Поцелуй победителя
Шрифт:
Кестрел скрестила руки на груди. Солнце пекло. Её мучила жажда, в горле першило. Она в ответ посмотрела на женщину и поняла, что королева так смотрела на неё не из-за того, что Кестрел была валорианкой, или из-за того, кем являлся её отец. А из-за тайны, которой Кестрел не знала и вряд ли хотела бы узнать.
* * *
— А, Кестрел. Я надеялся найти тебя здесь.
Она оторвалась от расчесывания Джавелина и бросила взгляд через плечо Рошара, но никого не обнаружила позади. Они были с ним одни в конюшне. Кестрел сдула прядь, упавшую ей на глаза, и вернулась к своему занятию.
— Прошу оказать мне одолжение, — сказал он.
— Не нужно изъясняться столько велеречиво, князек.
— Моя сестра...
Кестрел вновь это почувствовала: тягостную настороженность. Что-то произойдет. И это наверняка причинит боль.
— ... Я подумал, что она поселится в доме бывшего губернатора. Однако, похоже, тот дом не в полной мере соответствует её стандартам.
— Это самый лучший дом в городе.
— Ей нравится этот дом.
Кестрел перестала чистить шкуру Джавелина.
— Какое это имеет отношение ко мне?
Рошар откашлялся. Ему явно было неуютно.
— Твои покои.
— Вот как.
— Это единственные покои, состоящие из нескольких комнат.
— Понятно.
— Ты не возражаешь?
— Это дом Арина, — неожиданно вспыхнув, сказала она.
Рошар что-то пробормотал на своем языке.
— Что ты сказал?
Он посмотрел ей в глаза:
— Я сказал: Да, совершенно верно.
Джавелин ткнулся носом ей в плечо. Кестрел стиснула щётку, которой чистила коня, сильнее. Нет, не верно. Существовал какой-то неявный смысл этой ситуации, что заставило Кестрел испытывать чувства, которым она не могла дать определения. Она заставила себя пожать плечами.
— Я перенесу свои вещи.
И в сознании непрошено возникло воспоминание о том дне, когда она скакала верхом и оказалась на развилке. Вилла генерала. Она почти смогла мысленно увидеть дом. Её дом. А потом нахлынул страх, и Кестрел поняла, что не сможет пойти туда, никогда не сможет, даже если здесь для неё больше не будет места.
— Я поговорю с Сарсин.
— Хорошо. — Рошар с облегчением вздохнул. — Спасибо. — Он собрался уходить.
— Это Арин попросил тебя поговорить со мной?
Рошар резко развернулся.
— Ну, разумеется, нет, — сказал он удивленно.
У неё сразу же возникло множество вопросов, но гордость не позволила задать их.
— Арин, — добавил Рошар, — скорее всего, убьёт меня, когда вернется. Но мне не будет покоя, если моя сестра не получит желаемого. Так что смерть может оказаться весьма кстати. Будь мне хорошим другом и скрась эти несколько дней, ибо они станут для меня последними.
— Значит, он вернется уже скоро?
— Сестра приказала ему явиться.
Кестрел уставилась на шкуру Джавелина и потерла тёмное пятнышко на плече коня.
— Арин пиратствует пока, но это ради благих дел, — сказал Рошар. — Теперь, когда королева взяла правление города под своё крыло, я здесь не задержусь. Как и он. Мы оба отправимся на юг. После королевской аудиенции, разумеется.
Кестрел обожгла принца взглядом. Она провела большим пальцем по щётке и посмотрела на пыль, оставшуюся после поездки через весь город, а потом подняла взгляд и обнаружила, что Рошар изучает её, выражение его лица было участливым, но в то же время он определенно пытался что-то прочесть в её лице, и когда она поняла, что он пытался понять, какое решение она приняла, девушка сделала всё для того, чтобы он этого не увидел. Её взгляд прояснился. Она вынула из кармана своих брюк для верховой езды ключи от дома и от восточного крыла и вручила их Рошару. Когда она отдала их принцу, то уже прекрасно понимала, как ей будет больно видеть королеву.
Ключ от двери в сад на крыше она ему так и не отдала.
* * *
— Ты будешь жить со мной, — решила Сарсин.
— Хорошо.
— Нельзя её обижать.
— Я знаю.
Сарсин внимательно посмотрела на девушку.
— Арин бы не раздумывая обидел её. Будь он здесь, то ни за что не согласился бы с таким положением вещей.
Кестрел не была в этом так уверена. Она считала, что Рошару известна тайна о королеве и Арине, а вот Сарсин — нет. Но вслух лишь произнесла:
— Мне всё равно.
Но это было не так.
* * *
Четыре дня спустя, Кестрел была в огороде возле кухни. Она полола грядки. Ей это нравилось. Девушка наслаждалась своей работой, прекрасно разбираясь в том, что нужно оставить, а что убрать. Поначалу она допустила несколько ошибок с травами, но сейчас была уверена в своих действиях. Ей нравилось срывать стручки гороха и складывать их себе в корзинку. Кестрел нравился горьковатый, землянистый запах растений, который источал полосатый эрасти, фрукт, росший только на этом полуострове и только в этом месяце. Из него обычно готовили несладкие блюда. Кестрел осторожно сорвала их. Повар, поощрявший занятие Кестрел садоводством и прощавший ей ошибки, с удовольствием вдохнул запах этого фрукта, когда Кестрел принесла эрасти на кухню. Фрукты оказались недозрелыми.
— Придется подождать, — сказал он настолько осуждающе, насколько был способен. — Оставь их на стебле, пока они не будут выглядеть так, словно вот-вот взорвутся, если к ним притронешься.
В первый же день своего увлечения садоводством, прополкой и лущением гороха, она сожгла кожу. Загорела. Поначалу Кестрел пользовалась маленьким ножом, чтобы вычистить грязь под ногтями. Теперь же ей было всё равно.
Ветер этим днем дул сильно. Земля была сухой. И Кестрел не услышала приближения Арина.
— Я тебя повсюду искал.
Девушка подняла на него взгляд. Ветер задувал волосы ей в лицо. Она не могла видеть выражение его лица и хотела спрятать собственное. Ей не нравились чувства, которые она испытывала в его присутствии. Облегчение, что он был жив, здоров и в безопасности. И еще другие эмоции: бурлящие и ужасающие.
— Мне нужно поговорить с тобой, — сказал он.
По тону его голоса Кестрел догадалась, о чём он хочет поговорить. Она знала, что права. Она вернулась к своему занятию.