такое свойство товара, заключенное природою в нем в самом, оборачивается его привлекательной чертою для занятых перепродажею, хотя каждый из них готов клятвенно утверждать, что имеет с этого дела один убыток, что, конечно же, в действительности совсем не так, ведь каждый из купцов уходит с торгов с мошною, более или менее наполненной цехинами и иной звонкой монетою, или же с грузом других товаров, которые он собирается пустить в оборот в подходящее время.
Предметы же торга настолько разнообразны и подчас так диковинны, что остаешься в полнейшем неведении об их принадлежности и действительной необходимости, а также и о том, какой покупатель готов выложить за них изрядные деньги и на какие нужды он, собственно говоря, горазд употребить благоприобретенное. Товары сии производятся или добываются в не менее различных местах, там, где условия им благоприятствуют или же мастеровые люди имеются.
Из холодных северных лесных стран, где, как утверждается, большую часть года земля укрыта снегом и льдом и неплодоносна, в изобилии добывается дорогой пушной товар, наподобие черного лисьего меха и горностая, а также и бобра, и прочих. Надо же сказать, что исключительно суровые условия скорее способствуют качеству меха, что там водится, потому что он не идет ни в какое сравнение с мехами из южных стран, исключая разве что редкостный и трудно и опасно добываемый мех леопардовый, который, все же, более красив, однако же благородством и плотностию ворса северным уступает. Меха эти стоят дорого, зачастую на вес золота, а иной раз и дороже того, и требуют дополнительных усилий, дабы их достойно и без потерь выделать, но в силу редкости своей и отменного качества покупателя из наибогатейшего и владетельного сословия всегда имеют, отчего почитаются у купцов вложением выгодным, и не без причины. Оттуда же привозят и камень амбер, также весьма примечательный для торговли. Караваны, что везут эти товары с севера, идут от одной ярмарки до другой, так что те самые из людей, что стояли в начале добычи его, никогда до наших краев и не добираются, а товар кочует от купца к купцу, что обычно.
Из ханьской земли везут разные материи, хлопчатые, бумажные, камчатные и, на особицу, шелковые, где только их и выделывают с надлежащим мастерством, и многие из них таковы по достоинствам своим, что их стоимость сравнима с самым дорогим товаром другого вида, и покупатель им также всегда готов. А с островов Мальдивов привозят простые ткани, что ткут на месте из волокон кокосовой скорлупы, предварительно отделив копру от ядра, вымочив ее, отбив между плоскими камнями, прочесав и выпряв, хотя и тонко, но недостаточно для взыскующего роскоши, а потому такая ткань недорога и в цене и простонародья вследствие ее примечательной прочности. Оттуда же происходят и чрезвычайно тонкие тканые материи, что выделывают не из волокна и не из пряжи, а из лыка деревьев, лишь в тех краях произрастающих, а более нигде. Ткань эта, хотя и применяется для одежды, и вещи из нее выработанные, куда как пригожи и изящны, собственно тканью и не является, а представляет собою склеенные воедино особым способом, хитрость которого лишь там знают, большие или меньшие полотна лыковые, потом выровненные деревянными вальками и каменными ударами до тонкого и равномерного состояния и украшенные узорами тисненными, а также и видимыми только на просвет. Ткань эта бывает лишь разного оттенка коричневого цвету и никакого другого, однако ценится весьма как лучший товар для легкой обуви, сумок и головного убора, потому что, помимо прочего, воду она не пропускает, хотя не особенно ноская и не долговечная.
