Под жарким солнцем
Шрифт:
Все опять усердно принялись за работу.
С гомоном ворвалась ватага ребят. Перебивая друг друга, они кричали:
— Смотрите, смотрите, что мы нашли!..
— Что, что нашли? — Мегудин схватил пакет, завернутый в рядно.
— Нашли то, что вы просили, — ответили в один голос ребята. — Смотрите.
Развернув сверток, Мегудин радостно воскликнул:
— Да ведь это же клад! Настоящий клад! Молодцы, молодцы, ребята!
— Это, наверное, и есть то, что выбросил Тяпкин, — догадался Порфирий Лукич. — Где вы это нашли?
— За усадьбой
— Срочно надо очистить всё от ржавчины… Теперь работа пойдет полным ходом, — радовался Мегудин.
— Да, теперь наши дела пойдут, — подхватил Василий. — Спасибо вам, Илья Абрамович, за то, что сами упорно взялись за дело и всех нас заставили работать. Вот так — деталь за деталью, гаечка за гаечкой — и восстановим трактора.
Ни на минуту не изгладилась из памяти Лизы та страшная ночь, когда Илья Абрамович, усталый и еле живой от бесконечных забот, ввалился в дом и взволнованно сказал:
— Немцы близко! Запакуй самое необходимое для себя и детей… Завтра чуть свет я приеду и отправлю вас через Керченский пролив. Все другие дороги отрезаны… Отец с матерью и Генечка тоже приедут туда с колхозом. Вместе вам будет легче.
Всю ночь были слышны оглушительные взрывы бомб. Намаявшись за день, Илья Абрамович прилег и быстро уснул. Безмятежно спали дети. Только Лиза, не смыкая глаз, паковала узлы и чемоданы, складывала вещи, наводила всюду порядок, чтобы рано утром покинуть родное гнездо и отправиться неведомо куда.
Был уже рассвет, когда она прилегла. Только успела задремать, как приехал Илья Абрамович. Он взял узлы и чемоданы, она впопыхах одела детей, и, не задерживаясь ни минуты, уехали. Дороги были запружены табунами скота, машинами, арбами, повозками, нагруженными домашним скарбом, среди которого сидели старики, женщины, дети. В сутолоке и суматохе скопившейся у пролива массы людей Илья Абрамович не мог найти ни отца, ни мать, ни сестренок, которые должны были быть тут. Как только Лиза с детьми почти на ходу села на уже отчаливший пароходик, раздались надрывные гудки, предвещающие приближение фашистских самолетов, и тут же послышались взрывы. Донеслись душераздирающие крики, плач, стоны и вопли раненых. Рядом стоявшие суда начали тонуть. Чудом уцелевший пароходик, где находились Лиза с детьми, пытался выйти из-под огня и продолжать свой путь по заалевшей от крови убитых и раненых воде. Сквозь рассеявшийся дым насмерть перепуганная Лиза с детьми на руках глазами искала на берегу Илью Абрамовича, чтобы на прощанье еще раз взглянуть на него, но не нашла его.
«Где он? Уцелел ли в той яростной бомбежке? — терзалась она. — Если он остался жив, будет тревожиться, не пошли ли мы ко дну».
После долгих мучительных странствий они добрались до Урала, и Лиза начала писать куда только можно запросы о муже. От его старшего брата Матвея она узнала адрес госпиталя, где тогда находился Илья Абрамович. Ее письмо было переадресовано и долго бродило, пока не попало по назначению. Не успела Лиза получить ответ на него, как пришла телеграмма:
«Подтвердите ваше местонахождение. Выезжайте по указанному адресу. Илья Абрамович жив-здоров. Телеграфируйте выезд».
…Мегудин был ошеломлен, когда шофер секретаря райкома отыскал его в мастерской МТС и сказал:
— Я привез вашу семью.
— Где они? Где? — выбежал он на улицу вслед за шофером.
— Илюша, мы здесь, — откликнулась Лиза, стоя рядом с «виллисом».
Илья Абрамович кинулся к Лизе и, прижав к груди, долго не мог вымолвить слова.
— Лиза! Лиза!.. Наконец-то мы… — только и мог сказать, придя в себя. — Где дети?
— В машине.
Рывком раскрыв дверцу машины, Мегудин взял на руки детишек.
— Худенькие, но все же подросли, — разглядывая их, сказал он.
— Они так тяжело болели, недоедали, горя было много… — вздохнула Лиза.
Илье Абрамовичу было неловко, он собирался приготовить квартиру, припасти все, что нужно для гостей, а они прибыли раньше, чем он ожидал, и застали его врасплох.
— Зайдем пока ко мне.
Мегудин схватил чемодан, взял старшего сынишку за руку и направился в свой кабинетик. За ними пошла Лиза с младшеньким на руках. Оставшиеся в машине вещи захватил шофер.
Переступив порог каморки, в которой жил Илья Абрамович, Лиза с удивлением спросила:
— И ты здесь живешь? И тут работаешь? Здесь же негде повернуться. Где ты отдыхаешь, спишь?.. Разве мы с детьми тут разместимся?
— Не беспокойся, Лизонька, вас я сейчас устрою. Поешьте, отдохните… — ласково сказал Илья Абрамович.
— Что значит — нас устроишь? А разве ты не будешь жить с нами? — перебила его Лиза. — Всю жизнь ты так: где-нибудь поспишь, что придется поешь… Только работу и знаешь, больше тебе ничего не надо. Ты же директор МТС, а… У тебя, наверно, и постели нет…
— Когда я приехал сюда, мне в райкоме дали номер в гостинице, я там только ночь переночевал и больше туда не заходил… Пришлось из металлолома собирать трактора, некогда было ни спать, ни отдыхать. Где попало прикорну на часок, и опять работа. Об отдыхе и речи не могло быть.
— Я так и знала, что у тебя нет покоя ни днем ни ночью. Если так и дальше будет, то ты опять скоро свалишься. Не забывай, что тебя только недавно выписали из госпиталя. Хорошо еще, что пришел вызов и я смогла к тебе приехать.
— Молодец, Лизуха, что не тянула с отъездом!
Глянув в нежные, искрящиеся теплотой глаза мужа, Лиза смутилась. Она перевела взгляд на детей, открыла сумку, вынула оттуда две лепешки и дала их малышам.
Подошел шофер.
— Роман Вячеславович велел мне отвезти ваших гостей в гостиницу и помочь им устроиться, — сказал он Илье Абрамовичу. — Ну что, поедем? Мне хотелось бы поскорее вернуться в райком, может быть, я там понадоблюсь.
— Подожди немного, мы тебя долго не задержим. Уж больно в гостиницу их везти не хочется. Лучше сразу найдем какую-нибудь квартиру…