Подземные тропы

Токацин .

– Жалко Аэнгисов. Если это для них так ценно, что они готовы воровать, тогда что же они едят, когда не украдут ничего?!
– изумилась Кесса, заедая приторную тацву солёным мясом, смоченным в цакунве.

– Не з-з-знаю и з-з-знать не хочу, - сердито прожужжал за спиной Речника очередной Нкири, в блестящем шлеме с высоким гребнем из алых перьев.
– Чёрные Речники! Почему вы скрыли своё происхождение? Царица Айз-з-зилинн хочет вас видеть! Мои воины отведут вас к ней сейчас же!

Фрисс молча сжал руку Кессы и кивнул Нкири, показывая, что готов идти. Зачем он понадобился царице Нкири, интересно было бы знать...

Кесса вовсе не испугалась. Она долго пыталась разговорить воинов-Нкири, но стражники отмалчивались на все вопросы, и ей оставалось только смотреть по сторонам. А путь был долгим и запутанным, мимо сотен дверей и перекрёстков, мимо хесков в обличии людей и гигантских пчёл, пока не завершился в огромном, очень жарком и очень душном зале. Там в полумраке лежало странное существо, невероятно длинное и толстое - огромный раздутый червь с устрашающими крючковатыми челюстями и нестерпимо сверкающими глазами. Кесса ойкнула и прижалась к Речнику, воины-Нкири обступили людей незамкнутым кольцом.

'Чёрные Речники Фриссгейн и Кесса... добро пожаловать под наши своды...' - горячая и вязкая мысль коснулась сознания Речника. Он поклонился и подумал приветствие в ответ. Судя по расширенным глазам Кессы, она тоже слышала голос царицы.

Повинуясь неслышному приказу, Нкири принесли лёгкие обломки сот - и разошлись к стенам зала. Фрисс опустился на непривычное сидение, не прерывая мысленной беседы. Кесса, кажется, всё отлично слышала, но не решалась заговорить...

'Разумно, Чёрный Речник. И меня посещала эта мысль. Но ничего, кроме нападения, мои посланцы не дождались. Может, к тебе они отнесутся не так, как к нам. Признаю, мы бывали с ними жестоки...'

'Отправь со мной своего воина, чтобы он мог говорить от твоего имени, - попросил Фрисс и задумался снова.
– Значит, сорок бочек тацвы можно обещать им, и одну принести сразу же?'

'Но не больше, - предупредила Айзилинн.
– А если к Аэнгисам идёшь ты, твоя спутница остаётся у меня. Она в обмен на моего воина... постарайся вернуть его живым, Чёрный Речник...'

Один из Нкири встал рядом с Речником, преданно глядя на царицу. Фрисс поднялся с обломка сот и остановил Кессу, которая хотела подняться следом.

– Мы отправимся сейчас же. Кесса, подожди меня вместе с Нкири. Расскажешь потом, какие у них обычаи.

– Ты не попадёшь в беду один?
– встревоженно спросила Речница.
– Я прикрыла бы тебе спину...

– Не бойся, жив буду, - ответил Фрисс так серьёзно, как мог.
– Не скучай без меня!

Отряд Нкири вывел его из подземелья. Когда командир открыл люк, ведущий на поверхность, там ещё было далеко до заката, но в тумане день был неотличим от ночи.

– Ты з-з-знаешь, как говорить с такими, как Аэнгисы?
– вполголоса спросил Нкири, уже не жёлтый, а белесый и слегка дрожащий. Он не привык встречать врагов в одиночку...

– Там видно будет, - пожал плечами Речник, выглядывая панцирь своей Двухвостки среди земляных хижин Аэнгисов. Посёлок хесков раскинулся на берегу Геланга и был увешан сетями и связками рыбы, повешенной на просушку - Аэнгисы ловили что-то в едкой реке, тем и питались, когда украсть мёд не удавалось. Двухвостка брела куда-то меж хижин, обнюхивая рыбу и встречных жителей, и обрывок верёвки волочился за ней.

– Превратился бы ты в пчелу, на всякий случай, - сказал Фрисс Жаквилину.
– Я тебя понесу. Если что, успеешь улететь.

Даже в пчелином облике Нкири был тяжёлым, как большой куль зерна. Фрисс очень обрадовался, когда навстречу ему из посёлка выбежала Двухвостка, и тут же сел на край панциря и положил рядом гигантскую пчелу. Он гладил Флону по носу и ждал, когда Аэнгисы окружат его.

– Силы тебе, воин! Это животное сразу тебя узнало, - дружелюбно сказал один ящер, похлопав по панцирю Двухвостки.
– Ты сбежал от Нкири и просишь убежища?

– Нет, - Речник покачал головой и покосился на Жаквилина.
– Я вместе с Нкири прошу у вас помощи...

Их разговор был долгим и не всегда спокойным, и Речник не один раз прикасался к рукояти меча, а Жаквилин менял цвет и выпускал жало. Неслышно и незримо демон-пчела передавал царице всё, что слышал, и иногда говорил Фриссу, что может сказать на это она.

– Ты неосторожно согласился стать посредником между нами, пришелец, - сказал, склонив голову, предводитель Аэнгисов.
– Ты останешься тут, у Геланга, пока мы не выполним обязательства перед Нкири, а они - перед нами. Ты и этот Нкири, вас двоих Айзилинн оставляет в заложниках.

'Вот тебе и приключения...' - подумал Фрисс, сидя в тёмной холодной землянке под охраной четвёрки Аэнгисов, и не зная, что снаружи - день, ночь, победа или поражение. Оружие и вещи ему оставили, а Жаквилин был заключён в другую темницу, на дальнем конце селения. Фрисс пожалел, что он не Нкири и не может сейчас неслышно поговорить с Кессой, а потом свернулся на циновках, которыми был устлан пол, и забылся тревожным сном...

Тихий испуганный голос разбудил его, и тонкие горячие пальцы, обхватившие его холодную ладонь, и неясный гомон за открытой настежь дверью, в которую глядело ярко-оранжевое хесское солнце.

– Чёрная Речница, посуди сама, где бы мы взяли другое жилище?! Все мы так живём!
– оправдывался кто-то из Аэнгисов, заглядывая в землянку.

– И вы оставили его тут замерзать, на голой земле?! Речник Фрисс, слышишь ли ты меня? Всё позади, ты не в плену уже, и мы вынесем тебя на солнце...

– Это уже лишнее, я пока живой, - отозвался Фрисс, на одеревеневших ногах поднимаясь с пола.
– Кесса, ты вроде бы тоже живая?

Аэнгисы ни слова не сказали, пока Речник держал Кессу в объятиях, а она сбивчиво и еле слышно рассказывала, как поспешно отхлынул от Гелиса туман под заклятиями Аэнгисов, как её вывели из подземелья туда же, куда вынесли сорок бочек с тацвой, и как она нашла Двухвостку, а по ней и Речника. Флона бродила вокруг землянки, тыкаясь носом в покатую крышу и отгоняя от двери сторожей...