Под звездами Вителлуры
Шрифт:
– Как ты странно выражаешься, – с любопытством заметила Сара. – Но я, кажется, поняла, что ты имеешь в виду. Совсем уж маленьких среди нас нет. Группы разделены по возрастам. В моей, например, от пятнадцати до семнадцати. Ты бы тоже сгодилась, не будь ты синусом. И такой щуплой.
– Я – щуплая? – опешила Мария, развернувшись к собеседнице. Она развела руками и осмотрела собственное тело. Крепкие и плотненькие ноги, подтянутый живот. Руки хоть куда – в этом она не сомневалась, потому что они не раз выручали ее на охоте и во время краж.
– Ну, по меркам онца, конечно, – поспешила объясниться Сара, по-видимому, заметив смятение на лице Марии.
Эта фраза успокоила хозяйку, и она перестала оценивать свое телосложение, вернувшись к уборке.
– А на охоту чего пошла? – поинтересовалась она, протирая стол. – Разве кадеты охотятся?
– Это часть обучения, – зевая, пояснила Сара. – Во время военных походов может закончиться еда. И, чтобы не умереть от голода, воины должны охотиться.
– Интересно, – заметила Мария, выжимая в ведро тряпку. – А в походах ты уже участвовала?
Сара не ответила. Мария заволновалась, но, увидев, что та задремала под действием таблеток, расслабилась. Вий-За тоже спала, наевшись супа. А раз кровать занята, Мария обернулась собакой и устроилась под боком у сестры. Перед этим затушив свечу, конечно же.
Для тех, кто не может уснуть, время идет по-особенному. И пространство кажется каким-то другим, не таким, как днем. Мария лежала, свернувшись калачиком, и слушала окружающие звуки. Ровное и глубокое дыхание Вий-За, в такт с которым вздымались ее теплые, мохнатые бока. Слабые и прерывистые вдохи Сары, доносящиеся со стороны кровати. Раненая то и дело ворочалась в постели, время от времени постанывая. Наверное, снова видела дурные сны. После встречи с зарником такое не удивительно.
Мария изо всех сил притворялась спящей, чтобы действительно провалиться в сон, но это не помогало. На нее напало странное состояние, когда казалось, что она вот-вот уснет – но так и не могла пересечь таинственную черту между сном и явью. Из-за этого Марии чудилось, что стены лачуги давят на нее, а воздух настолько густой, что им тяжело дышать. Девушке хотелось выйти наружу, на свежий воздух, под звезды, но у нее не находилось сил, чтобы подняться с лежанки. Сонливость сковала собачье тело, но почему-то не желало пробираться в голову.
Возможно, причина бессонницы заключалась в Саре. Раньше Мария никогда не приводила в дом гостей. Что в Стратусе, что в любом другом регионе, где им с Вий-За доводилось пожить. Иногда Мария заводила себе приятелей среди кочевников-синусов, но всегда ходила к ним в гости сама. А тут прямо в ее доме спит малознакомая девушка. И к тому же – онца. Воительница онца!
Странное волнение ворочалось в душе Марии, не пуская ее в сновидения. Чувство тревоги не отступало, но под утро ей все-таки удалось заснуть. Хотя продлилось это недолго – у Сары начался сильный жар, и больная охрипшим голосом потребовала воды. Затем еще. Мария потрогала ее лоб и приняла решение дать еще жаропонижающее.
– Постарайся уснуть, – велела хозяйка лачуги, собираясь затушить свечу.
– Жарко, – в очередной раз прохрипела Сара.
– Скоро лекарство подействует, вот увидишь, – пообещала Мария и задула пламя.
Но лекарство так и не облегчило страдания юной воительницы. Марии пришлось сбегать к озеру, чтобы набрать в ведро холодной воды. После этого она не раз смачивала в ней полотенце и укладывала на лоб Саре, чтобы хоть как-то сбить температуру. И сироп специальный давала, но лихорадка ни в какую не унималась. Разбуженная Вий-За беспокойно ходила вокруг кровати, поглядывая на больную. Собака переживала, что не может помочь сестре: девушка видела это по грустной морде и опущенному хвосту. Но Марию подбадривало и простое присутствие Вий-За.
– Ты как? – спросила отшельница у кадетки, когда та перестала ворочаться и притихла.
Сара не ответила. По спине Марии пробежали холодные мурашки, вызванные дурным предчувствием. Она испугалась, что гостья не выкарабкается. Может, причина ее бессонницы как раз в этом страхе и крылась? Но разве вечером Мария могла предположить такой страшный исход? Ведь все шло хорошо.
– Ответь! – взвизгнула Мария, испугано глядя в затуманенные глаза Сары.
– Пр… п… аршиво, – выдохнула онца.
И вроде как уснула. Но в скором времени лихорадочный приступ повторился. Затем еще раз. Мария, наверное, весь запас жаропонижающих истратила за эту ночь. Ей совсем не хотелось, чтобы Сара умерла, отшельница почувствовала себя ответственной за ее судьбу.
По ослабленному телу раненной прошла судорога. Затем еще одна. Мария пискнула от испуга и зажала руками рот. Внутри нее все горько сжалось. Сара дернулась в последний раз и распрощалась с жизнью. Вий-За тихонько завыла.
– Сара! – крикнула Мария и потрогала девушку-онца за плечо. – Сара!
Та не отвечала. И не дышала. Вий-За боднула Марию в бедро, привлекая к себе внимание.
– Сестра, она что, умерла? – дрожащим голосом спросила девушка.
Золотистая собака кивнула.
– Но она вечером на поправку шла, ты же видела!
– Гав!
Внезапно Марию захлестнуло ледяное отчаяние. Впервые в жизни она попыталась кого-то вылечить – и это существо погибло. Существо, успевшее стать знакомым и в какой-то степени даже близким. Поддавшись отчаянному порыву, Мария вскочила на ноги и выбежала из дома. Вий-За тявкнула и хотела рвануть за сестрой, но больная лапа не позволила быстро бежать.
Мария неслась вдоль озера в непонятном исступлении. Она не чувствовала ни холода, ни усталости, несмотря на бессонную ночь. Она не видела утренних звезд, отраженных в розово-синей воде. Не обращала внимания на камни, бьющие по ногам при столкновении. Об один из них она споткнулась и рухнула на влажный от ночной росы песок.
Откуда-то издалека доносился шум ветра в древесных кронах. Озеро шуршало камышами. Девушка ничего не видела, только слышала. И чувствовала. Чувствовала холодные воздушные потоки, влажность песка, запахи рыбы и тины. Сегодня они казались особенно резкими: и звуки, и запахи, и ощущения.