Победив, заточи нож
Шрифт:
– Мы тоже все сразу так подумали, а потом искали-искали, но так тела и не нашли. Непонятно как-то все.
– А кроме мельника, у кого тогда можно остановиться?
– Знаете, давайте я все же пошлю мальчишку в их дом. Агнис еще недавно жаловалась, что в их доме совсем пусто стало, после того они последнюю, младшую дочку, замуж выдали. Жак!
Спустя несколько минут парнишка лет десяти, получив задание, умчался, сверкая голыми пятками, а мы с хозяином продолжили разговор.
Пока искали мельника, хозяин рассказывал мне про подготовку к турниру.
– Согнали крестьян со всей округи, а у них сейчас на полях самая работа. Правда, там
– Слышал, что у графа Анри де Бриенна очень важная дата. Когда он родился?
– Он родился… – при этом хозяин закатил глаза, словно решил в деталях рассмотреть потолок своего заведения, – в тот самый год, когда король Карл VII принял в Бурже королевский титул.
Мне только и оставалось, что многозначительно кивнуть, так как почти ничего не знал из хронологии французских королей, хотя местные жители отталкивались именно от таких дат в своем понимании летоисчисления.
– Когда же начнется турнир?
– Как и положено – в день рождения графа. Как мне сказали, это произойдет за четыре дня до светлого праздника Успение Пресвятой Богородицы.
Снова многозначительно кивнул, дескать, все понял. Хотя в церковных праздниках уже стал немного разбираться, но знал далеко не все, так как их, по моим скромным подсчетам, перевалило за пятьдесят дней в году.
За время нашего разговора пришел староста, поинтересовался, кто я такой, а затем присоединился к нашему разговору, а за ним, спустя короткое время, подошла жена мельника.
Мельничиха, рыхлая пожилая женщина, начала мямлить, говоря, что ей надо сначала посоветоваться с мужем, но после того, как староста удивленно спросил ее: «Агнис, с тобой все в порядке? Ты какая-то не такая. Может, с Мартеном что случилось?» – женщина сразу, даже как-то поспешно, дала свое согласие.
Причем не только мне, но и ее односельчанам показалось, что она согласилась взять постояльца без особого удовольствия, хотя, как утверждал хозяин таверны, мельник и его жена были открытыми и хлебосольными людьми, про которых говорят «с душой нараспашку». Женщина повела меня к себе, при этом по дороге поинтересовалась, кто меня к ним направил. Когда я сказал, что это был Кривоногий Анри, она облегченно вздохнула.
Дом мельника, по крестьянским меркам, был роскошный, с комнатой, расположенной под самой крышей. Я расседлал коня, налил ему воды, кинул соломы, после чего зашел в дом с вещами. Какое-то время мы сидели с ней и говорили обо всем на свете. Ее интересовало, как живут люди в городе, я делал вид, что интересуюсь местными новостями, а когда упомянул, что приехал разузнать насчет продажи монастырской земли, женщина наконец расслабилась и разговорилась. Впрочем, даже сейчас старалась говорить осторожно, выбирая слова, особенно про убийство лесничего. Естественно, что я не мог не заинтересоваться непонятным поведением, судя по всему, простой и открытой женщины.
Когда пришел муж, она вышла к нему, после чего они какое-то время негромко говорили во дворе, чем еще больше добавили таинственности своему поведению. Мартен тоже остался недоволен моим появлением в его доме, хотя постарался скрыть это, правда не особенно успешно. Я опять попытался навести разговор на приезд королевских дознавателей
В завершение разговора мы с хозяином выпили по стакану вина, затем я сказал, что прогуляюсь, и вышел из дома. Дойдя до небольшой, но быстрой речки, немного ополоснулся, затем какое-то время прогуливался, после чего вернулся в дом и поднялся по лестнице в комнату под крышей, где мне определили место жительства. Странное поведение супругов я объяснил себе словами хозяина таверны о дружбе семей, но при этом они избегали говорить о несчастье их друзей, что не могло не вызвать мою настороженность. Раздевшись до нижнего белья, я достал из ножен кинжал и положил его рядом с собой. Ни фактов, ни сведений, на которых можно было заострить внимание, у меня не было, а усталость после долгой дороги, запах сена и одуряюще чистый воздух заставили меня быстро смежить веки. Проснулся я от непонятного шума, раздававшегося снизу. В узкой щели, игравшей роль окна, небо только-только начало светлеть.
«Пять-полшестого утра», – уже привычно определил я для себя время и уже был готов снова заснуть, как раздался негромкий женский вскрик, который тут же резко оборвался. Вскочив на ноги, я схватил кинжал и прислушался. Голоса, сначала негромкие и невнятные, становились все громче, и наконец раздался крик боли, потом еще один. Похоже, хозяев били, но увидеть, что происходит, я не мог, к тому же люк находился на противоположной стороне от топчана, а пол чердака был довольно скрипучий, в чем убедился еще вчера.
«Разбойники?! Так как они попали в дом? И почему хозяева не зовут на помощь? Местные разборки? А чего тогда в такую рань?»
Прислушавшись, я из обрывков восклицаний и отдельных слов понял, что пришедшие требовали от хозяев кого-то им выдать, а те отказывались, заявляя, что ничего не знают, а спустя минуту вскрикнула мельничиха, следом заохал Мартен, которого видно били, потом чье-то тяжелое тело упало на пол, следом с громким стуком упала опрокинутая скамья, а в следующее мгновение дико закричала от сильной боли Агнис, и здесь мельник сломался, закричав полным отчаяния голосом:
– Будьте вы прокляты! Я покажу!
За это время я надел только сапоги, а когда раздались крики, осторожно, замирая на каждом шагу, прокрался к раскрытому люку. Наклонившись, услышал:
– Следи за старухой в оба и дверь за мной закрой. Я скоро вернусь.
Когда захлопнулась дверь и лязгнул засов, я уже был наготове, а в следующее мгновение слетел вниз по лестнице. Для вытаращившегося солдата, а это я определил по его кинжалу и шпаге, я оказался неприятным, а главное, неожиданным чудом. Прямо сошествие бескрылого ангела в белых подштанниках на землю. Я находился от него уже в двух шагах, когда бандит схватился за рукоять меча, но больше ничего не успел сделать, так как в следующее мгновение я эффектно подпрыгнул и с силой врезал сапогом по ребрам солдата. Его массивная фигура сразу осела; он выгнулся, схватился руками за ребра и, пытаясь поймать ртом воздух, начал клониться вперед, не переставая хрипеть. Он так и не успел ничего понять, как получил новый удар, но уже по голове. Меч и кинжал я сразу вытащил у бандита из ножен и закинул в подальше в угол. Только теперь я позволил обратить свое внимание на хозяйку. Она лежала на боку, с разбитым в кровь лицом и тяжело дышала. Стоило нам встретиться взглядами, как я спросил: