Поединок
Шрифт:
Но наставники терпеливо занимались с младшими сородичами, приучая их владеть своими конечностями и не знать усталости. Посмотрев на эту одновременно смешную и жутковатую картину, Нильс прошептал:
– Скоро большие пауки начнут учить маленьких убивать поселенцев! Хорошо хоть, что пауки не владеют оружием. Иначе на наших землях давным-давно никого бы не осталось! Деггубэрт шикнул на друга:
– Тс-с! С той стороны двери наверняка стоит Стражник. Если услышит, нам конец!
Нильс замолчал, а в это время в голове смотрителя послышались другие голоса: «Какие у нас могучие младшие братья и сестры! С ними мы быстро завоюем все эти земли!»
«Повиновение и завоевание! Мы будем
«Наши сестры отложат горы яиц, и из них вылупится бесчисленное множество новых братьев и сестер! Повиновение и завоевание!»
«Наши сети покроют все пространство суши!»
«Повиновение и завоевание! Мы и только мы станем жить на этих землях! Всех остальных мы лишим жизни, как только выполним Священную Задачу!»
То ликовали, как понял Деггубэрт, взрослые пауки. Сердце воина преисполнилось дурных предчувствий, и он подумал о том, что настают совсем скверные времена. Похоже, скоро колоссальные полчища восьмилапых устремятся на завоевание всей страны.
«Пусть большинство окрестных земель и представляют собой почти безжизненные пустыни с редкими оазисами, но все же они – наши», – думал Деггубэрт.
Смотритель оглянулся: такого мрачного выражения лица у Нильса он еще не видел. Из прокушенной губы стекала капля крови, а кулаки были сжаты так, что побелели костяшки.
На плоских камнях перед дверью мелькнула грозная тень, и в щели показалась лапа Стражника. Деггубэрт с Нильсом отпрянули, и вскоре дверь захлопнулась, прижатая надзирателем.
– А как здесь оказался ты, Нильс? – прозвучал у них за спиной голос Селены, тихий и такой нежный, что Нильс невольно поежился. Впрочем, как заметил Смотритель, теперь его лицо при звуках этого голоса выражало лишь радость.
Нильс отошел к дальней стене и, жестом подозвав Селену, прижал к губам палец, показывая, что лучше говорить потише. Деггубэрт также направился к ним: он еще не слышал этой истории, хотя они говорили с командиром о многом.
Военачальник начал рассказ:
«Это случилось, когда наш отряд преодолел более половины пути. Поход продолжался спокойно, только изредка приходилось отбиваться от всяких громадных тварей, пытавшихся нам помешать исполнить приказ монарха. Впрочем, хорошо обученные воины выполняли свои обязанности доблестно и без затруднений. Я еще не потерял ни одного человека, хотя ранения случались. Но походный лекарь свое дело знал превосходно, работал справно, а потому воины быстро поправлялись и возвращались в строй. В общем, ничего необычного не происходило. Но лишь до поры до времени.
В окрестностях Бинэка мы в очередной раз сделали привал. Стояли два дня: пополняли запасы воды из Серого крика, изымали продовольствие у поселенцев близлежащих кампусов – ровно столько, сколько положено по налоговой ведомости. Знатоки изучали следы живности, которыми изобиловала эта местность. Часовые стояли под флагом между шатрами. Наставник оружейного боя занимался с бойцами. Обычный походный привал не предвещал ничего особенного. Но произошло нечто страшное.
Той ночью я крепко уснул, – хотя обычно сплю очень чутко, – и вскочил по свистку часового, хотя командир отряда обязан вставать раньше. Я еще успел подумать, что придется наказать дежурного за то, что не поднял меня вовремя. Да… Видимо, этот же звук свистка послужил и сигналом для громадных пауков. Твари, прятавшиеся в укрытии за холмами, внезапно напали на лагерь. Словно знали, что спросонья воины не смогут сразу отразить атаку!
Двигавшиеся впереди пауки были похожи на огромные бочки для огненной воды. Короткие темно-коричневые туловища, снизу поросшие густыми волосами, держались на длинных угловатых лапах, тоже донельзя волосатых, толщиной
В последний момент воины успели схватить оружие: кто меч со щитом, кто топор или пику, а кто-то – даже арбалет. Однако стремительность нападения и воистину гигантские размеры многоногих не позволили нам как следует отразить атаку. К тому же их чудовищная сила… Твари крушили все на своем пути!
Тем временем на холмах ожидали своей очереди другие пауки, чуть иного вида, нежели первые. Но нападать они пока не спешили. На холмах: мы видели их жуткие силуэты… Тем временем, мне с двумя десятками воинов удалось окружить одного восьмилапого и сразить его в ожесточенной схватке. Тварь яростно наносила удары, но получила в ответ множество арбалетных стрел, топор в спину и пику в брюхо. Пику исхитрился воткнуть Марвел Язвительный, да попадет его душа в Сладостное Место! Этот удар, решивший исход схватки в нашу пользу, стоил Марвелу жизни. Издыхающая тварь рухнула в канаву для отбросов. При этом паук из последних сил ударил доблестного воина по спине и сломал Язвительному позвоночник. Марвел умер сразу же, ничего не успев сказать нам на прощание. И еще несколько воинов, что рубили, кололи, резали огромную тварь, полегли во время этой безумной битвы…
Пока часть отряда билась с этим чудовищем, другие пауки убивали наших воинов, знатоков и девиц. Я не слишком жалую гулящих баб, хоть Его Величество и разрешает брать их с собой в походы… но такой жуткой участи никто из них не заслуживал. Одним огромные пауки сразу откусывали головы, других растерзали в клочья, третьих поедали живьем. А Люси – полную рыжую девку с грудью, как два кувшина воды, – одна из тварей схватила и оттащила на вершину ближайшего холма… через пару секунд оттуда во все стороны брызнула кровь. Другое мерзкое чудовище, догоняя убегающих людей, подпрыгивало на мощных упругих лапах и обрушивалось всей тушей на несчастного, затем пожирая раздавленные останки…
Но все же мы перебили множество восьмилапых, хотя и понесли немалые потери. И тогда с холмов скатилась вторая волна пауков. На вид эти были поменьше, но зато более юркими. Их узкие и более короткие лапы, почти такие же мощные, как и у первых нападавших, в лучах утреннего солнца казались почти прозрачными; в лагере чудовища оказались в мгновение ока, но не стали ничего давить и крушить, а напротив, ступали аккуратно и осторожно.
И вот эти кровожадные твари разделились на несколько групп. Одни принялись обшаривать шатры – искали тех, кто сдуру пытался спрятаться, и если находили – вытаскивали и моментально разрывали на части. Так погиб Йэн-Силач: паук сильно поранил ему руку, и воин забежал в шатер, чтобы перевязать ее. Но одно из чудовищ увидело его и перекусило пополам прямо в шатре, а наружу выбралось уже все в крови. Так же погиб Барни Мягкотелый, один из знатоков: он зарылся в какие-то тряпки, но и его вытащил и разорвал паук…
Другая группа чудовищ занималась разорением лагеря. Они деловито, будто совершая какую-то важную работу, вытаскивали из пустых шатров провизию, оружие, воду и другие припасы. Казалось, эти твари злобно ухмылялись, не скрывая своего торжества, когда разрывали, разбивали, разливали, переламывали пополам, рассекали своими острейшими когтями все, что находили. Действовали адские создания методично и не спеша: было ясно, что им во что бы то ни стало требуется изничтожить все, без чего отряд не сможет выжить среди песков. А мы продолжали драться, убивая их одного за другим.