Побег из Фестунг Бреслау
Шрифт:
– Но, может, в штрафной роте.
– Тоже нет. Могут конфисковать, наказать….
– Ладно, не будем об этом, - перебил его Холмс. – Откуда они знали, что у Нади имеется дневник?
– Понятия не имею. Как только мы сюда добрались, они сразу же его схватили и вытащили тетрадку из ранца. Майор просмотрел дневник, бросил в костер, а Надю отвели за угол и…
Холмс незаметно сжал губы. Какое-то время он молчал, затем взял Шильке под руку и оттянул в сторону.
– Что ты испытываешь?
– Бешенство.
– Плохо. Тебе нельзя действовать под влиянием эмоций, - спокойно объяснил Холмс.
– У нас только что убили единственного свидетеля.
Холмс вынул из кармана небольшое зеркальце и подсунул его под лицо Шильке.
– Что ты видишь? – сухо спросил он.
– Типа с рожей побитой собаки.
– Я не об этом. Нимб видишь*
– Не понял.
– Я спрашиваю: ты нимба у себя над головой не видишь? Если нет, то это знак того, что Надю воскресить ты не можешь.
Шильке сначала дернулся, потом сделал глубокий вздох. Потом еще один.
– Тебе нельзя действовать под влиянием эмоций, - повторил Холмс. – Помни, ты не можешь отомстить, ты не сильнее их, ты не такой хитроумный. Прими это к сведению.
Еще раз Шильке сделал глубокий вздох, отчаянно пытаясь успокоиться.
– Сделай так, чтобы этот гад совершил какую-нибудь ошибку.
– Каким образом?
– Придумай. Но помни, без каких-либо эмоций, - он замолчал на минуту, потом спросил: - Ну как? Погляди мне в глаза и ответь. Уже?
Был или Шильке уже спокоен? Он не имел ни малейшего понятия. Во всяком случае, он кивнул, оттер пот со лба, размазывая грязь по лицу. Ну, и что теперь? Разныться, позвать на помощь? Сказать, что те – их неприятели гораздо более быстрые, гениально организованные и вообще лучшие? Или же они побеждают своим интеллектом и холодным расчетом? Холмс неоднократно повторял: "Все вокруг – всего лишь театр. Так что будь хорошим актером, и этого будет достаточно".
– Приведи сюда мой отряд.
Холмс наморщил брови.
– Но мы же не станем устраивать перестрелку?
– Естественно.
– Тогда действуй.
Через минуту Шильке, во главе полутора десятка человек в камуфляжных куртках подошел к майору жандармов. Он отдал салют и представился в соответствии с уставом.
– Что это за марионетки, - указал майор на солдат с автоматами. – Или, как та дура в измазанном грязью пальто, вы намереваетесь пугать меня Берлином?
Отработанным движением Шильке вытаращил глаза.
– Герр майор? Я? Берлином?
Тот слегка удивился.
– Я самый обычный провинциальный офицеришка из забытой всеми Твердыни Бреслау. Если герра майора чем-то и могу попугать, то, разве что, плачами своей старенькой мамочки.
Жандарм слегка усмехнулся. Но глядел он как-то странно. Он явно не ожидал подобных слов.
– А зачем тогда вам эти солдаты?
– Ага, чуть не забыл, - Шильке повернулся к своим людям. – Здесь на земле валяются обрывки приказа. Быстро соберите все.
Майор явно заинтересовался.
– Зачем?
– Я должен иметь доказательство для своего начальника. Ведь он же ни за что не поверит, будто бы кто-то порвал его приказ. Причем, на людях.
– Ага, выходит, вы меня все-таки решили пугать.
– Нет, господин майор. Это я за это получу по рукам, а не вы.
Вновь изумление. Не такой беседы ожидал жандарм.
– Герр капитан. А вы не поясните, чему я должен благодарить удовольствие разговора с вами*
– Конечно же. Я должен забрать труп расстрелянного солдата и отослать в Берлин.
– Труп? Сейчас мы его закопаем.
– В случае затруднений, я вернусь через час с приказом, и мы откопаем его. Я обязан отослать начальству corpus delicti, поскольку он и вправду не поверит мне на слово, как могла случиться столь курьезная ситуация.
– А кто же ваш начальник?
– Директор Колья Кирхофф.
– Впервые слышу. Это какой-то русский?
– Нет. Это германский служака, и он тоже обязан иметь доказательства для своего шефа. – Шильке вытащил блокнот и американскую шариковую ручку. Крупными буквами, чтобы жандарм мог видеть, он записал, кто собственноручно порвал приказ. После этого вытащил пачку "кэмела" и нагло предложил угоститься майору.
Встретившись с отказом, он закурил сам.
– Да, при случае, а то чуть не забыл. Я должен буду забрать у вас немного бензина, потому что не знаю, доберусь до города на своих запасах. И заберу автомобиль, на котором можно будет перевезти труп. Машину отдам завтра.
Могло показаться, что майора поразила молния. Мгновение он стоял, словно парализованный, потом побагровел и зарычал:
– Ты с ма сошел, пацан?! Просишь бензин у линейного подразделения? Да я тебя…
Шильке молниеносно уменьшил делящее их расстояние, сделав шаг вперед. Сейчас он вторгся в "личное пространство". Сейчас их лица находились на расстоянии не более десяти сантиметров.
– Я не воспользовался словом "пожалуйста", - тихо и спокойно произнес он.
Жандарм остолбенел.
– Я ничего у вас не прошу. Автомобиль и бензин просто реквизирую.
И он подал майору листок с приказом предоставления любого вида помощи, выданный комендантом крепости Бреслау. Джульен Боу и рекламирование успехов со стороны НСДАП приносили обоюдную выгоду.
Шильке повернулся к своим солдатам, которые уже собрали клочки разорванного листка.
– Заберите у них несколько канистр и какой-нибудь грузовик, подходящий для перевозки трупа. И мигом!