Подарок Тартини
Шрифт:
– Осмелюсь ли я оценивать?! – воскликнула Дарья, преданно глядя в лицо юноши. – Мне ли судить о красоте или безобразии твоих владений, обладая простой человеческой сущностью?
– Тебе здесь когда-нибудь жить, - мягко возразил Гипнос, - может быть, что-то ты сочтёшь нужным изменить. Не торопись.
Они въехали в город, в котором Морфей сам выбирал дорогу, ступая медленно и легко, позволяя девушке знакомиться с окружающим её миром. Воображение Дарьи было готово к восприятию самой необычной информации, но то, что на самом деле увидели её глаза, не вписывалось ни в какие рамки фантазии. Город напоминал оранжерею, в которую вдруг заглянуло солнце, и все цветы разом раскрыли свои лепестки, независимо от того, пришло их время или нет. От такого количества всевозможных красок и оттенков
– Из меня получился бы неплохой архитектор, - улыбнулся Гипнос в ответ на её мысль, - я предпочёл позаимствовать все эти чудесные конструкции у людей. Они - лучшее, что могло создать человечество в архитектуре.
Он был прав. Дарья, никогда не покидавшая пределы России, теперь могла любоваться мировыми шедеврами совершенно беспрепятственно, благо они были собраны в одном месте: Акрополь и Тадж-Махал, Дворец Дожей и замок Нойшванштайн, Нотр-Дам де Пари и Эмпайр Стейт Билдинг, Парфенон и Эскориал, Бобур и Храм Лотоса, Статуя Свободы и Эйфелева Башня, Сиднейская опера и Колизей. Последние четыре, объяснил Гипнос, служили для тех же целей, для каких люди используют их Наяву.
– А остальные? – поинтересовалась Дарья.
– А в остальных живут горожане, кому где нравится.
Дарья уже давно обратила внимание на бурную жизнь, кипящую среди цветов и архитектурных жемчужин, но не торопила Гипноса объяснить ей всё сразу – потому что «всё сразу» требовало глубокого осознания. Почему среди встретившегося населения не было ни одного человека старше семнадцати лет? Почему эти подростки вели себя, как взрослые – ездили на машинах, заключали между собой серьёзные сделки, снимали фильмы, обучали друг друга наукам, целовались? И почему в качестве домашних животных у них были тигры и медведи, лисы и павлины, а змеи – так те вообще свободно свисали с их шей и лишь время от времени лениво высовывали свои раздвоенные языки, чтобы проверить, здесь ли хозяин и не спихнул ли он его на какое-нибудь дерево? Это странное соседство среди цветов и величественных сооружений было достойно кисти Сальвадора Дали, но и великий художник вынужден был бы признать, что его фантазии «Сна, вызванного полётом пчелы вокруг граната» казались менее впечатляющими, чем картина причудливого воображения Гипноса.
Вершиной сотворения собственного мира бога сна были висячие сады. Древние вавилоняне и мечтать не могли о подобном совершенстве! Вверх плодородными ступенями с покрывающими их тёмными сгустками зелени и яркими вкраплениями цветов взбегали великолепные сады, наполненные густым ароматом и прохладой бьющих в них фонтанов. Уступы десяти этажей соединялись широкими пологими лестницами, покрытыми розовым и белым камнем, и заканчивались живой изгородью, опоясывающей замок-дворец. Здесь Гипнос проявил своё собственное понимание гармонии: одно крыло замка было построено в стиле готики, другое – в стиле барокко, третье являлось представителем модерна, а с десяток других крыльев Дарья не взялась бы назвать, потому что была несведуща в вопросах искусства. Но она видела, как один стиль плавно переходил в другой, дополняя его и обогащая вид замка в целом. Словно в одном здании тесно переплелись и мирно уживались вкусы всех времён и народов.
– Такое Явь вряд ли может себе позволить! – выразила она своё восхищение. – Это не под силу человеческому разуму! Гипнос, - она тронула его руку, - почему именно такими ты видишь свои владения?
– Потому что лишь природа, дети и искусство могут наполнить наше существование смыслом, - просто ответил Гипнос, - все вместе они суть совершенства.
– Но совершенство немыслимо без любви! – пылко возразила Дарья. – Кто-то должен вдохнуть её в это Царство.
