Под южным небом Италии
Шрифт:
– Но ты никогда не наблюдал так пристально, будто за каким-то представлением, – рассмеялась я, отстраняясь от него, чтобы надеть накрахмаленную нижнюю юбку.
– Я хочу получше запомнить тебя перед дальним рейсом, – опять попытался он меня обхватить.
Марко обнял меня, пальцами одной руки провёл по шее, груди, спускаясь ниже. Он страстно целовал меня. Его руки скользнули по спине к ягодицам и сильно сжали их. Муж настойчиво ласкал руками мои бёдра, и его горячие поцелуи перешли на декольте.
– Марко, мы опоздаем, – улыбнулась я, пытаясь его остановить.
– Пятнадцать
Не раздеваясь до конца, мы снова любили друг друга, наслаждались, словно не могли насытиться перед расставанием. Это было страстно, быстро, прямо сидя на стуле. Мне нравилось быть сверху, видеть его глаза, и иметь над ним преимущество в таком положении, в котором удовольствие было под контролем моих действий и движений. Марко крепко меня держал, лаская руками, даря горячие поцелуи и шепча ласковые слова. Достигнув пика наслаждения, мы несколько минут сидели, тесно прижавшись друг к другу. Марко, прильнув губами к моей груди, прошептал:
– Люблю тебя, моя маленькая.
Машина подъехала к конторе адвоката Черизо, когда я уже опаздывала на двадцать минут. Я поспешно вышла из машины, а Марко поймал меня почти у дверей конторы, удержал и нежно поцеловал в губы.
– До встречи, маленькая, – прошептал он.
– До встречи.
Мы никогда не говорили перед рейсом «прощай». Марко отпустил меня и, повернувшись к двери, я увидела, что босс смотрел на нас в окно. Не оборачиваясь на мужа, я вошла в контору. На двери зазвенел колокольчик. Войдя внутрь, я увидела аввокато Черизо, который повернулся к двери, засунув руки в карманы брюк.
– Доброе утро, синьор!
– Доброе утро, Бьянка. Вы опоздали, – серьёзно сказал он. – Через полчаса я должен быть в суде, а у меня не готово несколько заявлений.
– Простите, пожалуйста, синьор. Я сейчас быстро, – кинула сумочку на стол и плюхнулась, шурша юбками, на стул.
Заправила бумагу в печатную машинку и краем глаза заметила, что босс неотрывно наблюдал за мной.
– Утреннее примирение? – улыбнувшись, спросил он.
Я замерла и распахнутыми глазами посмотрела на босса.
– Что, простите?
– Вы помирились с мужем, и примирение было приятным, поэтому вы опоздали, – сказал он с улыбкой и, открыв портсигар, прикурил свою любимую сигариллу.
Румянец залил мои щёки. Я в смущении опустила глаза на печатную машинку.
– Прощание перед рейсом, – тихо сказала я. – Давайте начнём, синьор Черизо, – как можно твёрже добавила, пытаясь скрыть дрожь в голосе от смущения.
Не поднимая головы, я посмотрела на него. Он ухмыльнулся и, зажав сигариллу губами, медленно поправил галстук двумя руками. Я поймала себя на том, что засмотрелась на его красивые длинные пальцы и кисти рук с выступающими венами. Непонятное волнение прошлось по телу, и я непроизвольно закусила губу, вспомнив его в плавках, сидящим рядом со мной на пляже: «Дева Мария, что я делаю? Почему я разглядываю
Стряхнув пепел в пепельницу и отвернувшись к окну, Витторио Черизо сказал:
– Приступим, Бьянка.
Глава 8 Похищение
И снова дни потянулись привычной чередой, как и раньше в отсутствии Марко. Я ходила на работу, и там было всё без сюрпризов. Иногда, мы встречались с Кьярой, но довольно редко, всего пару раз в неделю. У неё появился новый ухажёр, поэтому она была поглощена новыми эмоциями. С тех нескольких раз с синьором Черизо они больше не встречались. Когда я спросила у неё причину, то подруга весело отмахнулась:
– И кто говорит, что он бабник? Любят сплетницы преувеличивать и разносить слухи, – но в её голосе я услышала нотку разочарования. – Он холодный как айсберг, Бьянка. А взгляд бывает такой жёсткий… – Кьяра расширила глаза.
– Брось. Может, ты просто не в его вкусе, – весело сказала я.
– Это я?
– Не обижайся, подружка. Но нельзя же нравиться абсолютно всем мужчинам?
– Ты права.
Была пятница, и мы расслаблялись после рабочей недели с бутылкой вина, сидя на террасе у меня дома. Радиола разносила приятную музыку по дому, тёплый бриз доносил до нас запах моря и аромат цветущих цветов под окнами домика. Кьяра закурила сигарету.
– И давно ты куришь?
– Недавно, нужно же когда-то начинать, – рассмеялась она, глубоко затянулась и протянула мне сигарету.
– Нет, – отрицательно покачала я головой и замахала рукой.
– Брось, знаешь, как расслабляет? – улыбнулась она.
– Мне и вина для этого достаточно.
Я задумалась, устремив взгляд на морскую гладь бухты в закатных лучах. Вспомнила о Марко и снова стало на душе тоскливо. Подруга заметила моё настроение.
– Так, это что за уныние? – придвинулась ко мне ближе Кьяра.
– Всё хорошо, – грустно улыбнулась я.
– Слушай, твой Марко просто идиот!
Я недоумённо посмотрела на подругу.
– Ну как можно не замечать, как ты тоскуешь без него. Давно бы уже бросил эти рейсы, чтобы быть рядом с тобой, – снова затянувшись сигаретой и выпустив струю дыма, иронично сказала подруга.
Несмотря на то, что мы были близкими подругами, рассказать об измене мужа, о нашей ссоре и примирении я ей не решалась. Очень тяжело мне было об этом говорить. Мне всё ещё больно было признать своё поражение.
– Он для нас старается. Марко хочет дом побольше, чтобы детишкам было где развернуться, – тихо возразила я.
Подруга замерла и пристально посмотрела на меня.
– Бьянка? – она положила ладонь мне на плечо. – Ты что беременна?
– Нет. Вроде бы, – неуверенно ответила я.
– Что значит вроде?
– Ну прошло всего ничего, как мы с Марко последний раз… всё может быть. Нужно подождать… – задумчиво сказала я.
– Понятно. Слушай, Бьянка, нельзя киснуть весь месяц дома. Мы должны с тобой развлечься. Давай завтра сходим по магазинам, пообедаем в ресторане. Нет! Лучше поужинаем.