Поезд для Анны Карениной
Шрифт:
– Не женщина, а смерч, – пробормотал Дима, трогая глаз.
Далила облепила горчичниками худое, сотрясающееся от кашля тело. Когда она поплотней закутывала мужчину в одеяло, он открыл глаза.
– Где братья? – спросил он и закашлялся.
– У меня только один брат, сантехник и пьяница. – Далила наклонилась и всмотрелась в лицо с заострившимся носом, выпукло вылепленным ртом, высоким лбом над ровными бровями, почти сросшимися у переносицы. – Эй, – она потрясла незнакомца за плечо, – как тебя зовут?
– Гриша, – прохрипел тот.
– Гриша, да ты же еще молодой!
– Нет. Я больной и старый.
– За что же меня так обругали врач и медсестра!
– Братья не пришли вчера, – сказал тихо Гриша и замолчал, сдерживая кашель.
– А-а-а! К тебе сюда еще и братья придут?!
– Они приходили каждый день, а вчера не пришли.
– Я думаю, их не было неделю, не меньше. А квартиру мою ты еще не продал, а то я видела, что ты умело копаешься в компьютере? Кто это – братья? Секта?
– Нет. Гомики.
– Прекра-асно! Просто отлично. – Далила встала и нервно мерила большими шагами комнату.
– Я тебя подключил к Интернету, – прошептал Гриша.
– Спасибо большое! А кто платить будет?
– Никто. Я нелегально. Мне нужна была еще электронная почта. За это деньги платят, но братья вроде приносили. Посмотри в кухне. В пачке от чая.
– Ну и бомжи пошли! – сказала сама себе Далила и отправилась в кухню.
В пачке с чаем лежали несколько зеленых пятидесяток, свернутых трубочкой и обмотанных резинкой.
– А где коньяк? – просипел Гриша, когда она вернулась.
– Действительно, где коньяк? – Далила очень хотела разозлиться, но у нее не получалось. – Сбегать?
– Солнышко, ты меня прости, что я так вот... Был коньяк, точно помню. Давай выпьем.
Далила еще раз сходила в кухню. Странно, но она почему-то наугад открыла дверцу стола и сразу увидела початую бутылку. Она подняла руки, призывая в свидетели свою кухню, засохший цветок на подоконнике, подсвечник на столе возле чайника и всю посуду.
– Знаешь, сердце мое, мне как-то неспокойно. Этот мент взял мои отпечатки? – Гриша приподнял голову и выставил губы, стараясь ничего не пролить из рюмочки, которую наклоняла ему Далила.
– Ты что, судим?
– Упаси боже, пока нет. Но все может случиться. Я изобретатель. Мы с моим другом из Австралии изобрели оружие, от которого не спастись. Мой друг, Эйджи, он тоже там, в Австралии... Бродяжничает он, короче. Но отличный человек. – В этом месте Гриша прервался для длительного натужного кашля, а Далила выпила свою рюмочку, подумала и налила еще.
– Кого-нибудь пристрелил не того? – спросила она и икнула.
– Я? Не-е-ет... Крокодила, правда, убил. Собаку. Или две.
– В Австралии? – поинтересовалась Далила.
– Что? Нет. Здесь, в Москве. Как ты думаешь, трудно тебе будет меня вылечить?
– От кашля? Не знаю.
– Нет, от ожога.
Далила спохватилась и стала снимать горчичники с пламенеющей прямоугольниками спины.
– Полежишь сам до утра? – спросила она, растирая кремом ожоги. – Мне надо к сыну съездить.
– Не могу обещать, – прохрипел Гриша. – Может статься, арестуют меня ночью. Этот, который из воды вытаскивал. Он на меня очень злой. Как проявит отпечатки, так и арестует. Дверь, наверно, вышибет. А я аккуратненько открыл. Красиво.
– Ты что, серьезно? Гриша грустно кивнул.
– Ладно. Что-нибудь придумаем. Я судно принесу?
– Нет-нет, я и не пил ничего.
– Смотри, а то кровать еще мокрая, больше тебя класть некуда!
Ну извини, золотце.
Ирина Акимовна, подъехав к большому частному особняку, сигналила громко и нервно, а когда ворота поехали в стороны, так рванула мимо вышедшего охранника, что он ругнулся. Она завезла машину в гараж, заперла ее, выключила свет и прошла через кладовку из гаража в дом.
Муж в гостиной сидел у камина и просматривал кипу газет. Она пронеслась мимо, крикнув на ходу: «Сейчас приду, неприятности!»
Сбросив в своей комнате плащ, судорожно натягивала брюки и свитер, осмотрела в зеркало лицо.
Муж не выдержал и постучал в дверь.
– Входи. – Ирина закуривала, руки тряслись, она показала ему жестом сесть. – Твоего шофера убили. В машине.
– Что-о-о?!
– Я говорю, твоего шофера убили. В машине! Чем-то ударили в висок. Что это был за человек? Где ты его взял? Почему ты поменял шофера? Ты что-то скрываешь от меня?
– Когда это произошло? – Муж хотел встать, приподнялся, потом опустился в кресло без сил.
– Часа два назад. Мы ехали с собрания домой. Я вышла у магазина. Вернулась за кошельком – забыла сумочку. Он сидел с открытыми глазами. Я еще с ним говорила, не поняла.
– Что же ты делала два часа?
– Села за руль, отъехала в какой-то двор. Вышла, хотела тебе позвонить. Стала думать, решила не звонить, вдруг тебя прослушивают!
– Кто?! – повысил голос муж.
– А кто его убил? Что происходит? Я подождала, пока на дорогах станет совсем пусто, приехала домой. Он в гараже. Можешь спрятать труп, а можешь вызвать милицию. Если ты уверен, что с твоим шофером было все в порядке.
– Я нанял его для тебя. Возить и охранять.
– Вот как? Совершенно незнакомого, нездешнего человека! От кого меня надо охранять?
– Заткнись, – сказал муж, – дай подумать.
Через пять минут он вздохнул, внимательно посмотрел в перепуганное лицо жены и спустился в гараж.
Осмотрев машину, ходил по темному гаражу, раздумывая. Вернулся в дом, нашел жену и сказал, что будет звонить в милицию.
– Что мне говорить? – спросила Ирина Акимовна.
– Все, что только что сказала мне, только без истерик и вопросов. Алло! – Он дозвонился не сразу. – Это я. Спасибо, я здоров, чего и тебе желаю. Неприятности у меня. Пришли группу и инспектора... – Здесь муж Ирины Акимовны задумался на секунду, потом уверенно назвал фамилию. – Да. Я дома. Жду.