– Я ещё раз убеждаюсь, что выбрал самую достойную спутницу, - с чувством произнёс Гипнос, - твоё мышление развивается стремительно, и это говорит мне о том, что ты очень скоро станешь полноправной хозяйкой моего мира. Нашего мира…, - тихо добавил он и коснулся рукой её подбородка. На самом деле он позволил услышать ей больше, чем произнесли его губы. Дарья смотрела в глубину его мудрых глаз, а в сознании звучали слова юноши. Он уже благодарил её за то, что она наполнит любовью не только Царство Сна, но и его существование, и Дарья вдруг поняла, что если сейчас позволит Гипносу коснуться губ, то уже никогда не захочет вернуться в Явь. А там у неё остались родители, братишка, друзья, ученики – все, кого она очень любит!
Даша вздрогнула и отстранилась.
– Я ещё не готова, - испытывая растерянность и смущение, ответила она, - я должна осознать свою любовь. Позволь мне учиться.
Гипнос молча взял её руку и повёл в залы дворца, ничем не выдав отчаяния и сожаления, закравшиеся в его душу. Несмотря на своё мистическое происхождение, ему недоставало важного опыта: он ещё никогда не любил. Только-только открыв для себя чувство к этой девушке, он не хотел ждать, а жаждал завладеть целиком и безвозвратно сердцем Дарьи. Но не сделал этого. Ведь время требовалось не ему, а ей. Неважно, сколько придётся ждать: рано или поздно она будет принадлежать ему. И тогда он окружит её такой заботой и вниманием, таким теплом и нежностью, что её чувство любви обретёт здесь ту мощь, которой никогда не налиться Наяву.
– Ты хочешь учиться, - испытующе посмотрел он ей в глаза, - не будем откладывать. Прямо сейчас ты начнёшь осваивать азы Сновидческого мастерства.
И он распахнул перед ней двери. За ними оказалась библиотека, самая обыкновенная, с множеством стеллажей вдоль стен, плотно стоящими на полках книгами. Все тома были внушительных размеров и имели одинаковую розовую обложку.
– Только не говори мне, что я должна всё это прочитать, - содрогнулась Дарья при мысли о том, что на это у неё уйдёт не одна сотня лет, - жажда знаний у меня гораздо умеренней, чем жажда любви.
– Ты даже не представляешь, что это за книги, - сказал Гипнос, позабавленный её испугом, - всего лишь через несколько минут они перестанут казаться тебе такими грозными. Подойди сюда.
Он указал рукой на высокий круглый столик посередине библиотеки, а сам направился к стеллажам.
– Назови мне имя человека, - пусть даже вы не знакомы лично, – которого ты считаешь интересным для себя.
– Анжелика Полянских, - с готовностью ответила Дарья, - с детства эта актриса была для меня воплощением женственности. И, кроме того, она очень талантлива.
Гипнос положил на столик увесистый том и раскрыл его перед своей гостьей.
– Для работы с этими книгами тебе нужно знать дату и время рождения интересующего тебя человека. И, конечно, его полное имя. Хотя в большинстве случаев достаточно лишь имени и даты, - объяснил Гипнос.
Огромные белые листы были испещрены аккуратными столбиками имён и фамилий, против которых были проставлены многозначные числа. Не успела Дарья рассказать о возникших у неё ассоциациях, как её внимание захватили странные метаморфозы. Две или три строчки с именами и числами вдруг растаяли прямо на глазах, а на их месте медленно проступили другие. Знакомство со страницей заняло у Дарьи всего несколько секунд, но за это время вышеописанные изменения произошли несколько раз.
– Забавно, - выдохнула девушка, - напоминает электронный справочник с телефонами жителей Москвы.
– Почти угадала, только это не телефонный справочник, а сновидческий. Цифры напротив имени – это персональный код, который состоит из даты и времени рождения. С помощью вот этого, - он извлёк из-за пояса изящную ручку со светящейся внутри жидкостью, - ты обводишь личный код – аккуратно и без помарок – и таким образом оказываешься во сне нужного тебе человека. Ты обретаешь способность делать всё, что тебе заблагорассудится, а, встретив этого человека наяву, с удовольствием выслушиваешь рассказы о своих похождениях в его снах. Это власть, Дарья. Это могущество. Поэтому ты должна быть очень осторожна с этими книгами и этой ручкой, - снова стал жёстким Гипнос, - попробуй проникнуть в сны других людей, чтобы понять, почему мне так нужна твоя помощь.