Подводник

Прикли Нэт

В конце концов жук сдался и увел их назад. Вот только орехов на этот раз не дал вообще, выделив пленникам только немного воды, и загнав их на полки.

— Чего ему надо, уроду безмозглому? — задумчиво пробормотал Найл. — Он что, считает, что мы должны уметь дышать в воде?

— А может, местные люди умеют? — предположила воительница. — Вон, водолазы из Серых гор. Дышат, и ничего.

— Не знаю, — покачал головой Посланник Богини. — Может, ты и права. Тысяча лет на дне моря, тридцать поколений. Может, и научились. Но если бы жук был уверен, что мы водой дышать умеем, то, наверное, просто

взял бы тебя или меня поперек тела, да и заволок туда. А он сомневается…

— А если они не все умеют плавать?

— Может, и не все, — согласился Найл.

В следующий раз жук позвал их в конце дня, заставил подняться наверх, но повернул не в сторону носа, а к корме, и уже в следующем отсеке опять подтолкнул к трапу: дескать, спускайтесь.

Найл заглянул в помещение, выглядевшее куда более темным, нежели остальные. Снизу пахнуло влагой и мускусом, послышалось сухое потрескивание. Посланник Богини попытался разглядеть, что там происходит, но смог различить только множество черных глянцевых тел, ползающих едва не друг по другу, какие-то нити. Найл пожал плечами и начал спускаться.

Первое, на что он обратил внимание — это толстая вертикальная штанга, уходящая в потолок. Перископ! Найл не в первый раз помянул добрым словом Стиига, научившего его сходу ориентироваться в самых неожиданных местах. Вот и сейчас всего по нескольким чертам он смог определить, что находится в рубке подводного крейсера. Вот перископ, впереди и слева от него акустические экраны, за перископом должен стоять широкий планшетный стол.

Стол действительно стоял там, где Посланник Богини ожидал его увидеть. Но вот на столе… На столе сплелись в единый клубок два белых человеческих тела. Какой-то рыжеволосый парень старательно овладевал мечущийся и стонущей блондинкой, а вокруг, теснясь вокруг стола и ползая по стенам, собралось не меньше полутысячи крупных жуков.

— Великая Богиня… — Найл оглянулся на Нефтис. У него возникло страшное подозрение, ради чего его привели сюда вместе с телохранительницей.

Нет, конечно, он не против заниматься любовью с верной и преданной женщиной — но ведь не на глазах у сотен зрителей! И не на потеху безмозглых шестилапых тварей!

Рука невольно потянулась к рукояти меча. Уж лучше погибнуть, как брату по плоти, нежели стать общим посмешищем.

Женщина на планшете закинула голову и громко застонала, скребя ногтями стол. Жуки шумно зашевелились.

Найл глубоко сомневался, что сцена на столе могла вызвать у насекомых хоть какое-то половое возбуждение. Но жуки всегда любили смотреть. Они обожали наблюдать за настоящими взрывами в паучьем городе, и точно так же любили наблюдать за кинохроникой со съемками войны и бомбежек. Нет ничего удивительного, если им понравилось забавляться страстным поведением не владеющей собой из-за экстаза двуногой самки, наслаждаться ее эмоциями, криками и метаниями.

— Они хотят от нас этого, мой господин? — прошептала за спиной Нефтис. У нее, кстати, необходимость заниматься любовью у всех на глазах никакого протеста не вызвала. В конце концов, смертоносцы, занимаясь выведением красивых и выносливых человеческих пород, тоже следили за тем, как спариваются с подопытными дикарями их надсмотрщицы. Что в этом такого?

Просто сцена на столе никак не вязалась с тем, что жук несколько раз пытался столкнуть их в воду. Какая тут может быть связь?

— Узнаем… — пробормотал Посланник Богини, продолжая держать ладонь на рукояти меча и оглядываясь по сторонам.

Много. Их слишком много…

Женщина тоненько заскулила и обмякла, словно ее не одарили любовью, а зарезали. Бледнокожий двуногий подергался еще немного, но вскоре тоже бессильно затих. Жуки бесцеремонно стащили парочку со стола, куда-то кинули, принялись оживленно стучать друг по другу лапами.

— Впечатлениями обмениваются, — пробормотал Найл. — Зрители…

Они спустились вниз. Шестилапый хозяин принялся подталкивать их к столу. Посланник Богини продолжал мять рукоять меча, все никак не решаясь обнажить оружие и начать самоубийственную схватку. Много, до чего же их много!

Жук оставил пленников среди толпы, вскочил на передние лапы, застучал задними по столу, а потом побежал по кругу, перестукиваясь усиками и лапами со стоящими впереди. До Найла неожиданно дошло, что, возможно, он не способен понимать здешних жуков именно потому, что у них другой способ разговора — не словами или мыслями, а жестами и стуками. А значит — в их сознании при общении возникают совершенно иные образы.

Хозяин вернулся, стал толкать Посланника Богини на стол. Найл прикусил губу и — полез. Однако следом неожиданно поднялся какой-то худощавый и белый, как горный снег паренек, немного выше Найла ростом, совершенно лысый и с широким шрамом поперек макушки.

— Ты кто? — удивленно спросил Посланник Богини, оглянувшись на Нефтис.

— Я — Большой Крот, из племени Толстобрюхов. Сейчас я убью тебя, чужак, — с неожиданной четкостью ответил двуногий. Найл даже не заметил, что воспринял не речь, а мысленные образы, возникающие в открытом сознании.

— Толстобрюхи? Кто они?

— Ты сейчас умрешь! — злобно ответил паренек, сжимая кулаки, но Найл успел заметить в его сознании короткую цепочку воспоминаний о пещерах среди Холодных гор, по правую руку от входа в Дом шестилапых.

— У вас большое племя?

— Какое твое дело, мертвец? — но память человека, пусть даже помимо его воли, не могла не всколыхнуться знанием о десятке мужчин и двух десятках женщин.

— Вы здесь одни, или есть еще племена?

— Нет! — выкрикнул Большой Крот.

«Есть, их больше десяти», — откликнулась его память.

— Но как ты здесь… — Найл запнулся, поскольку почувствовал опасность и торопливо отступил в сторону. Кинувшийся на него паренек промахнулся, и с трудом удержал равновесие на самом краю стола. — Что ты делаешь? Зачем ты нападаешь?

— Я убью тебя! — зарычал, поворачиваясь, Большой Крот. Но внутри, в сознании мелькнул честный ответ: «Жуки топят того, кто проигрывает схватку. А я хочу жить!»

— Так давай просто не станем драться.

— Они все равно сочтут одного победителем, а второго — проигравшим, — на этот раз парень ответил честно. — Будет лучше убить тебя, чем рисковать. Ведь без боя приговорить к смерти могут меня.

В его сознании полыхнула волна ярости, Найл торопливо пригнулся — над головой промелькнул кулак.