Подводник
Шрифт:
Ты берешь небольшой лоскут тряпочки, привязываешь ее к лицу, на нос и рот — и спокойно дышишь в воде. Чудо. А как еще это можно объяснить, кроме как чудом? Можно сколько угодно объяснять дикарю про давления в десятки атмосфер, избирательную пропускную способность гибкого пластика, про то, что при таком давлении проходящего через три квадратных сантиметра мембраны кислорода с избытком хватает для поддержания жизни — это невозможно понять, не имея за плечами всего опыта многовековой цивилизации. Особенно, когда одно из самых совершенных и сложнейших достижений этой самой цивилизации выглядит столь бледно и дешево: полупрозрачный
Да чего там дикарь — даже образованный человек двадцать второго века вряд ли поймет, почему на глубине в несколько сот метров в дыхательной смеси должно быть всего несколько долей процента кислорода, если на поверхности при таком положении дел любое живое существо гибнет практически мгновенно. А потому испугается, и в воду не полезет — история глубинных катастроф просто пестрит подобными примерами. Не поймет образованный человек и того, почему можно дышать морской водой после того, как через него пропущен электрический ток — ведь все знают, что в воде человек тонет. Не поймет, почему нырять на глубину в сто метров можно, а опускаться туда же с дыхательным прибором и вернуться назад за несколько минут — верная смерть.
В этом мире слишком много предметов и действий, смысл которых для недостаточно образованного человека можно объяснить только одним словом: чудо.
— Не обращай внимания, Нефтис. Это просто чудо, созданное нашими далекими предками. Ему много лет, оно сильно обтрепалось, а потому выглядит довольно жалко, — Найл поднес к глазам дыхательный респиратор, осмотрел его со всех сторон, и добавил: — Когда-нибудь мы построим храм, и поместим туда точную копию этой штучки, сделанную из крашенного паучьего шелка, инкрустированную золотом и драгоценными камнями. Она будет выглядеть очень красивой и очень священной. Но только с ее помощью будет невозможно дышать. А с этой — можно.
Сдвинулась дверь, появился жук. В суставе передней лапы он зажимал бутылку с водой, под приподнятыми надкрыльями виднелись орехи. Как и всем дрессированным животным, людям полагалось работать только за кормежку — но хоть на это хозяин пока не скупился.
— Но откуда могут быть священные маски у жуков, мой господин? — никак не унималась воительница. — Ведь шестилапым они не подходят.
— Мой ответ тебе не понравится, Нефтис, — вздохнул Посланник Богини. — Скорее всего, они снимают маски с трупов.
— Они воюют с людьми? — Не похоже, — покачал головой Найл, коля орехи и отправляя их себе в рот. — Во-первых, не видно регулярных формирований, готовых к отпору, нет никаких постов у входа в лодку и на полях. Здесь никто не опасается нападений. А значит — войны нет. Кроме того, очень мало рабов. За все время мы видели только троих. И всех использовали, мягко говоря, не по назначению. На полях мы вообще единственные. Скорее всего, это личное изобретение нашего хозяина. Может быть, теперь они и вправду станут ловить двуногих и превращать в рабов, но пока еще они не знают, как поступать с редкими случайными пленниками, и развлекаются, как получается. Не для работы используют, а только для избавления от скуки. И, наконец, последнее. Собранные орехи наш шестилапый таскал под надкрыльями. Ему и в голову не пришло, что можно дать кому-то из нас мешок и нагрузить его с верхом. Скорее всего, у них и мешков-то нет. Они не умеют использовать людей. Так что, двуногие здесь редкие случайные гости. И еще этот проклятый
Но жук уже начал решительно подталкивать их к спальному месту, и людям пришлось залезать на полки.
Последующие два дня прошли спокойно и однообразно — проснувшихся людей шестилапый хозяин выгонял в море, на работу, где они долго и упорно пропалывали плантации водорослей, выдирая старые и оставляя плодоносящие, собирая орехи. Потом возвращались домой, получали свою порцию воды и орехов, и забирались в шкаф.
Как истинный дрессировщик, жук кормил их только один раз, по возвращении — чтобы домой стремились, а не на волю. Умом Найл истинность этого тезиса понимал — но все равно злился. К тому же, хозяин выводил их на работу совсем рядом с лодкой, а значит убежать не имелось никаких шансов. Нетрудно догадаться, что плантации морских орехов раскидывались на удаление, легко доступное шестилапым. И пока люди доберутся до края зарослей, пока уйдут еще дальше, на безопасное расстояние — их раз десять успеют поймать и вернуть.
В начале третьего дня выбравшиеся из шкафа пленники обнаружили в комнате еще одного жука — немного более крупного, с одной обломанной лапой и белесыми пятнами на головных пластинах. Сознание его излучало любопытство — более плотного контакта Посланник Богини установить не смог. Хозяин решительно пихнул их головой, и пленники отправились на работы.
На этот раз разбираться с травами им никто не помогал. Людям самим пришлось не только собирать орехи и вырывать старые водоросли, но и таскать их в лодку, укладывая на нижнюю сухую палубу в носовом отсеке. Безлапый жук постоянно плавал рядом, выражая безмерное удивление и предвкушение чего-то большого и приятного.
Было похоже на то, что их хозяин похвастался своей удачей одному из вождей, тот явился проверить утверждение, и теперь, наверное, планировал расширение эксперимента и организацию целых отрядов из двуногих рабов для возделывания полей. Прогресс в организации общества на подводной лодке собирался сделать очередной огромный рывок.
В своем стремлении к хвастовству, хозяин продержал их в поле заметно дольше обычного и, возвращаясь, люди еле волокли ноги.
— Если он еще и орехов мало даст, — проворчал Найл, — чтобы показать, как легко нас содержать, я его просто убью.
С едой шестилапый действительно пожмотился — но не настолько, чтобы люди остались голодными, и бунта Посланник Богини поднимать не стал. Он колол орехи рукоятью меча на груди и следил, как жуки обмениваются ударами усиков и лап, как перетоптываются, пытаясь что-то объяснить. Что — Найл не понимал. Понимал только, насколько в нетерпении пребывают оба насекомых.
Наконец, туземцы пришли к взаимопониманию. Они перестали жестикулировать, уперлись лбами, замерев так на несколько мгновений, после чего безлапый жук повернулся к Нефтис и принялся подталкивать ее к дверям.
— Что это значит, мой господин? — в растерянности обратилась женщина к Найлу.
— Кажется… — только теперь до Посланника Богини начал доходить истинный смысл сегодняшних смотрин и долгих переговоров хозяина с гостем.
— Кажется, тебя продали другому шестилапому.
— Но я не хочу!
Видя упорство и непонимание двуногой, прежний хозяин, как бы подтверждая свою волю, тоже подошел к воительнице и подтолкнул ее на выход.
Найл понял, что еще мгновение — и женщину уведут. Может быть, навсегда.