В Африке после главного города Фоссатум, в котором, как говорили, вся роскошь подлунного мира сосредоточена, впрочем, я этого там не наблюдал, ибо число неимущего населения в нем огромно, хотя дворцы, поставленные в нем власть предержащими, воистину великолепны и наполнены дорогими вещами сверх всякой меры, наибольшей славой пользуется Суза, где налажено производство самых тонких тканей. По необыкновенной тонкости они не уступают известным флеровым тканям с острова Коса и подобны хиндийским материям, о которых говорят, что полное одеяние из них можно протянуть сквозь перстень незатруднительно. Города Магадия и Софакас славятся превосходными валяными материями, что хороши и на теплую одежду для невзгод и переменчивой погоды, и подходящие для выделки обуви и головного убора, и для сумок и кошелей, а Тэнис и Дамиэтта -- ткацкими изделиями вообще. Утверждают, один только город Тэнис ежегодно выручает за них от двадцати до тридцати тысяч динариев, что сравнимо с оборотом иных государств на все нужды, включая воинские и содержание богатого двора. Ежегодная дань, доставляемая этим городом халифату в Каир, состоит из ста богато оседланных лошадей, пяти взнузданных верблюдиц, трех палаток из дабиковой материи с диванами, многих знамен и серебра, равного количеству материй. Город же Дабик из тех же стран славится превосходными разноцветными тканями с роскошными узорами из цветов, а город Калес, что на юге Туниса, -- разведением шелковичных червей и шелковыми тканями.
Города Малатия, Низибис и Самосат известны повсеместно своим ткачеством, а самые тонкие кисейные материи, а также сафьян, делаются в Мосуле и Амиде, другое имя которому Диярбекир. Такие же ткани и столь же высокого качества делают в Адшеми, в городах Реи и Исфахане, а Исфахан торгует еще и самыми тонкими полотняными и шелковыми изделиями и имеет хорошего качества шерстяной товар, но главным образом овечий, а не козий, любимый многими покупателями. Довиль доставляет пурпурные одеяла, которые умеют делать только в этом городе, а Хорезм и Хорасан известны богатыми парчовыми и шелковыми тканями, из которых особенно ценятся мервские шелка, а еще там торгуют мехами и выделывают одежду из них. Вышитую одежду и все, что только можно выделать по кожевенному делу, причем отменного качества и приятное глазу, привозят караванами из Йемена через Мекку, в коей, кроме общеизвестных святынь, существует также весьма развитое и богатое торговое дело. В Мекку же морем получают с Цейлона жемчуг и драгоценные камни алмазы и гиацинты, а из Африки караванами, доходившими до далекого Томбукту, привозят львиные и леопардовые шкуры, павлиньи перья, черепашьи панцири, слоновую кость и золото.
Многие прекрасные изделия привозят из Мавритании, где многолюдность и мастерство, им присущее, коему даже не препятствует отменная леность тех народов, породило несколько крупных ремесленных областей, где занимаются и ткачеством, и шелкоткачеством, и кожевничают, и делают клинки и иные стальные поделки. Мавры, вскоре после полного отделения от Арабского халифата при Абд-аль-Рахман Оси Муавия, принялись разводить и, в конце концов, преодолев сопротивление природных сил, приспособили к своим условиям шелковичных червей, завели многочисленные овечьи хозяйства, собиравшие в изобилии тончайшее руно, устроили поля под хлопчатник. В скором времени в этой стране возникли соответствующие промыслы, которые, найдя для себя благоприятную почву, стали торговать своими изделиями во всем мусульманском мире, а часто - и среди неверных, полагая преимущественным получение прибыли перед разногласиями вероучений. Кордова и Севилья, Лисбона и Альмерия занимали шелкоткачеством большую часть своего населения, а кто сам не ткал полотно, тот так или иначе оказывался к этому делу причастен - кто насаждал тутовники, кто их срезал и продавал лист, служащий кормом червю, кто выделывал станки для мотания коконов, кто варил краски, а кто выжигал древесный уголь для этого дела, многие же обеспечивали ткачей продовольствием, поскольку занятые в шелковом промысле люди уже не имели нисколько времени для огородничества или для скотоводства. В одной Альмерии насчитывается не менее восьмисот мастерских, которые занимаются изготовлением исключительно шелковых кафтанов и повязок, а еще в этом городе не менее тысячи рабочих занимаются выделыванием богато вышитых парчовых одеяний. Гранада славится преимущественно штофными материями и бархатом, Кордова -- превосходными тонкими кожаными изделиями, не считая других многочисленных промыслов. Получившая название от этого города кордуанская кожа ценится столь же высоко, как сафьян или марокин, чье название произошло от Саффи, места в Марокканской области, где выделывались эти кожи.
В Сирии Дамаск, знаменитый еще с древности превосходным качеством своих стальных изделий, первые из коих - упругие, прочные, отменно острые и замечательно крепкие клинки, покрытые прихотливым узорочьем булатной стали и способные в одно и то же время падающее перо разрезать и пополам разрубить клинок противника, будь он вдвое толще и вдвое тяжелее, славится также отличными шелковыми материями, в том числе бархатами и плотными шелковыми тканями с разводами, и камкой. Дамасские мастеровые люди почти полностью работают для продажи, а не для себя и жителей самого города, и весь их товар забирают охотно купцы, чтобы везти в дальние пределы, потому что спрос на него велик, а цена увеличивается с каждым дневным переходом вдвое и более.
Сицилия, несмотря на ее оторванность от материковых мест, также богата товарами, пригодными для перепродажи, отчего этот остров охотно посещается купеческими кораблями, несмотря на всю опасность мореплавания и изобилие корсаров, гораздых поживиться чужим имением, да и жизнью самой, в тех неспокойных водах, потому что выгода многократно превышает самые большие затраты на путешествие. Мастерство и ремесленничество в Сицилии возникло не на пустом месте и не усилиями местного населения, весьма дикого и кровожадного, способного, разве что, на набеги да на заманивание ложными огнями маяков кораблей в самые гиблые места, где они неизбежно разбивались, а их груз добычею расхищался этими вероломными народами, причем в ходу у них не только захват груза, но и порабощение моряков и других путешествующих, коих они с превеликой выгодой, впрочем, на пользу тем местам не идущей, продают на невольничьем рынке там же на Сицилии; так вот, ремесленничество стало обосновываться в тех местах только с приходом к власти норманнов, а были это в основном ткачи шелковых материй. С византийцами и не менее искусными арабскими ткачами, осевшими в стране в результате щедрых посулов, лести, прямого подкупа, а то и просто по принуждению силою, Рожер основал в Палермо особую мастерскую, названную Отель де Тираз, из которой выходят превосходные ткани, которые уже в обиходе у местных и любимы ими прежде всяких других. По рассказу Ибн-Джабара, в 1185 году в праздник Рождества Христова женское население Палермо сплошь оделось в шелковые платья золотистого цвета и небольшие изящные накидки, что, несомненно, украсило общую картину, потому что женщины тех мест, хотя и миловидны, однако же фигурою имеют нечто несообразное, потому что верх ее совершенно не соответствует низу, так что даже кажется, будто промыслом какого-то особенно обозленного ифрита из двух разных людей - из приятной женщиной сверху и из коротконогого приземистого урода снизу - создана во устрашение сие создание, хотя это есть не более чем игра природы и особенность местности.
Гугон Фальканд по поводу упомянутой мастерской сообщает, что ее ткани отличаются большим разнообразием, как по плотности, так и по цвету и рисунку: тут и переливающийся ярким красным цветом диародон, и успокаивающий глаз своим зеленоватым отливом диапистос, и усеянный кругообразными орнаментами эксарентасма, и дорогие шелковые материи с затканными в них золотыми украшениями, сливающимися с блеском вставок из драгоценных камней и жемчуга, из последних составляют самые изящные узоры; их либо оправляют золотом, либо, просверлив, нанизывают и нашивают. Изысканный вкус и отменное мастерство ремесленных людей таковы, что в этой мастерской были заказаны и изготовлены коронационные облачения для императоров германских, которых там довольно многочисленное число, так что Отель де Тираз обеспечен богатыми заказами на многое время вперед и не испытывает недостатка в доходах, радуя благополучием короля Рожера. Уверенность же в собственном мастерстве, равно как и самомнение, и себялюбие мастеров Отеля таковы, что они почитают подходящим прямо на королевском одеянии на ткани выткать в узоре материи свои презренные имена, название места, где были сделаны ткани, и иногда даже имя заказавшего работу лица, что делается весьма редко.