Побег из Фестунг Бреслау
Шрифт:
– А ты уверен, что в нас не попадут?
Холмс отрицательно покачал головой.
– Погляди, - показал он рукой, - эти три башни останутся целыми. Ведь русским же нужно по чему-то ориентироваться. Главной осью будет линия, соединяющая Церковь святой Елизаветы и Чековую Службу. Корректировку штурманы будут производить по церкви святого Войцеха. Так что, скорее всего, до самого конца войны с этими тремя зданиями ничего не случится.
– Что, русские настолько точны?
– Точны. Помни, здесь ты уже не увидишь архаичных По-2. Скорее всего, мы здесь увидим самые лучшие в мире легкие бомбардировщики, из тех, что были произведены до сих пор.
– Я уже боюсь. Они же будут лететь прямо над нами.
– Да, только от цели.
– А если начнут валить из пулеметов?
– В нас? Еще до того, как пилот и бомбардир поднимут глаза от приборов, они уже будут далеко за нами.
Но сомнения у Шильке оставались. Он слышал о точечных бомбардировках, проводимых, хотя бы, британцами в Голландии. Но способны ли "Петляковы" и "Туполевы" сравниться с "Москито"? А конкретно, тренировались ли русские так же долго, как англичане?
– Вот они. – Холмс опустил бинокль, который до этого прижимал к глазам, и глянул на часы. – Точно в срок.
Шильке же – наоборот – поднял свой бинокль к газам. Двухмоторны, небольшие бомбардировщики близились в идеальном строю. Артиллерия на Ноймаркт начала обстрел, но, похоже, только лишь для того, чтобы произвести звуковое впечатление. Самолеты шли на очень низком уровне. А еще они были чертовски быстрыми. Как и предполагал Холмс: войдя на ось "церковь святой Елизаветы – Чековая Служба", они выравнивались и брали поправку в соответствии со святым Войцехом. Бомбы летели вниз, и через секунду самолеты пролетали чуть ли не над головами Шильке и Холмса, так что те буквально чувствовали вонь выхлопных газов. После этого они прослеживали взрывы ниже.
– Ну, ну… В самую десяточку!
– И этот тоже.
– Я тебе говорю!... Как он сбросил!...
– Так запиши его номер. Пускай парень получит медаль за точность!
Холмс и вправду вытащил блокнот и начал записывать.
– Э-э, нет, а этот, наверное, слепой.
– Ну и ладно, просто теперь дворца Хатцфельдов уже не станет. Может, пилот знал, что там сидел Ханке?
– Ну да, его занесло буквально метров на двадцать. а Ханке там уже не сидит.
– Но шастает по округе. То Холм Партизан, то Университетская библиотека на Тумском Острове. Но, возможно, пилот хотел попробовать "на авось".
Над ними пролетели еще две машины. Наши герои инстинктивно пригнули головы.
– Гляди! Этот тоже идеально в цель.
– Именно. Главной Почты тоже не будет.
– Интересно, а где же поляки устроят главный почтамт?
– Наверняка здесь, где мы стоим, в Чековой Службе. А что, близко, оборудование внутри имеется.
– Ага. А вот эти двое, лупят по всему, что рядом.
– У-у, недотепы. Да и черт с ним, с этим всем!
– С чем черт?
– Ну, с домами, с улицами. – Холмс выдул губы. – Да ладно. Наши просто устроят огромную площадь, и все [60] !
60
Так оно и получилось. Достаточно поглядеть на карты ГуглМэпс ). Холмс с Шильке стоят на башне, на которую заходит надпись Aleja Slowackiego. А с двух сторон – и правда – огромные площадки.
– Она будет тогда и вправду огромной.
Один из бомбардировщиков неожиданно задымил. Через секунду в нем что-то взорвалось. Казалось, что он упадет в крепостной ров, но аппарат перелетел и врезался в здание, стоящее на фланге Чековой Службы. Содрогнулась даже громадная, современная башня, на которой стояли поляк и немец.
Поднялись они не сразу и с большим трудом, отряхивая пыль и грязь с одежды. Небо было уже чистое. Шильке поднес ко рту walkie-talkie.
– Ватсон?
– Я здесь.
Спрятавшись в канале, он ожидал вместе с остальными. Единственной проблемой было выставить антенну наружу, чтобы поддерживать связь. Если не считать этого, остальное было в порядке.
– Слушай. Почта уже разбомблена. Ожидаешь вторую волну и заходишь, понятно?
– Понятно. Когда будет вторая волна?
– Русские достаточно пунктуальны. Заходите ровно через десять минут. Повтори.
– Понял. Захожу через десять минут.
Вопреки всем опасениям, связь через walkie-talkie была безопасной и позволяла говорить открытым текстом. Ту американскую частоту, служащую для связи, здесь никто не прослушивал. Вторая волна бомбардировщиков должна была сбрасывать уже только небольшие зажигательные бомбы. Речь была в том, чтобы никто не приближался, не крутился рядом и попросту не мешал Ватсону, равно как не обращал внимания, если бы пришлось взорвать какое-нибудь перекрытие.
Шильке с Холмсом вытащили сигареты.
– Так ты говоришь, что здесь будет площадь?
– Ммм… Возможно, в конце концов чего-нибудь выстроят. Какие-нибудь магазины или нечто подобное…
– К примеру. И вот зайдет потом какой-то покупатель и спросит, остались ли еще сапоги после русского пилота, потому что остальное к продаже уже не пригодно.
Они рассмеялись. Обычные посттравматические глупости. Слишком много взрывов, слишком много развалин. А тут еще, ни с того, ни с сего, вниз рухнул купол башни церкви святого Войцеха. Холмс с Шильке захохотали так, что долго не могли успокоиться.
– Боже… - Шильке пытался рукавом оттереть глаза. Он любой ценой желал сменить тему. – А вот ты знаешь, что в Голландии я допрашивал польского пилота?
– Его сбили?
– Нет, он просто летел, а тут в самолете чего-то навернулось.
Новый взрыв хохота.
– Мужик выпрыгнул с парашютом и побежал в голландское село, чтобы его спрятали. А эти и вправду, приняли, чаем угостили и ждут. Поляк говорит хозяевам, чтобы они пускай хотя бы парашют спрячут и дадут ему какую0нибудь одежку, а те ожидают. Через час входит пара голландских полицейских, очень вежливо пилота арестовывают и ведут в город по лесной дороге. Тут подъезжает пара деятелей на велосипедах. Останавливаются, со всеми здороваются и говорят, что они из голландского движения сопротивления, они, конечно, могли бы побыстрее и уже переправили бы парня в Англию, но, к сожалению, у товарища камера в колесе лопнула, и полицейские приехали первыми.
– Не верю… Ты серьезно?...
– Серьезно. Мне этот летчик сам говорил, он был шокирован тем, что там все друг друга знают.
Очередной приступ смеха.
– И что с этим летчиком?
– Он был майором или даже подполковником военно-воздушных сил, не помню, так что его отослали в лагерь.
– Наверное, коллеги его уже освободили.
– Неплохо. А они спросили разрешение у этих из движения сопротивления?
Беседу они прервали лишь тогда, когда на горизонте появилась очередная волна бомбардировщиков. Холмс глянул на часы.