По следам легенды
Шрифт:
– У меня хату в казну отписали..
– Мои детки у порога хаты голодную смерть встретили...
– Да знаю я, что не от сытости за моря-океаны бежите... Только что найдете вы на чужбине? В Америке хорошо тем, у кого капитал имеется, доллары. Там этому богу молятся. А вы своих богов везете, - указал Олекса на иконы.
– Тяжко будет богам нашим древним, русинским, из чужих углов на вашу беду смотреть!
– То правда, Олексо!
– зашептались переселенцы.
– Только что делать? Здесь конец известный. А там - вдруг повезет...
– сказал пожилой лесоруб.
Олекса и Юлиус попрощались с переселенцами, пошли к вокзалу. За ними, словно тень, брел сквозь толпу человек, одетый в одежду явно с чужого плеча.
– Кажется, нас провожают?
– заметил его Юлиус.
– Бис с ним, - засмеялся Олекса.
– А вот их, - он указал на табор переселенцев, - жалко, ох как жалко!
– Придет время, - твердо сказал Юлиус, - и иной станет этот край, эта земля. Для того живем!
– Для того живем...
– повторил Олекса.
По перрону вокзала быстро шла, почти бежала девушка с цветами.
– Еле успела!
– перевела она дыхание.
– Это вам, товарищ Фучик, протянула она цветы Юлиусу.
– Познакомься, Юлек, - представил ее Олекса.
– Сирена тоже журналистка, работает в нашей партийной газете.
– Значит, Сирена...
– весело заулыбался Фучик.
– А мою жену зовут Густой!
– Юлиус вскочил на ступеньки вагона.
Поезд тронулся, и Юлиус взмахнул рукой на прощание:
– Скоро снова приеду!
"Наши враги знают, что наша нынешняя борьба - это
начало их гибели..."
Начальник полиции просматривал донесения агентов в пухлой папке. Взял одно из них, отчеркнул красным карандашом... "Юлиус Фучик"... Нажал на кнопку звонка.
– Позови Будяка, - приказал вошедшему офицеру.
Будяк, бравый хлопец, тот, что "провожал" на вокзале Олексу и Фучика, появился немедленно.
– Твое сочинение?
– показал ему бумагу начальник полиции.
– Так точно, господин полковник, - подтвердил Будяк.
– Где сейчас Фучик?
– Отбыл в Прагу вечерним поездом, - доложил Будяк.
– Кто провожал?
– Этот новый редактор "Трудящейся молодежи" и дивчина из "Карпатской правды". Ну и мы, как положено... в стороне постояли, - ухмыльнулся Будяк.
– Провели пана коммунистического публициста с почетом...
– Чего он к нам приезжал?
– Не установили.
– Остолопы!
– Полковник быстро выходил из себя.
– Навели справки о новом редакторе комсомольской газеты?
– Так точно, - тянул Будяк.
– Партийная кличка - товарищ Олекса. Родом из Ясиней. Старший брат коммунист. Олекса закончил горожанскую школу в своем селе, потом торговую в Мукачеве. Выезжал года на три в Европу, чтобы, значит, коммерцией заниматься.
– Чем-чем?
– удивился полковник.
– Да ты еще глупее, чем я думал! Уехал в Европу, торговал неизвестно чем и с кем, а вернулся красным журналистом и редактором газеты...
– Про то не подумали, - растерялся Будяк.
– Так думайте, для того вас кормим и выпить даем. Теперь вот что: взять этого "товарища" Олексу под постоянный надзор, пусть наши люди по пятам за ним ходят, в спину ему дышат. И прятаться им особенно не надо, мы - власть здесь, имеем право. Ясно?
– Куда ж яснее, - ощерился в улыбке Будяк.
– Чтоб испугался, значит...
Полковник тяжело задумался. Будяк почтительно молчал.
– Неспокойно в крае, - проговорил начальник полиции, - забастовки, демонстрации, к коммунистам тянутся уже не только рабочие, но и крестьянство, лесовики, те, кто от века политикой не занимался... И Фучик неспроста приезжал...
– А что Прага?
– позволил себе поинтересоваться Будяк.
– Прага сообщает, что публицист этот - из готвальдовцев. Готвальд ему обычно ответственные задания дает. И к кому зря посылать не станет. Значит, наш редактор, этот товарищ Олекса, - у них перспективная фигура...
– Держится уверенно, - подтвердил Будяк.
– И его слушают. Красиво выступает, - неожиданно для себя сказал Будяк.
– Займитесь паном редактором вплотную, - распорядился полковник.
– И выясняйте, на чем его подловить можно, скомпрометировать - вдруг на горилку падкий, до дивчат ласый... Или еще чего... Нет человека без греха...
– Это уж точно.
– Такое Будяку было понятно.
– Как твоя сотня?
– спросил полковник.
– Формирую из надежных хлопцев. Соколы! По первому приказу будут резать и вешать, кого скажем.
– Про то не мели языком! Мы живем в стране, где законы соблюдают!
– Ага ж, в республике...
– ухмыльнулся Будяк.
– Вот-вот! А если кто-то хочет, чтобы всякие лайдаки и голодранцы тихо сидели в своих курятниках, то это тоже понятное желание.
– Мы им пропишем права на том месте, на которое они и сесть не смогут, - мрачно пообещал Будяк.
– Но чтоб недоразумений не было!
– повысил голос полковник.
– Вы самостоятельно ведете борьбу. Оружие мы вам дадим, а дальше уж ваше дело...
"Хустское кровопролитие свидетельствовало о
чрезвычайном обострении классовой борьбы".
Редакция "Трудящейся молодежи" - краевой молодежной газеты выглядела более чем скромно. Это несколько комнат, тесно заставленных столами, стульями, шкафами для книг, газетных подшивок, папок с вырезками.
Олекса поднялся из-за письменного стола с густо исписанными листочками в руке, сказал коллегам:
– Послушайте, что получилось...
Он читал четко, ясно, выделяя интонацией главное: