Поезд для Анны Карениной
Шрифт:
– Ну, это уже слишком, – засмеялась Ирина, показав острые мелкие зубы. – Но как согласие на предложенную встречу – вполне. Где вы остановились?
Дима назвал гостиницу.
– Не лучший вариант, – дернула носиком Ирина. – Знаете что, приходите завтра в клуб. Народу будет мало, только поэты, послушаете нас и книжки покажете. – Ей приходилось сильно задирать голову вверх, чтобы видеть выражение его лица. Дима, словно не замечая этого, к ней не склонялся, в близкое лицо внизу не смотрел и вообще изображал легкое разочарование.
Он приехал на такси в гостиницу, лег не раздеваясь на кровать и почти два часа обдумывал странную ситуацию. Тот образ героя-любовника, который был специально наработан в Москве, ни к черту не годился. И не потому, что женщина предпочитала другую натуру. Нет. Просто она почувствовала что-то опасное для себя, именно когда увидела его. Почему? Очень уж соответствовал ее романтическим потребностям? Можно ли переборщить в создании внешности идеала? Что происходит в этом поэтическом гадюшнике? Одни вопросы. Он встал и пошел в номер рядом.
Хрустов не открывал дверь на стук. На часах половина третьего. Когда дверь наконец открылась, Дима шагнул в темноту и почувствовал, что отстрельщик стоит сбоку, сдерживая дыхание.
– Зажги свет.
Хрустов щелкнул выключателем.
– Садись. Надо поговорить. Они прошли к дивану, Хрустов запахнулся в длинный халат.
– Я просил тебя – никакого оружия. – Дима не смотрел на охранника.
– У меня нет оружия. – Хрустов сдержал зевок и распахнул халат. Под ним ничего не было.
– Ладно. От кого ты прячешься?
– Правильно ли я понял, – спросил Хрустов, – это – вопрос?
– Правильно.
– Будем задавать друг другу вопросы? – искренне удивился охранник.
Дима промолчал, играя желваками. Посмотрел внимательно в спокойное лицо рядом:
– Мне кажется, что ты напряжен и от кого-то прячешься.
– Специфика работы, – пожал плечами Хрустов, – а без работы я сижу редко.
– Пусть будет так, – решил прекратить бессмысленный разговор Дима. – Ты можешь получить информацию отсюда?
– Откуда – отсюда?
– Из этого города.
– Через центр или местного значения?
– Лучше узнать у местных служб. Можно открыто. Но не слишком навязчиво.
Хрустов задумался. Он мог, конечно, позвонить в Москву и узнать, к кому обратиться в этом городе. Он часто пользовался специальной справочной, платил хорошо, имел друзей, которых никогда в глаза не видел, – пароли и коды. Но делал это всегда только для себя. Ощущение, что им пользуются для каких-то целей, но только не для охраны, отчетливое. Отстрельщик смотрел перед собой, проигрывая быстро в голове несколько вариантов. Любопытство победило осторожность.
– Я сделаю это, – сказал он. Дима встал.
– Литературный салон «Белая лилия». Там интересовались, не из налоговой ли я полиции. Странное беспокойство для любителей поэзии. Контингент подозрительный. И еще. Враг номер два у них некто портовики. – Дима уходил. У дверей он помешкал, потом решился:
– Моя женщина... Она пишет стихи. Я беспокоюсь за нее.
– ...Нежная надменность белого цветка – как воспоминание о смерти. Но всегда найдется сильная рука, и костер!.. И приготовлен вертел. Безупречным звуком дернет тетива длинною стрелой пространство рая. И щекой на землю ляжет голова, медленно глазами остывая... – Ирина Акимовна словно в задумчивости опустила вниз листок со стихами и подняла глаза на слушателей.
Длинная восхищенная пауза, потом – легкие восторженные аплодисменты. Ладони никто не отбивал – в зале только женщины. Исключение составляли двое молодых людей, сопровождающие Ирину, похоже, всегда. Дима внимательно осмотрел их. На охранников они совершенно не тянут, но кто знает!
За окнами особняка темнело.
Стихотворение называлось «Охота». Полное одобрение. Непоседливая женщина с усиками над пухлым ртом решила немедленно оговорить, как именно разместить на последней странице ее газеты такой превосходный поэтический шедевр. Отдельно оговаривалось расположение на этой странице эмблемы – лилии на тонкой ножке, переплетенной листком.
– Разрешите полюбопытствовать, – тихо спросил Дима, не вставая. – А можно в вашей газете помещать пародии?
Женщины задвигались, вытягивая шею, стараясь его рассмотреть. Он рассеянно дописывал в блокноте быстрые строчки.
– Простите, – поинтересовалась литературный редактор газеты «Звезда Владивостока», – вы хотите предложить пародию на какое-то конкретное стихотворение?
– Конечно, – кивнул Дима. – Вот на это самое стихотворение, которое сейчас читала Ирина Акимовна. Можно расположить рядом. Стихотворение и пародию на него.
Тихий шепот.
– Вы хотите сказать, – не сдавалась литературный редактор, – что сейчас, пока Ирина Акимовна читала... Вы написали пародию на ее стихотворение? – В голосе неподдельный ужас, а в глазах бегают смешинки.
– Именно, – произнес Дима и разрешил себе посмотреть на Ирину.
– Просим. – Ирина Акимовна нервно дернула рукой, словно прогоняя насекомого от лица. – Читайте же!
Дима поудобнее развалился в кресле, вытянув ноги.
– Падает на землю длинная нога, на ноге не пятка, а копыто. Валятся за нею мощные рога и все то, что под рогами скрыто. Стрелы наготове, тетива внатяг, но сидит задумчиво в болоте... Дивная лягушка. Если шкурку снять, вы под ней красавицу найдете.
– Браво, – похлопала слегка Ирина. На ее щеках расцветали красные пятна. – Талант, несомненный талант. Я настаиваю... Да-да, я просто настаиваю, чтобы эту пародию поместили рядом со стихотворением. Я согласна, щека.
Вам не понравилась, что мой лось – щекой!
– Не могу точно сказать, – равнодушно заметил Дима, убирая блокнот, – что именно меня зацепило. – Он едва сдерживал зевоту. – Позвольте откланяться. Да, я обещал Ирине Акимовне книжки принести Примите в подарок. Вашему салону от моего издательства. – Дима достал из большой сумки небольшие книжки в мягких переплетах.