Поезд жизни на колее судьбы
Шрифт:
– Здарова, пап, – он прошел мимо него в комнату, чтобы положить вещи.
– Как сестру встретил? – отец сел в кресло.
– Все хорошо, – он начал раздеваться прямо в комнате.
– Она сказала, что приехала не одна оттуда. Что за парень, как он тебе? – с интересом спрашивал отец.
– А Катя не рассказала мое мнение? – спросил Александр с улыбкой, сняв рубашку.
– Нет, – ответил отец и в этот момент в комнату зашла мама, которая отошла ненадолго в другую комнату, после того, как встретила сына, – только сказала, что его зовут Антуан и что завтра они придут вместе с ним к нам.
– Но завтра я уеду раньше, чем они придут. А что я могу сказать о нем…
– Давай рубашку, я постираю сегодня, как раз высохнет, – вставила мама.
– Да, держи, – он передал ей рубашку, – спасибо, мам. Так вот, для меня…мне сам такой типаж мужчин не нравится. Зная твои вкусы, пап, думаю тебе тоже, – он повернулся голову к маме, – а для тебя, честно, не знаю, – все трое улыбнулись, – по поведению ничего не могу сказать плохо, все прилично, уважительно. Завтра сами его увидеть сможет. Но если Катька и вправду видит в нем того, с кем проведет всю свою жизнь дальше, я буду только рад за нее, при условии, что он тоже будет нормальным парнем. Так что, завтра посмотрим. Точнее, посмотрите.
– Ну расскажи о нем подробнее, – попросила мама, в то время как отца ответ Александра явно устроил.
– Ну мам, ты же знаешь, что я все это не люблю. Мне о нем толком тоже ничего не рассказывала Катя, а то, что я сам видел и ощущал – я уже вам рассказал, – через секунду, после паузы он добавил, – а, да, – мама с интересом посмотрела, – курит французские сигареты «Житан». Вот теперь точно все,– сказал он с небольшой доброй издевкой.
Отец засмеялся, а мама сделала обиженное лицо, чуть закатила глаза, но почти сразу спросила с заботой:
– Кушать будешь? Мы с папой уже поели.
– Давай, не откажусь.
– Сейчас разогрею, – мама пошла на кухню, зайдя в ванную, чтобы положить в стиральную машину рубашку.
– Я сейчас сюда приду обедать, – словно угрожая сказал он отцу с улыбкой.
– Да приходи, мне то что, – словно безучастно ответил отец. Сделал он это специально.
Александр усмехаясь пошел в свое комнату, на ходу расстегивая ремень, а затем и брюки.
После обеда, где ел только Александр, а родители сидели рядом и все трое общались между собой, он пошел в свою комнату, чтобы уже собрать вещи, а не откладывать на потом. Стиральная машина работала, крутя в барабане вещи, среди которых была и его рубашка. А остальные вещи он уже начал аккуратно складывать в спортивную сумку.
К семнадцати часам он освободился и решил позвоните Елизавете, которая должна быть уже дома. Родители в это время сидели в общей комнате и читали.
«Даже котяра, который лежит на полу, такое ощущение, что сейчас достанет и наденет очки, а затем начнет читать».
– Изба – читальня, елки-палки – зайдя в комнату сказал Александр смеясь.
– Палки-елки, – ничуть не смутившись ответила мама, – а ты иди к нам читать, сынок.
– Вот именно, – вставил отец, не отрываясь от книги.
– Да я пойду Лизе позвоню, завтра возвращаюсь все же. Пускай любовников прячет.
– Саша! – мама возмутилась, отец засмеялся, как и сын.
– Я твоей маме тоже всегда звонил, – уже положив книгу на живот и сняв очки, говорил отец сквозь смех.
– А как же не предупреждать, – поддержал Александр.
– Издеваетесь над матерью здесь, – мама сделала вид, что не замечает их, но все понимали, что это в шутку. За такое время прибывания вместе, в одной крепкой и дружной семье, уже устанавливается своя манера общения, свой юмор, свои повадки. Семья становится отдельным миром. Миром, где свои нормы, где все регулируется не кем-то одним, а каждый участвует в этом. Мать никогда не будет любить мужа сильнее, чем своего ребенка, сын никогда не будет любить девушку сильнее, чем своих родителей, как и дочь никогда не полюбит ни одного парня сильнее мамы и папы, если семья крепкая, если в ней есть сильная любовь.
– Не обижайся, мам. Мы же с папой любя, – Александр подошел к ней, – давай поцелую, – он наклонился.
Мама молча подставила щеку и улыбнулась. После поцелуя она сказал:
– А сам то, маму целуешь, а мало ли кого целовал сегодня, я же не знаю.
– Только твою дочь! – сказал он громче и вышел из комнаты, под смех родителей, к телефону.
Набирая нужный номер, Александр видел жену словно перед собой, словно она сидит рядом с ним. Он может к ней прикоснуться, чувствовать ее.
После двух гудков на другом конце трубку сняли и Александр услышал такой знакомый и близкий ему голос:
– Да? – и сразу ему представилось, как она одной рукой берет трубку, а другой заводит за ухо свои темные длинные волосы, чтобы они не спадали на глаза. И даже ответить на это «Да?», сказанное так нежно, он смог не сразу.
– Привет, Лиза, – сказал он после небольшой паузы.
– А, Сашь, это ты. Привет, дорогой, – голос стал еще более нежным и появилась такая неподдельная искренность.
– Ну как ты там?
– Все хорошо у меня. Завтра отдыхаю. А еще немного и совсем отдых будет долгий. Ты как? Встретил Катю?
– Встретил. Все хорошо. Завтра возвращаюсь.
– Да, я помню. Этого и жду…, – Александр чувствовал, что сейчас она стоит там, за восемьсот километров у телефона и перебирает, «бегая» пальцами по проводу, связывающем аппарат и трубку.
– И я жду. Но осталось ждать меньше суток.
– А во сколько планируешь приехать?
– Да, думаю выехать часа в четыре, может часов пять. В этот промежуток. К пятнадцать, надеюсь, доеду. Так что, если есть что или кого, – на слове «кого» он сделал акцент, – прятать – прячь, – он улыбнулся.
– А ты думаешь зачем я про время спрашиваю? – обменявшись «уколами» они оба засмеялись. Но затем Елизавета взяла серьезный тон и сказала, – некого мне прятать, Сашуля… только ты из мужчин бываешь в моей спальне, – она всхлипнула.
– Я тебя тоже люблю, дорогая. Не грусти. Скоро мы будем рядом и спальня будет для нас двоих, – последние слова он сказал намеренно веселее, чтобы подбодрить жену. Да и самому уже хотелось быть дома с ней.
– Приедешь и конечно будет для нас, – он слышал по голову, что она улыбается, – так, хватит возбуждаться и возбуждать других!