По воле северных богов

Стрельникова Александра

Воцарилась мгновенная тишина. Кто-то, помня о бородатых норманнах во дворе, счел разумным послушаться. Кое-кто из молодых мужчин возмущенно загалдел. Но громче всех ревел сэр Ричард Мортленд.

— Чтобы какая-то норвежская потаскуха била честную английскую девушку и командовала нами!

Но тут над его ухом раздался негромкий голос:

— Вы как предпочитаете есть яйца, сэр Ричард?

Грузный рыцарь поперхнулся и, обернувшись, увидел рядом с собой Энтони Роктона.

— Что?

— В последний раз, когда один парень имел неосторожность

противоречить госпоже Тир, она предложила их ему нашинкованными и запеченными с овощами. И, конечно же, вы понимаете, что речь шла не о тех яйцах, что несут куры…

Мортленд как-то невольно сжал ноги и покосился на собеседника.

— Нож у нее всегда с собой, а я своими глазами видел, как она, метнув его, убила белку, сидевшую на ветке дуба.

Сэр Ричард покряхтел, растерянно оглянулся вокруг и… сел.

— Вы разумный человек, — торжественно возвестил сэр Энтони и отошел от него к Тир.

— Что вы ему сказали? — полюбопытствовала она, не отрывая сердитого взгляда от молодых смутьянов, к которым уже направился отец Ансельм, старый капеллан замка.

— Поведал о тушеных яйцах.

— Похоже, вы мне этого никогда не забудете, — невольно рассмеявшись, сказала молодая женщина, потом посерьезнела и, прикусив губу, взглянула на влюбленных, отчаянно цеплявшихся друг за друга.

Старый граф еле шел.

— Рауль, сынок, подай мне руку. Я стал слишком стар, чтобы ходить без чьей либо помощи.

И опять Хью удивился — либо старик сильно заболел за последние четверть часа, либо вел какую-то свою игру. Не спеша, приноравливаясь к шаркающей походке графа Мейнского, они перешли двор и вступили в пустынный главный зал. Старик со вздохом опустился за стол, и его более молодые спутники последовали его примеру.

— Так что случилось?

— Принц Джон прислал меня. Его Высочество считает, что эта свадьба — мезальянс. Леди Реджина достойна более высокородного и богатого жениха.

— Я заплачу любой штраф… — волнуясь, но стараясь скрыть это, встрял Гилфорд.

— Хью, сынок, позволь мне не согласиться с тобой. Зачем? Кстати, а Его Высочество уже подобрал нового кандидата в мужья? Я слышал, граф Керн умер…

— Нет, не подобрал. Но за этим дело не станет. Леди богата и… так соблазнительна.

Хьюго, нахмурив свои густые черные брови, наблюдал за этой мирной дружеской беседой.

— Я не понимаю… — начал он.

— В этом все и дело, — кладя свою сухую, как у птички, руку на его мощное запястье перебил рыцаря старик. — Неужели вы против счастья своей сестры?

— Нет, но…

— А что, сэр Рауль, — граф уже не смотрел на него, — если бы ее женихом оказался мой внук? Я стар и очень болен. Парня пора остепенить, ведь после моей смерти ему перейдет титул и земли. Это было бы очень, гм… по-соседски, — незаметно наступая под столом на ногу совершенно обалдевшему Хьюго, продолжал старик.

Рыцарь опамятовался и придал лицу задумчивое выражение, хотя безмерное удивление, смешанное с подозрительностью, не умещалось в серых глазах Хью, грозя вновь затопить

его горбоносое лицо.

Барон де Керно судорожно соображал. Полномочия позволяли ему решить подобный вопрос. К тому же он хорошо помнил, что в бешенстве кричал его властелин, когда ему сообщили о готовящейся свадьбе, и потому четко представлял себе, каким именно хотел бы принц видеть мужа для леди Реджины Гилфорд — чем хуже, тем лучше, но богатый и титулованный.

У наследника графа Мейнского последнее будет оч-чень скоро. Рауль исподтишка смерил взглядом ссохшуюся фигуру старика, и, к своему несчастью, не заметил его острый, по-молодому пронзительный и ясный взгляд. Потом очень кстати ему вспомнились слухи о том, что с недавних пор в Мейне всем заправляет какой-то молодой родственник старого графа, который отличается маниакальной злобностью и патологической развращенностью. Прекрасно! Джон и сам не смог бы выбрать лучше!

— Отличное предложение, сэр Аллан, — воскликнул барон Керно. — А что скажете вы, сэр Хьюго?

— Весьма, — несколько не к месту ответил крестоносец, нервно стискивая кулаки.

— Позвольте мне убедить соседа, — старик, громко кряхтя, поднялся и потянул за собой Гилфорда.

— Что вы задумали, сэр Аллан? — тихонько спросил тот, когда они отошли в другой конец зала.

— Ничего нового. Свадьбу Куини и Гая.

— Но что будет, когда наш обман вскроется?

— А никакого обмана и нет. Есть только ма-а-аленькая недоговоренность. Я лишь не сообщу благородному барону де Керно, что тот молодой человек, чью свадьбу он с наслаждением расстроил, и есть тот самый внук, о котором я хлопочу. В крайнем случае, скажете, что старик выжил из ума, и ему что-то примерещилось… А теперь пойдем, и подыграй же мне, наконец! Нужно исхитриться не солгать, но и правды не сказать.

— Не мастер я в таком деле.

— Тогда доверься мне. Скажи, что согласен. Сошлись на необходимость успокоить гостей и уходи. Так даже и лучше будет — ты вроде ни о чем и не подозревал. А я уж отведу душу, тряхну стариной. Всегда терпеть не мог этого де Керно. Выскочка и лизоблюд.

Хью последовал совету старика и вскоре уже торопливо шагал к церкви. Когда крестоносец вошел в храм, то сразу почувствовал — что-то не так. И лишь через минуту понял, в чем дело — там было тихо. Так тихо, что с другого конца огромного помещения отчетливо долетали редкие всхлипывания Куини. Гай утешал ее, что-то нашептывая, а посреди прохода, скрестив руки на груди стояла грозная Тир.

— Как тебе это удалось? — тихонько спросил Хью.

— Тушеные яйца, — хмуро ответила девушка и, жестом отметя вопросы, поинтересовалась. — Ну что?

— Сэр Аллан хочет обмануть де Керно. Даже меня отослал, чтобы потом все взять на себя и свой мнимый старческий маразм.

— Но как?

— Сам толком не понял, — все так же тихо продолжил Хьюго. — В общем, я дал согласие на брак Куини с внуком графа Мейнского. Подпишут бумаги, а потом… Черт его знает, что он себе думает делать с этим потом.